тебе с рук!»
Присцилла смертельно побледнела.
– Хаскелл, это ничего не значит! Это ровным счетом ничего не значит!
Разумеется, не значит. Точно так же гигантское облако в форме гриба не значит, что где-то рядом взорвалась атомная бомба. Ясное дело.
Я порылся в мозгу и обнаружил там еще один вопрос:
– Что на это ответил Джейкоб?
Глаза Инес снова метнулись к «Справочнику секретаря».
– Ну… в том-то все и дело. Я не слышала, чтобы Джейкоб что-нибудь говорил, когда там была Руби.
Я вздернул бровь:
– Совсем ничего?
Инес виновато пожала плечами:
– Так ведь Руби закрыла дверь. Да я все равно не слушала.
Как же! Бывшая жена начальника врывается в его кабинет, а секретарша как ни в чем не бывало продолжает читать свой «Справочник»? Неужто она думает, что я ей поверю? Да Мельба на ее месте распласталась бы на полу, просунула ухо в щель под дверью и скорее умерла, но услышала, что творится у шефа.
Лицо Инес исказилось: она наконец-то осознала, как оборачивается дело для ее подруги Руби.
– Может, Джейкоб говорил совсем тихо? И поэтому я его не слышала?
Ага. Но возможно, всего лишь возможно, что Джейкоб вовсе ничего не говорил. По крайней мере после того, как его бывшая жена взялась за бронзовую курицу.
Глава шестая
Инес затравленно озиралась.
– То, что я не слышала, как Джейкоб говорил с Руби, еще ничего не значит.
Присс возмущенно подхватила:
– Одна только мысль, что моя мать… Честное слово, Хаскелл, тебе надо с ней познакомиться. Тогда ты поймешь, что она никогда…
Неплохая мысль. С Руби и в самом деле стоит поскорее познакомиться.
Присцилла продолжала петь дифирамбы своей родительнице, а Инес, приоткрыв рот, внимала ей. Внезапно лицо секретарши просияло.
– Мистер Блевинс! – воскликнула Инес, перебив разошедшуюся Присс. – Руби провела в кабинете всего несколько минут. Думаю, у нее не было времени, чтобы… чтобы…
Видимо, у нее не нашлось сил, чтобы описать процедуру, проделанную с Джейкобом. Особенно без помощи «Справочника секретаря».
Сколько, по ее мнению, нужно времени, чтобы ударить человека курицей по голове и всадить в него нож? Не могу утверждать, что засекал время, но мне кажется, это не очень длительный процесс.
Похоже, сообразив, что ее довод не выдерживает критики, Инес быстро сглотнула и поспешно продолжила:
– И когда Руби вышла, она не выглядела расстроенной. По крайней мере, не очень.
Я прищурился. Не очень, значит? Так-так…
– И в какой же степени она была расстроена?
Я постарался произнести это как можно небрежнее, но, наверное, не слишком преуспел. Мои глаза встретились с серыми глазами Присциллы. Счастье во взгляде Присс отнюдь не било ключом.
Инес неопределенно взмахнула прозрачной ручкой:
– По-моему, Руби немножко нервничала. Но у нее имелись на то веские основания.
Согласен. Вряд ли можно сохранить полное спокойствие, пристукнув собственного муженька, пусть и бывшего.
Инес сообразила, как ее слова можно интерпретировать, и глаза ее расширились от ужаса.
– Нет-нет, – залопотала она, – я хочу сказать, что Руби нервничала, потому что не могла найти ключи от машины.
А-а, все понятно. Когда я потерял ключи от машины, то едва не умер от злости. Правда, нормальная реакция?
Пучок на голове Инес выразительно затрясся.
– Я точно знаю, что она их потеряла, потому что Руби некоторое время стояла перед моим столом и рылась в сумочке.
Бровки секретарши запятыми взлетели вверх, словно вторя своей хозяйке.
Не могу сказать, что я клюнула на уловку Инес. То, что Руби изображала поиски ключей, еще не означает, что эти самые ключи действительно пропали. Если вам нужно сделать вид, будто у вас пропали
