Норфолка, Филиппа Гидли Кинга, вернувшегося из Англии в сопровождении своей жены Анны Джозефы. К тому времени как супруги сошли на берег, она была на сносях, а за ней преданно ухаживал молодой Уильям Нит Чепмен, протеже Кинга и его землемер. Островитяне, доныне подчинявшиеся майору Россу, так и не смогли определить, кто глупее из этих двоих — Анна Джозефа или Уилли Чепмен: они называли друг друга братом и сестрой, то и дело хихикали, строили друг другу глазки и привлекали всеобщее внимание внешним сходством. Кинг не привез с собой двух сыновей от Энн Иннет, но, по слухам, старшего, Норфолка, теперь опекали в Англии родители миссис Филипп Гидли Кинг. Родители самого Кинга не проявили подобного милосердия, поэтому кое-кто сделал вывод, что в семье Анны Джозефы незаконнорожденные дети — привычное явление, как, вероятно, и сама Анна Джозефа и Уилли Чепмен...
Кроме них, на «Атлантике» прибыли капитан корпуса Нового Южного Уэльса Уильям Патерсон — еще один шотландец — с женой и преподобный Ричард Джонсон, которому предстояло благословлять паству, сочетать ее браками и окрестить тридцать норфолкских младенцев. Некоторые гости намеревались пробыть на острове лишь непродолжительное время. Кораблю «Королева», задержавшемуся в Порт-Джексоне, предстояло доставить на остров новую партию каторжников — на этот раз ирландцев, взятых на борт в Корке.
По всем приметам, эпоха безраздельного правления морской пехоты подходила к концу. Майор Росс, лейтенанты Кларк, Фэдди и Росс-младший, а также последние отряды пехотинцев должны были покинуть остров на борту «Королевы» и ждать в Порт-Джексоне «Горгону», судно, отправившееся за провизией в Калькутту, где выращивали крепкий и выносливый скот. Порт-Джексон существовал уже несколько лет, но многочисленные стада в нем так и не появились.
Колонистов охватили растерянность и тревога. Казалось, перемены происходят в мгновение ока: корабли и коменданты появлялись и исчезали, число ртов, которые требовалось кормить, неуклонно возрастало. Старожилы острова бродили по своей земле, словно потерянные, гадая, чем все это кончится.
Увидев вновь свой обожаемый остров Норфолк, комендант Кинг пришел в ужас. Черт побери, теперь он ничем не отличался от этого рассадника пороков, Порт-Джексона! А резиденция губернатора! Разве он мог заставить жену жить в полуразвалившейся, ветхой, немыслимо тесной лачуге? Тем более что хозяйством там заправляла эта вульгарная потаскуха миссис Ричард Морган, ради встречи нового губернатора разодевшаяся в самые яркие наряды! Нет, она должна убраться отсюда, и чем скорее, тем лучше.
Настроение Кинга отнюдь не улучшило очередное печальное известие: многочисленный скот, который он по своей инициативе закупил в Кейптауне, не выдержал тягот длительного плавания. Уцелели лишь несколько больных овец, коз и индеек, все коровы сдохли.
Все вокруг свидетельствовало о нерадивости и пренебрежении. Как посмел майор Росс осквернить этот остров, настоящую океанскую жемчужину? Впрочем, чего еще следовало ожидать от невоспитанного мужлана-шотландца? Кельтские черты взяли в нем верх, и Кинг изнывал от желания немедленно приняться за дело, хотя и сознавал, что остров Норфолк вряд ли предоставит ему случай прославиться. Безнадежный романтик, он когда-то в самом деле надеялся, что колония с численностью населения более тринадцати тысяч двухсот человек будет выглядеть точно так же, как поселок, где живут всего сто сорок девять человек. А теперь Кинга утешали лишь присутствие милой Анны Джозефы и сознание того, что его запас портвейна более чем внушителен.
Кинг и майор Росс, вынужденные провести бок о бок несколько дней, настороженно переглядывались, словно псы, заранее решающие спор о том, кто победит в схватке. Со своей обычной прямолинейностью майор отказался извиняться и объяснять, почему остров находится в таком ужасающем состоянии: он ограничился кратким перечнем событий, более пространно изложенных в его отчетах. Шумная ссора за ужином в перенаселенной резиденции губернатора не вспыхнула только благодаря такту преподобного Джонсона, присутствию Анны Джозефы и Уилли Чепмена и превосходным кушаньям, приготовленным миссис Ричард Морган, а также нескольким бутылкам портвейна.
Капитан корпуса Нового Южного Уэльса Уильям Хилл сделал все возможное, чтобы запятнать репутацию майора Росса, и ради этой цели допросил под присягой нескольких каторжников, с которыми еще не успели побеседовать преподобный Джонсон и мистер Уильям Балмен, доктор, прибывший на замену Денису Консидену. Хилл и Эндрю Хьюм вылили на майора целые потоки грязи, но Росс дал им достойный отпор, без труда доказав, что все каторжники — мерзавцы, недостойные сочувствия, а Хилл и Хьюм почти ничем не отличаются от них. Битву предстояло продолжить в Порт-Джексоне, а пока враждующие стороны объявили перемирие и принялись укладывать и распаковывать сундуки и саквояжи.
Ричард старался ни во что не вмешиваться, искренне сочувствуя майору Россу и не зная толком, желает ли он сам видеть на его месте коменданта Кинга. А майор Росс независимо от собственных желаний оставался прежде всего реалистом.
Официальная церемония передачи власти состоялась в воскресенье, тринадцатого ноября, после церковной службы, проведенной преподобным Джонсоном. Все островитяне собрались перед резиденцией губернатора, в их присутствии был зачитан приказ о назначении Кинга вице-губернатором острова. К этому времени «Атлантика» уже уплыла, а «Королева» стояла на якоре в заливе Каскад. Майор Росс перечислил новому вице-губернатору фамилии всех каторжников, получивших помилование, и Кинг охотно согласился с его решением.
— Мы сделали все, что могли, разве что не обменялись поцелуями, — сообщил майор Ричарду, когда огромная толпа рассеялась. — Проводи меня, Морган, а жену отправь домой под охраной Лонга.
«Мне опять повезло», — думал Ричард, веля Китти идти домой без него. Росс охотно согласился отдать ему в слуги Джозефа Лонга, приговоренного к четырнадцати годам каторги. Лонгу предстояло получать за работу на Ричарда жалованье в размере десяти фунтов в год, о чем гласило соглашение, подписанное всеми заинтересованными лицами. Перебрав всех знакомых, Ричард остановил выбор на простодушном и преданном Джо Лонге. Поскольку среди вновь прибывших каторжников нашлось несколько сапожников, майор Росс согласился отпустить Джо. Такая перемена обрадовала и самого Джо: он понимал, что Кинг вряд ли забыл пропажу его лучшей пары обуви.
— Я рад случаю пожелать вам всего хорошего, сэр, — растерянно произнес Ричард. — Мне будет недоставать вас.
— Я не могу так же искренне ответить на твое признание, зато скажу, что мне было приятно видеть и слушать тебя. Это место я ненавижу всей душой, как и Порт-Джек-сон, или Сидней, или как там он еще называется. Я ненавижу каторжников и пехотинцев, мне отвратительны моряки королевского флота. Я чрезвычайно признателен твоей жене, которая и в самом деле оказалась превосходной экономкой и очень скромной женщиной. А еще я* благодарен тебе за изготовление досок и рома. — Он сделал паузу и добавил: — К тому же терпеть не могу солдат корпуса Нового Южного Уэльса. Нам придется поплатиться за все свои ошибки. Идеалисты флота впустили сюда стаю волков, переодевшихся в мундиры солдат нового корпуса, а я бы предпочел мундиры морских пехотинцев, даже под командованием этого мерзавца Джорджа Джонстоуна. Как и мне, солдатам нет дела ни до каторжников, ни до колоний, но если я возвращаюсь в Англию бедняком, они вернутся, успев сожрать всю добычу, что им попадется, и разжиреть. И в этом деле существенную роль сыграет ром. Они будут богатеть, пренебрегая долгом, честью, королем и родиной. Помяни мое слово, Морган, так все и будет.
— Ничуть не сомневаюсь, сэр.
— Вижу, твоя жена ждет ребенка.
— Да, сэр.
— Лучше держитесь подальше от долины Артура... впрочем, ты достаточно умен, чтобы понять это. С мистером Кингом у тебя не будет никаких забот: ему не оставалось ничего другого, как признать справедливыми все мои распоряжения, сделанные, пока я по закону занимал пост вице-губернатора. Разумеется, полностью помиловать тебя вправе только сам губернатор, но поскольку срок твоей каторги кончился несколько месяцев назад, я не вижу причин, по которым он мог бы отказать тебе. — Росс остановился. — Если когда-нибудь жители этого злополучного острова и будут процветать, то лишь благодаря таким людям, как ты и Нат Лукас. — И он протянул руку. — Всего хорошего, Морган.
Сморгнув слезы, Ричард крепко пожал майору руку.
— До свидания, майор Росс. Всего вам наилучшего.
