перемещения им все еще необходимо всасывание воздуха, но теперь для этого у них нет нужды полностью всплывать на поверхность. Но мы должны думать и о субмаринах будущего, которые смогут достичь скорости 25 узлов в погруженном состоянии и смогут оставаться под водой в течение всего плавания. Они будут иметь на вооружении значительно более мощные торпеды, которые смогут наводить сами себя на цель, как это делали немецкие акустические торпеды, а также торпеды, маневрирующие по заранее заданным программам, как немецкие торпеды «Лют» («Lut»).
А каким образом субмарины будут обнаруживаться и уничтожаться? Независимо от того, какими средствами для их поиска мы будем располагать, если подлодка не выставит хотя бы какую-нибудь свою часть (например, шноркель) на поверхность, у нее всегда будет шанс остаться незамеченной. И только одно останется неизменным: если субмарина намерена поразить цель, она должна к ней приблизиться. И мы снова приходим к аналогичному решению. Следует максимально сконцентрировать цели, например в конвоях, и создать вокруг них плотное заграждение из противолодочных кораблей. Таким образом, выполняя определенную последовательность действий, каждое из которых носит оборонительный характер, в целом получается наступательная операция. Мы вынуждаем врага вступить в бой. Может показаться, что наши торговые суда выступают в роли приманки, но это далеко не так. Судно, следующее самостоятельно, без эскорта, подвергалось значительно более серьезной опасности, чем если оно шло в составе конвоя.
И это доказала изменившаяся тактика немецкого командования. Во время Второй мировой войны, когда наши эскортные силы в достаточной мере окрепли, немцы стали по возможности избегать нападения на конвои. Они рыскали в районах, расположенных ближе к западу, нападая на суда, идущие к месту назначения после расформирования конвоя и ухода эскорта. После вступления Соединенных Штатов в войну немецкие подлодки вообще оставили в покое маршруты конвоев, переместившись ближе к американским берегам, где суда ходили самостоятельно. Впоследствии они вновь вернулись к маршрутам трансатлантических конвоев, но при этом так тщательно скрывались, что в конечном итоге Дёниц был вынужден признать поражение и вывести свой подводный флот из Северной Атлантики.
Во время войны только небольшое количество торговых судов плавало без сопровождения, причем почти все они были быстроходными. Данные статистики утверждают, что 72 процента всех судов, потерянных в море в результате военных действий, шли самостоятельно, без соответствующего эскорта.
Существует мнение, что в будущем все торговые перевозки будут выполняться авиацией. Не сомневаюсь, что оно ошибочно. Во всяком случае, в обозримом будущем этого не произойдет. Самый большой авиалайнер сегодня может взять на борт 20 тонн груза. Потребуется 500 таких самолетов, каждый из которых стоит несколько миллионов фунтов, уже не говоря о том, что для управления ими необходимо не менее 3000 человек высококвалифицированного обслуживающего персонала, чтобы перевезти груз, который берет за рейс один средний сухогруз. Во время последней войны в наши порты приходило в среднем 125 таких судов в неделю, чтобы обеспечить снабжение населения. Более того, даже если действительно начнутся массовые грузовые воздушные перевозки, топливо для такого количества самолетов все равно повезут по морю. Но нет, если такое и произойдет, то очень и очень не скоро.
Пожалуй, не подлежит сомнению, что наши суда должны плавать в сопровождаемых эскортом караванах. Но возникает вопрос: а каким же должен быть эскорт? Необходимость участия в нем авиации уже можно считать доказанной. Во время последней войны всего было потоплено 2353 судна, но только 19 из них было потеряно при комбинированных эскортах с участием авиации. Правда, можно продолжать спорить, откуда возьмется самолет и кому он будет подчиняться. Одни считают, что береговая авиация в состоянии решить абсолютно все поставленные задачи. Я имел возможность на собственном опыте убедиться, как невероятно сложно достигнуть хоть какого-то взаимопонимания между моряками и прилетевшими с далекого берега летчиками при решении вопросов, связанных с защитой конвоя, и считаю такие идеи нереальными.
Такие летчики, появившись в небе над конвоем, не обладают информацией, без которой невозможна его эффективная защита. Следовательно, командир эскорта должен обеспечить передачу этой информации, а также сообщить летчику, какие задачи стоят перед ним. Это чаще всего бывает нелегко, особенно в плохую погоду, и никогда не бывает быстро. Тем более что зачастую радиосвязь отказывает. В то же время летчик, чьей базой является авианосец, находящийся в составе конвоя либо в непосредственной близости от него, может быть введен в курс дела в течение нескольких минут и должен тут же начать действовать. Более того, он станет опытнейшим специалистом, экспертом в вопросах взаимодействия с военными кораблями, а не будет, как его прилетевший с берега коллега, выполнять временную, весьма обременительную и очень неприятную обязанность. Летчик с авианосца станет частью команды, авиатор же, прилетевший с берега, всегда останется чужаком, только что включившимся в игру, правил которой он толком не знает.
Поэтому я совершенно убежден, что конвой должен иметь собственный воздушный эскорт. Сегодня это означает, что с ним должен следовать тот или иной авианосец, хотя с появлением и быстрым развитием вертолетостроения это уже не всегда необходимо. Ответом на появление субмарины, движущейся с высокой скоростью в погруженном состоянии, должен стать самолет, способный ее обнаружить. Небольшие корабли чаще всего имеют ограничения в скорости, поэтому современная субмарина легко их обходит, не всплывая на поверхность, а значит, обладает весомыми преимуществами. Думаю, что будущее принадлежит эффективному взаимодействию корабля и вертолета.
Конвою необходимо постоянное прикрытие кораблями эскорта. Охрана конвоя – процесс непрерывный, он начинается в момент выхода в море и заканчивается лишь по прибытии на место назначения. Командир эскорта несет ответственность за своевременное и безопасное прибытие конвоя, поэтому ему, и только ему, должны подчиняться все силы, из которых эскорт сформирован, – как морские, так и воздушные. Межведомственные споры в таком деле иначе как преступлением не назовешь. К сожалению, поборники идеи грядущего «воздушного» века, поддерживаемые популярными газетами, считают себя передовыми, прогрессивными мыслителями и ратуют за сокращение военно-морского флота, утверждая, что береговая авиация сумеет обеспечить охрану наших торговых путей. Если, не дай бог, это произойдет, нам предстоит немало тяжелых потрясений.
В 1939 году мы имели в резерве более 70 эсминцев, построенных в конце Первой мировой войны и находящихся в хорошем техническом состоянии. Они сослужили нам хорошую службу. Многие из них в конце Второй мировой войны все еще оставались на ходу. Страшно подумать, что бы мы без них делали в 1940-м и 1941 годах. Во время последней войны эсминцы, из соображений экономии, строили из негальванизированной «черной» стали, поэтому их очень быстра съела ржавчина. К сожалению, на смену списанным кораблям приходит все меньше и меньше новых фрегатов и кораблей сопровождения. Никто не желает вкладывать деньги в это «оборонительное» оружие. Почему-то более предпочтительными являются «наступательные» бомбардировщики. Но как я уже говорил ранее, сопровождение конвоев является по своей сути наступательной операцией, так как позволяет нам вызвать врага на бой.
До 1918 года стараниями налогоплательщиков обеспечивалось функционирование большого военно- морского флота и небольшой армии, причем на уровне, достойном процветающей державы, которой мы являлись в тот момент.
Образование Королевских военно-воздушных сил возложило дополнительное бремя на плечи налогоплательщиков, причем достаточно весомое, принимая во внимание создание отдельного министерства и системы снабжения. Этот процесс был объективно неизбежным, но с точки зрения налогоплательщика явился третьей по счету загребущей лапой, которая выдирает свою долю национального дохода. Политики, решающие, какая часть средств причитается каждой службе, – всего лишь люди. Они, как и все, подвержены влиянию различного рода пропаганды. Более интеллигентные из них читают умные книги, другие же, и боюсь, что таких большинство, формируют свои взгляды исключительно под воздействием средств массовой информации, сведения которых никогда не отличались глубиной. Грядущий век воздушного транспорта – это интересно, захватывающе и чрезвычайно драматично. Теперь о появлении новых моделей истребителей и бомбардировщиков не знает только ленивый. А в то же время о весьма прозаическом деле охраны нашего морского судоходства, которое является жизненно необходимым во время войны, либо вообще не говорят, либо упоминают вскользь.
Нельзя забывать и о следующем: самолет всегда хорошо видно и слышно. Налогоплательщик имеет
