сдерживать ярость пехотинцев было нелегко. Майор поступил мудро и дальновидно, решив сразу два затруднения еще до того, как в Сидней-Тауне прибавится сразу сто пятьдесят семь женщин.
— Фэдди, — произнес майор, с довольным вздохом садясь на место, — сиди смирно. Я не стану приказывать тебе держать рот ка замке: такая задача не под силу даже самому Господу Богу. Джордж, попробуйте портвейн. Предлагаю завер-. шить сей знаменательный обед тостом в честь его величества и корпуса морских пехотинцев, который когда-нибудь станет королевским. И тогда мы встанем на одну ступень с королевским флотом.
В пятницу тринадцатого числа, в день, приближение которого вселило в души колонистов суеверный ужас, женщин-каторжниц с «Сюрприза» начали высаживать на берег залива Каскад, поскольку ветер никак не хотел перемениться на южный.
Хотя теперь Ричарду приходилось следить за работой десяти лесопилок и руководить строительством новой, в Шар-лотт-Филде, где Россу не терпелось основать поселение и освоить новые земли, Ричард по- прежнему сам пилил деревья вместе с напарником, рядовым Билли Уигфоллом. Но утром в пятницу тринадцатого ему пришлось явиться к майо-
ру Россу с докладом о том, что в этот зловещий день ему не удалось заставить работать ни единого пильщика.
— Положение обстоит так, сэр, что я уже подумывал, не позвать ли на помощь Ричардсона с плеткой, но такое средство принесет больше вреда, чем пользы. Нам предстоит огромная работа, я не могу рисковать своими людьми, — объяснил Ричард.
— Есть вещи, бороться с которыми бессмысленно, — отозвался майор Росс, сам веривший в дурные предзнаменования. — Сегодня я даю всем вам выходной, но завтра вы должны выйти на работу. Между прочим, я уже запретил всем каторжникам сегодня появляться у Каскад-роуд в поисках доступных женщин. — Он беззлобно усмехнулся. — А еще я предупредил, что если они нарушат мое распоряжение, то в пятницу тринадцатого непременно ошибутся в выборе. Но этим беспомощным существам надо помочь выбраться на берег и подняться вверх по склону, и, поскольку я велел пехотинцам держаться от женщин подальше, эту работу придется поручить матросам с «Сириуса». — Он расплылся в улыбке. — Однако я хочу, чтобы кто- нибудь присматривал за матросами — многие из этих негодяев не помнят ни отца, ни матери. Ты поможешь мистеру Доновану и мистеру Уэнтуорту, Морган.
В восемь часов утра все трое направились к заливу, пребывая в приподнятом настроении, несмотря на зловещую дату. Стивен и Дарси Уэнтуорт быстро подружились; подобно Ричарду, Дарси был слишком деликатным, чтобы питать презрение даже к «мисс Молли». У этих двоих нашлось немало общего, особенно жажда к перемене мест и приключениям, к тому же оба любили читать. В море Стивен находил выход своему стремлению действовать, а Уэнтуорт рано ощутил тягу к странствиям и даже однажды был привлечен к суду по обвинению в грабеже на большой дороге. Лишь благодаря вмешательству влиятельных родственников его оправдали, но терпение всей семьи иссякло, и Уэнтуорту, в свободное от грабежей время изучавшему медицину, было приказано убираться в Новый Южный Уэльс и никогда не возвращаться.
Приказ был подкреплен небольшой рентой, которую ему предстояло получить только в Новом Южном Уэльсе.
Стивен по-прежнему носил длинные волосы, спадавшие на плечи роскошными кудрями, а Уэнтуорт предпочитал современную моду — стрижку, но не такую короткую, как у Ричарда. Трое мужчин, идущих по дороге, невольно приковывали взгляды: привлекательный, рослый и гибкий Уэнтуорт был самым высоким из них и единственным блондином между двух темноволосых товарищей.
Спустившись на прибрежную скалу, возвышающуюся на сто ярдов над естественным причалом, они увидели, что «Сюрприз» стоит у самого берега, слегка покачиваясь на волнах. Два дня назад мистер Донован объяснил капитану Эн-стису, как следует действовать, чтобы благополучно переправить всех пассажиров на сушу. Будучи человеком рассудительным, Энстис внял его советам.
— И все-таки этот Энстис — мерзкий тип, — говорил Стивен, присаживаясь на камень. — Мне рассказывали, что в Порт-Джексоне он продавал бумагу по пенни за лист, чернила — по фунту за маленький флакон, а дешевый коленкор — по десять шиллингов за локоть18. Доктор Мюррей говорит, что покупателей у него было немного, поэтому он наверняка станет предлагать свой товар и на острове.
Вспомнив рассказы Лиззи, которую он продолжал мысленно называть Лиззи Лок, а не Морган, о том, что на «Леди Пенрин» не хватало даже тряпок для ежемесячных женских недомоганий, Ричард принял важное решение: хотя у него вызывал отвращение человек, стремящийся нажиться за счет изголодавшихся людей, придется купить у него несколько локтей коленкора для женщины, которую ему, Ричарду, предстоит приютить в своем доме. Возможно, на «Леди Джулиане» женщинам давали тряпки, но в этом он сомневался. Ничем не отличаясь от пресыщенного экипажа «Леди Пенрин», матросы с «Леди Джулианы» вряд ли проявляли сочувствие к пассажиркам. А еще гостье Ричарда понадобится постель — матрас, подушка, простыни, одеяло и, кроме того, одежда.
Джонни Ливингстон уже пообещал сколотить кровать и еще несколько стульев, и Ричард подсчитал, что приезд незваной гостьи обойдется ему недешево. Он по-прежнему хранил золотые монеты в сундуке и в каблуках сапог Айка Роджерса. Хотелось бы посмотреть, что привез на продажу Николас Энстис. Может, корундовый порошок? Запас Ричарда почти иссяк. Впрочем, он приспособился изготавливать наждачную бумагу, принося песок из Черепашьего залива и вываривая клей из рыбьей чешуи, но такая бумага была непрочной.
Около десяти часов первая шлюпка пристала к берегу под радостные крики пятидесяти матросов с «Сириуса», с нетерпением ожидавших ее; тем временем женщинам помогали спускаться с «Сюрприза» в остальные шлюпки. День выдался тихим, непохожим на тот дождливый и ветреный день, когда на остров прибыл майор Росс, но едва первая шлюпка подплыла к причалу, под ее днищем прокатилась откуда-то взявшаяся высокая волна, и женщины завизжали, отказываясь прыгать на берег. Один из матросов с «Сириуса» встал на самый край естественного причала и протянул руки, гребцы подвели шлюпку поближе к причалу, а двое матросов, сидящих в ней, почти перебросили испуганно кричащую женщину на берег. Следом пришла очередь остальных пассажирок. Никто из них не свалился в воду и не лишился скудного имущества. Вскоре к берегу подошла вторая шлюпка, и все повторилось; не прошло и часа, как всю импровизированную пристань заполнили женщины. Но матросы не позволяли себе никаких вольностей: каждый выбирал себе женщину и помогал ей взобраться на вершину утеса, высота которого превышала двести футов.
— Посмотрим, что будет, когда до Сидней-Тауна докатятся слухи о том, что команда «Сириуса» выбрала себе лучших женщин. Пехотинцев придется связывать, чтобы избежать драки, — ведь майор Росс сам запретил им появляться в заливе.
— Он сделал это умышленно? — с любопытством спросил Уэнтуорт.
— Да, но совсем не по тем причинам, о которых ты думаешь, — ответил Ричард. — Еще неизвестно, что было бы хуже — предоставить право первого выбора пехотинцам или матросам с «Сириуса». Майор сумел по крайней мере предотвратить драки между пехотинцами.
— Так или иначе, — улыбнулся Стивен, — выбор здесь небогатый. По сравнению с этими бедняжками даже горгона Медуза показалась бы красавицей. Я насчитал пятьдесят три женщины, а значит, друзья мои, нам придется спуститься на берег: помощники с «Сириуса» уже исчезли.
Подобно Стивену Доновану и Ричарду Моргану, но по совсем иной причине Дарси Уэнтуорт не пытался выбрать себе подругу среди испуганных женщин, оставшихся на берегу. У Дарси была любовница из числа каторжниц, рыжеволосая красавица Кэтрин Кроули, которая отказалась высаживаться на берег в заливе Каскад: ей вместе с новорожденным сыном Уильямом Чарлзом предстояло дождаться, когда утихнет волнение в Сидней-Бей. Уэнтуорт влюбился в нее с первого взгляда и поселил в своей каюте на «Нептуне». Кэтрин родила ребенка незадолго до того, как «Нептун» приплыл в Порт-Джексон. Это событие стало и радостным, и печальным. Малыш Уильям Чарлз унаследовал медные материнские кудри и отцовскую стать, но родился с сильным косоглазием.
Высадив на берег около семидесяти женщин и почти всех мужчин, «Сюрприз» подал сигнал о том, что высадка прекращается: отлив набирает силу. Женщины и вправду выглядели плачевно; хотя на «Леди Джулиане» их жизнь была сносной, на остров Норфолк их привезли на старом и сыром судне, на нижней палубе, где за время долгого плавания скопились грязь, вонь и нечистоты.
