реакцией.
Сильвия уставилась на коробку, уверенная в том, что здесь ее ждет какой-то подвох.
— Если вы ждете подарок и от меня, боюсь, что вы будете разочарованы! — сказала она резко. — Я сделала подарок Джейку, но…
— …Он был очень рад, — прервал ее Трэвис. — Вам не следовало так много тратиться на него.
— Это мое дело! Послушайте! — сказала Сильвия, поднимаясь. — Простите меня, но мне бы не хотелось принимать этот подарок! — и она протянула ему коробку.
— Ах, вот как! Но я вовсе не собираюсь вас прощать! — весело ответил Трэвис. — Возьмите. Я хочу, чтобы это у вас было.
Сильвия взглянула ему в лицо. Она знала, что ей следовало бы спокойно положить коробку на софу и уйти. Но с Трэвисом она так поступить не могла. Она вздохнула, что ясно означало ее покорное согласие принять подарок. Следовало тщательно скрыть тот факт, что ей не из простого любопытства хотелось знать, что же он для нее приготовил?
— Ну же, Сильвия, разверните коробку! — сказал он, взглянув на Сильвию с такой очаровательной улыбкой, что та почувствовала, как в душе у нее все перевернулось. После небольшого колебания она осторожно развязала ленту и развернула дорогую оберточную бумагу; сняла крышку, вынула китайскую шелковую бумагу и под ней обнаружила свой подарок.
Сильвия развернула и долго рассматривала лежащее перед ней вечернее платье цвета полуночного лазурного неба. Оно было великолепно. Красивый покрой подчеркивал тонкий воротничок-стойка и изящный вырез почти во всю спину. Она подняла глаза на Трэвиса и в недоумении покачала головой:
— Не понимаю…
— На дне лежит карточка, — сказал он, небрежно махнув рукой в сторону коробки, — которая объясняет, что к чему.
Сильвия осторожно повесила платье на спинку кресла и, порывшись в китайской шелковой бумаге, достала пригласительную карточку с золотым обрезом, в центре которой была отчетливо отпечатана ее фамилия.
— На ужин?
— Похоже на то! — медленно сказал Трэвис.
— И вы приглашаете меня? — недоумевающе спросила Сильвия. — Но почему?
— А почему бы нет? Вы здесь живете. Кажется, это вполне логично, — сказал Трэвис, пожав плечами.
— А это платье? — спросила девушка, оценивающе глядя на мягкие шелковые складки. — Оно также часть вашего логического подхода?
— Будет довольно многолюдное собрание приглашенных, и я подумал, что у вас может не оказаться соответствующего наряда, — просто сказал он.
У нее действительно не было ничего подобного. Сильвия собрала платье и стала его осторожно укладывать обратно. Она не знала, что ей следует делать: радоваться или обидеться. Он приглашал ее на закрытый прием, пошел на значительные расходы, покупая такое произведение искусства, но Сильвия не могла отделаться от мысли, что с его стороны это немного… покровительственно. И он вручил его ей с таким безразличием…
— У вашей помощницы исключительный вкус, — тихо промолвила Сильвия, вспоминая элегантную молодую девушку, которая беседовала с ней при поступлении на работу. — Но, боюсь, я не смогу принять такой дорогой подарок.
— Причем тут моя помощница? — спросил Трэвис спокойно. — Кара уже две недели катается на лыжах в Альпах. Я выбирал этот подарок сам, когда ездил в Лондон. Поэтому давайте отбросим эти вздорные слова: «Я не могу»… Я просто дарю его вам за вашу упорную работу с Джейком.
— Что ж, спасибо! — сказала Сильвия, неожиданно почувствовав себя неблагодарной. — Тогда я пойду и повешу его, чтобы оно не помялось.
Остаток дня и начало вечера были посвящены развлечению Джейка. Когда его искупали, прочитали книжку и уложили спать, Сильвия совершенно не знала, чем ей себя занять. Она бесцельно прошла в свою спальню, еще раз окинула взглядом платье, а затем критически стала всматриваться в свое отражение в зеркале платяного шкафа. Принимая во внимание одежду, которая была надета на ней сейчас, — ее мешковатые брюки из бархата цвета красного бургундского вина, и свободный джемпер фабричного производства, — трудно было примирить эти два ее образа. Она провела рукой по глубокому вырезу платья в форме мыса и уныло покачала головой. Хотя все и было красиво, это было не ее. После той ночи, когда Дженни и ее подругам каким-то образом удалось убедить ее надеть самый короткий черный костюм, превративший ее в неотразимую секс-бомбу, Сильвия ходила в свободных, немнущихся практичных костюмах. А это платье было слишком шикарным и сильно бросалось в глаза.
Сильвия закрыла дверцу платяного шкафа. У нее не хватило бы нахальства надеть такое платье ни в зале, где будет много чужих людей, ни даже перед Трэвисом Стилом.
От нечего делать девушка помыла и убрала кухню. Когда она расставляла чистую посуду, вошел Трэвис.
— Что вы тут делаете?
Сильвия обернулась, почувствовав в его голосе нотку раздражения.
— Просто привожу все в порядок, — сказала она. — Я не хочу, чтобы, вернувшись, миссис Уайт нашла здесь кучу мусора.
— Миссис Уайт вернется завтра с армией помощников, — заявил Трэвис, мрачно глядя на свежевымытый пол. Его взгляд упал на стопку только что выглаженного белья. — Вы и это сделали? — спросил он.
— Это стопка вещей Джейка. Я нашла их в прачечной. Мне приятно заниматься делом! В этом нет ничего плохого, могу вас заверить!
— Стирка, уборка и глажение в день Рождества? — удивленно спросил он. — Что с вами, Сильвия? Иногда мне кажется, что вы делаете это для того, чтобы вывести меня из себя! Довольно, закрывайте буфет и идемте со мной!
Она неуверенно последовала за ним по пустому дому: сначала по коридору, потом по небольшому лестничному маршу, который отделял кухню и служебные помещения от остальной части дома, и вошла в гостиную.
— А теперь садитесь, — приказал он. — Я приготовлю нам что-нибудь на ужин и выпить. Чего бы вы хотели?
— Послушайте, Трэвис! — Его имя все еще странно звучало в ее устах, слишком интимно; она почти заставляла себя произносить его. — Я вовсе не нуждаюсь в заботе!..
Но тот явно не собирался обсуждать с ней этот вопрос. Он сделал ей коктейль и молча вышел из комнаты. Когда он вернулся, в его руках был поднос, уставленный тарелками с разнообразными, соблазнительно выглядевшими деликатесами.
— Сейчас мы поедим, а чем потом вы бы хотели заняться? Можно сыграть в шахматы, или посмотреть по телевизору фильм, или просто поболтать.
Сильвия немножко подумала и отдала предпочтение фильму. Беседа могла оказаться слишком опасной; игра в шахматы создавала атмосферу близости…
Сначала Сильвия настороженно поглядывала на Трэвиса, который лениво, в совершенно непринужденной позе сидел с нею рядом на софе, и никак не могла сосредоточиться на картине, но скоро хорошо закрученный сюжет и прекрасная игра актеров взяла свое, и она обо всем забыла.
Сильвия не могла похвастаться стальными нервами — даже самые средние фильмы ужасов заставляли ее прятаться под подушки. Когда безумный маньяк начинал преследовать беззащитную героиню, Сильвия с трудом могла усидеть на месте. Она, как загипнотизированная, вцепившись руками в край софы, следила со все возраставшим напряжением за событиями и зажмуривала глаза, когда убийца приближался к своей жертве. Апогей развития сюжета был кошмарным. Если бы рядом с ней не было надежной фигуры Трэвиса Стила, то она вряд ли досмотрела бы этот фильм.
Когда все благополучно закончилось, девушка расслабленно откинулась на спинку софы и облегченно вздохнула.
