— Зачем это тебе?
— Может, я хочу изменить свою репутацию. Представляешь, как все удивятся, когда узнают, что я женился на ринвальской женщине?
Виктория закатила глаза.
— Это не причина.
— А как насчет этого? Я дам ребенку свою фамилию, обеспечу ему нормальную жизнь. Мне ведь тоже нужно чем-то жить помимо газеты. У многих мужчин даже нет такой возможности — родить ребенка. Может, ты даешь мне шанс сделать нечто благородное. И потом, мы с тобой — хорошая пара. Ни ты, ни я не жаждем любви.
Виктория ответила ему торжественно.
— Боюсь, я не могу это принять.
— Я настаиваю. Ребенок не должен знать, что за него заплатили. Каждой ребенок заслуживает того, чтобы его родили двое людей, которые захотели создать семью.
— Ты все еще боишься, что меня могут обидеть?
— Я не обижу тебя, Виктория, — сказал он. — Обещаю. — Калеб понял, что Виктория права, он хочет защитить ее.
Виктория дотронулась до его щеки.
— Ты благородный человек.
Калеб хотел возразить, но Виктория остановила его.
— Я согласна, но...
— Но у тебя есть условие?
— Только одно, — пообещала она. — Как только я забеременею, мы разведемся.
Калеб нахмурился, но Виктория покачала головой.
— Я не хочу быть замужем даже за таким мужчиной, как ты, и ты тоже не хочешь быть женатым.
— Я делаю это не из жалости, Виктория.
— Я знаю, из дружбы.
Калеб обнял ее.
— Что ты делаешь? — спросила она, и Калеб почувствовал, что она дрожит.
— Если мы поженимся, мы будем больше, чем друзьями. Ты догадываешься об этом?
Она отвернулась.
— Посмотри на меня, Виктория.
Виктория посмотрела ему в лицо и он увидел страх в ее глазах.
— Нет. — Она произнесла это очень строго. Он мог поклясться, что мисс Виктория Холбрук никогда не признается, что боится.
— Я не хочу заниматься любовью с незнакомцем. Ненужно делать мне предложение. Ты же не хочешь жениться. Ты говорил это только вчера.
— Ты поймала меня на слове, Виктория. Я слишком часто говорил это, и теперь все убедятся, что я — лгун.
Виктория почему-то расслабилась.
— Это же не навсегда, — поправилась она. — Мы можем пожениться, зачать ребенка и полюбовно расстаться.
— Звучит просто, — согласился Калеб.
— И мы не будем сожалеть в дальнейшем. Никакого риска, — добавила она.
— Надеюсь.
— Мы спасем твою репутацию, — сказала она со смешком.
Калеб нахмурил брови.
— Какую именно — что я неукротимый бабник или что я хороший парень?
— Хм, думаю обе. Ты действительно хороший парень, ты женишься на женщине из Ринваля, чтобы защитить ее и исполнить ее мечты, а потом вернешься к правилу «никаких ринвальских женщин». Ведь ничего не надо менять, не так ли?
Она с надеждой посмотрела на него.
Он знал, что все изменится и, возможно, не к лучшему. Они никогда не смогут вернуть те дни, когда были просто друзьями. Когда все кончится, они перестанут общаться. Но их будет связывать ребенок. Если бы это его остановило, она опять поехала бы в Дэлловей.
— Ничего не надо менять, — согласился он. — Итак, ты выйдешь за меня?
Она долго смотрела на него, как бы желая заглянуть ему в душу. Ему было интересно, что же она увидела в его глазах.
— Это похоже на трусость.
— Ты и раньше собиралась заняться со мной любовью.
— Мне казалось, это так просто.
Калеб засмеялся.
— Виктория Холбрук, все что касается вас, совсем не так просто.
Виктория нахмурилась.
— Может, ты прав. Родители постоянно мне это говорили. Итак... трусость это или нет, но действительно, сама мысль заняться любовью с первым встречным ужасает меня. Я согласна, Калеб. А ты согласен развестись после того, как я забеременею?
Калеб поднял правую руку.
— Обещаю.
Виктория покачала головой.
— Я попрошу моего адвоката составить брачный контракт. Один мужчина сказал мне, что надо быть ко всему готовой. Я не хочу, чтобы ты продолжил свою благородную миссию после того, как все закончится.
Калеб не сдержавшись рявкнул.
— Виктория, прекрати говорить, что я благородный. Это навредит моей репутации.
Виктория засмеялась, и Калеб опять удивился, какой приятный у нее голос.
— Лучше подумай, что будет значить для твоей репутации ребенок.
— Ты не права, Виктория. Женщин так и тянет к молодым папашам.
Виктория слегка стукнула его по руке.
— Значит, это только уловка, рассчитанная на то, чтобы дамы уделяли тебе больше внимания.
— Угадала.
— Понятно, — сказала она. — Так когда мы это сделаем?
Калеб поперхнулся. Он представил себе Викторию в черном шелковом белье, которое лишь слегка прикрывает ее прекрасное тело.
— Когда мы это сделаем?
— Калеб! Я имею в виду, когда мы поженимся?
— Ах, это. Как только уладим все формальности. Нет смысла ждать, учитывая обстоятельства, — сказал он с улыбкой.
— Мы сделаем ребенка, — мечтательно проговорила Виктория.
Но им придется сделать для этого еще кое-что, им придется заняться сексом.
Но сегодня ночью он будет спать спокойно, зная, что никакой мужчина не притронется к ней. Никто, кроме него, разумеется. Он почувствовал легкий укол совести. Конечно, надо помочь Виктории, но не меньше он хотел обнимать ее, и чтобы при этом на ней ничего не было надето.
Гостей было немного, они оба не хотели афишировать свадьбу. Но в церкви Виктория увидела помощницу Калеба, Дэниз, с видеокамерой.
— Извини, — сказал Калеб. — Я забыл сказать тебе, что упомянул про свадьбу Дэниз. Рано или поздно все равно все узнают. И если не сразу, они могут подумать, что что-то неладно. Дэниз сплетничает очень тактично. Она может даже промолчать, если захочет.
Виктория не могла не улыбнуться, услышав эти слова. Все в городе знали, что Дэниз всем
