вознаграждено. По справедливости.
Говоря о справедливости, мы неизменно имеем в виду людское — кто же станет попрекать за несправедливость ураган или землетрясение? Слепые силы природы, говорит человек, тем самым неявно приписывая людскому поведению и взаимоотношениям между людьми некую зрячесть, осознанность, регулируемость. И ответственность.
Конечно, даже самая примитивная организация человеческих сообществ зиждется на законе, начинается с закона, вводящего в некие рамки наказание за проступки. Заметьте — все начинается с попыток регулировать наказание за дурное, но отнюдь не вознаграждение за добро.
Почитать Конрада Лоренца, так это даже не с человеческих сообществ начинается, а с организации жизни стаи. Но человек лишь отчасти животное. Во-первых, ему с самого начала жизни объявлен смертный приговор, а животное не знает своей смертности. Но главное в том, что стремясь к гармонии, человек распознает во Вселенной Бога.
В Ригведе — одной из древнейших священных книг мира — сказано:
«Бог один, но мудрые зовут его разными именами…» И идут к нему разными путями.
Считается, что на свете есть шесть мировых религий, и все они зародились на Востоке. Это три авраамические религии — иудаизм, христианство и ислам, а также индуизм, зороастризм и буддизм.
Авраамические религии и зороастризм строго дуалистичны, в том смысле, что ими признаются как средоточие абсолютного добра, так и средоточие абсолютного зла, пребывающие в извечном противостоянии; буддизм, по сути, отрицает бога, утверждая, что Вселенной правит высший Закон; индуизм с его неисчислимым сонмом богов, провозглашает высшей Реальностью всеобъемлющий Брахман (Абсолют).
Махатма Ганди совершенно справедливо говорил, что перегородки между религиями и верованиями все равно не достают до неба. Пожалуй, лучшее тому доказательство — поразительное сходство в описаниях духовного опыта, мистических прозрений и переживаний, которые испытывали последователи различных религий, будь то христианские святые, великие мусульманские суфии или индусские и буддистские подвижники. Почитайте «Цветы» Франциска Ассизского или «Евангелие от Рамакришны», и вы убедитесь в этом.
Вместе с тем различия между религиями несомненно сказываются на представлениях их последователей, в частности, на представлениях о том, как вершится воздаяние. Похоже, что человек одновременно осознал и свою смертность, и то, что конец его земной жизни не означает конца счетов за его деяния.
Уже в языческой Древней Греции начинается трансформация идеи возмездия в понятие воздаяния. Богини мести Эринии, преследующие Ореста, превращаются в Эвменид, что в переводе означает «благостные». Наказывается уже не конкретная личность — наказывается проступок.
Геродот рассказывает историю некоего царя Гигеса, который взошел на престол, убив своего предшественника, да еще по наущению супруги. Приверженцы убиенного царя взялись было за оружие, но их утихомирил оракул: Пифия изрекла признание Гигеса, но добавила еще, что в пятом потомке Гигеса придет возмездие за содеянное.
Древние греки верили в рок, мусульмане верят в предначертания судьбы, индусы и буддисты — в карму, но даже крепкая вера далеко не всегда останавливает человека — ибо не дано ему понять, что хорошо, что дурно из совершаемого им.
Есть дзэн-буддистская притча о старухе, которая пожелала проверить истинность веры монаха и подослала к нему юную красавицу. Монах не поддался соблазну и красавицу прогнал, после чего старуха прогнала его со словами: «Если нет у тебя чувства к ней, то должно быть сочувствие к ее чувству, и должен был ты, не поддаваясь соблазну, деликатно обойтись с ней».
Суровый бог пастушеских иудейских племен дал им Ветхий завет. «Око за око, зуб за зуб» есть его заповедь. Но не человеку определять меру возмездия; милосердный бог христиан сделал первой заповедью любовь, бог мусульман призвал своих последователей к смирению — слово «ислам» и означает смирение, но при этом во всех трех религиях, из единого корня, очень важна концепция единого и всевластного Бога, а также концепция греха, который неизбежно влечет за собой кару — если не в земной жизни, то в загробном мире. При этом самый страшный грех можно замолить, искупить его искренним покаянием и делами добрыми, способными перевесить дела дурные.
В отличие от авраамических религий, ни в индуизме, ни в буддизме этих концепций нет. Всевластен не бог, но карма, непреложная причинно-следственная связь, протянутая через бесконечную череду жизней и смертей, которую немыслимо ни искупить, ни замолить — только изжить, снова и снова рождаясь на свет, ведя праведный образ жизни, и далеко не всякий раз в человеческом облике.
Греху в этой системе просто нет места. Греха нет, есть авидья — неведение, невидение последствий проступка. Человек, совершивший проступок — помыслом, словом или действием, — что бы он ни сделал, самое большое зло причиняет самому себе, ибо расплачиваться за содеянное он будет сам — если не в этой жизни, то в следующих.
Здесь нет Судии и никто не может сказать: мне отмщение, и Аз воздам. И воззвать о милосердии тоже не к кому.
Какая религия как бы ни рассматривала вопрос о воздаянии, суть едина — человек не способен ни проникнуть в глубины души другого человека, чтобы судить о мотивах его поступков, ни понять все далеко идущие их последствия. Но человек вынужден формулировать свои, человеческие законы — без них не может существовать никакая общественная структура. Между Законом и законом всегда будет существовать трагическое несоответствие. Понятно, что человеческие законы, созданные различными цивилизациями, — а основой цивилизации является господствующая религия, — отражают каноны соответствующей религии. Отсюда и возникает взаимонепонимание между людьми, что еще хуже — между целыми народами, и что совсем плохо — между цивилизациями.
Возьмем такую область, как международное право, которое, по определению, должно регулировать глобальные отношения всего человечества. Но базируется оно на римском праве, а подавляющая часть человечества — Китай, Индия, арабский мир — существует совершенно в ином измерении (и культурном, и правовом, и религиозном). И получается, что ценности, которые западная цивилизация провозгласила общечеловеческими, такие, как, например, права человека, на самом деле таковыми не являются. Свобода личности есть основополагающий кирпичик европейского бытия, но для арабов или китайцев с их представлениями о личной ответственности перед социумом, подобный подход просто немыслим и неприемлем.
Оттого, что западная цивилизация, построенная на европейском варианте христианства, чуть ли не четыре века доминировала в мире, другие цивилизации оказались отодвинутыми на некий край культурной ойкумены, откуда зачастую предстают в искаженном виде перед нашими глазами, привыкшими к европейским стереотипам. Понятно, что именно европейская цивилизация дала миру тот технический прогресс, плоды которого мы сегодня пожинаем — все сильнее страшась их вкуса и последствий. Между тем прометейское начало этой цивилизации, стремление вырвать огонь из рук богов, совершенно чуждо цивилизациям другим. Например, ислам строится на строгой гармонии божественного, ангельского и людского уровней; сама мысль посягнуть на божественную власть представляется дикой мусульманину. Индуизм и буддизм, исходя из единства всего сущего, которое представляет собой воплощение Абсолюта в различных формах, не приемлют идею владычества человека над природой — человек есть часть ее и искать должен гармонии с ней и в ней.
В середине XIX века ведущие мировые державы — Великобритания, Франция, США — развязали
