заточения. Толстой каплей воска он запечатал крохотный свиток и открыл дверь на гребную палубу триремы.
— Парусный мастер Фалсе. — Кейда вежливо прочистил горло. — Не мог бы ты передать это послание корабельщику Суйсу? Мне нужно, чтобы его доставили на внешний риф, известный как остров тысячи жемчужниц. Там есть Башня Молчания. — Он протянул бумагу. — И там будет кое-кто, кто примет письмо.
— Хорошо. — В непроницаемости лица Фалсе уступал Суйсу. Его густые брови поднялись, прежде чем он принял запечатанный свиточек, передернув плечами, что громче любых слов объявило: не его это дело, он просто намерен исполнить поручение, и все тут.
Когда парусный мастер поднимался по лестнице на кормовой мостик, Кейда вдруг резко почувствовал, как ему не хочется вновь спускаться в тесное укрытие. Он полной грудью вдохнул свежий воздух и подставил лицо желанному свету, падавшему через люки в верхней палубе, освещая проход среди скамей для гребцов. Это был настоящий дневной свет, хотя небо над кораблем и было уныло-серым, каким ему положено быть в сезон дождей.
Кейда приблизился к двум гребцам, тщательно проверявшим уключины и весельные окна.
— Я могу вам чем-то помочь?
Один из них с любопытством поглядел на Кейду.
— Знаешь, как проверяется крепление весла?
— Да. — Кейда скользнул на одно из ближайших сидений, где трудились гребцы самого низшего из трех разрядов. Здесь стоял мощный запах пота — признак безоговорочного повиновения гребцов приказу Шека Кула плыть на юг что есть сил. Кейда обнаружил, что ремень, присоединявший весло к уключине, действительно ослаб. Он подтянул его, как когда-то учил Иало, склонившись вперед в надежде выглянуть наружу через маленькое отверстие. Но кожаный рукав, натянутый снаружи на весло для защиты от непогоды, мешал что-либо увидеть.
— Ты уже занимался этим прежде, — неожиданно раздался голос гребца с самого верхнего места. — И у тебя мозоли, как у гребца, — добавил он, когда Кейда поднял взгляд.
— Таи! — Фалсе, стоя сзади в проходе, бросил на него недовольный взгляд. — Меньше болтай, больше работай.
Кейда склонился, проверяя следующий хитрый узел. И следующий. И еще один. Работая в согласном молчании, он и его товарищи по кораблю уже приближались к тому, чтобы проверить самый верхний ряд весел, когда на трапе, спускающемся с мостика, появился Суйс. Он кивнул — молча, но выразительно.
— Да? — Кейда вышел в проход в то время, как Суйс стал спускаться по трапу.
— Твое послание отправлено. — Корабельщик встал с одной стороны. — И прибыло послание, которого ты ждешь.
Кейда медленно вытер с ладоней масло, пропитывавшее кожу рукава. Меж тем с кормового мостика спустилась невысокая девушка. Худая, изнуренная, круги под глазами почти так же темны, как ее волосы, изрядно поношенная одежда основательно загрязнилась в пути. Она держала плотно залепленный пакет из промасленной бумаги и вопросительно смотрела на Кейду.
— Пройдем в каюту. — Кейда рукой указал ей направление и проследовал за этим необычным посланцем, выразив кивком благодарность Суйсу. Дрожащими пальцами, кое-как совладавшими с огнивом, он опять зажег свечу в фонаре и крепко закрыл дверь каморки. На воске, слеплявшем края плотной бумаги, не было печати. Кейда вскрыл пакет и нашел внутри листок бумаги с несколькими совершенно бессмысленными строчками. Он устало потянул через голову кожаный ремень. Девушка продолжала сидеть на полу, устало склонив взъерошенную голову.
Кейда повертел в пальцах тяжелый серебряный перстень Шека Кула, разглядывая надпись внутри кольца — строчку непонятных букв и значков. Напрочь лишенных смысла для постороннего — если только у него не хватит ума положить кольцо на ладонь так, чтобы камень-оберег смотрел строго на север, а затем начать читать с дуги, где небесный Изумруд поплывет в вышине с приходом ночи.
Кейда взглянул на первую букву послания и нашел тот же значок внутри круга. Девятый от дуги здоровья и повседневных обязанностей. Мысленно перебрав последовательность обычного алфавита, он понял, что это буква «И». Многообещающее начало. Он потянулся за своим ларчиком с письменными принадлежностями, но тут же вспомнил укор Дэйша Рейка:
Постепенно он продрался через дебри тайнописи — только с помощью своей головы, поистине безопасного места для хранения тайн, а затем поглядел на посланца.
— Кто тебе это дал? Где я могу его встретить?
— Никто не давал. — Девушка подняла голову, ее глаза вдруг вызывающе сверкнули. — Я сама это написала. Прочти мне, чтобы доказать, что ты человек, помочь которому мне приказывает мой господин.
— Здесь говорится: «Мне нравится утка, тушеная с водяным перцем и поданная с соллером, посыпанном семенами тарита». — Кейда оперся о деревянную стену. — Дикий водяной перец растет здесь почти везде, но что ты можешь выдать за жирную утку? К тому же это блюдо, которое нужно готовить долго и медленно. Не думаю, что у нас есть для него время. Я предпочитаю соллер как он есть, или же слегка сдобренный скалидовым маслом.
— Терпеть не могу его вкуса, — девушка широко улыбнулась.
Кейда хранил каменное лицо.
— Где он?
— Достаточно близко, — она пожала плечами. — Или, если куда-то двинулся, его достаточно легко выследить.
— У тебя есть лодка? — По ее кивку Кейда подхватил свой мешок. — Тогда идем прямо сейчас!
— В послании моего господина сказано, что найти этого человека — для тебя дело жизни и смерти. — Она поднялась, но не дала ему открыть дверь. — Если ты сейчас пойдешь со мной, обратно не вернешься. Ты понимаешь? — Ее голос прозвучал тихо, но с необычайной силой.
Кейда подался вперед, чтобы вглядеться в эти живые голубые глаза.
— Нет, раз уж я зашел так далеко.
Неподвижная с мгновение, она внезапно кивнула.
— Тогда идем. Незачем тратить остаток поры дождей, преследуя его. — Девушка проскользнула в дверь и легко взбежала по лесенке на открытую палубу. Кейда последовал за ней. Суйс стоял на юте, оглядывая берег, его широкие плечи были напряжены.
— Никто не увидит тебя, если не замешкаешься.
— Полагаю, что это прощание. — Кейда протянул руку. — Спасибо тебе.
— Я лишь исполнил то, что приказал мой господин.
Тем не менее Суйс улыбнулся, пусть всего лишь на короткий миг:
— Его слово много весит, если когда-нибудь окажешься с нами в одном порту и тебе понадобится куда-то плыть.
— Идем! — девушка уже стояла у веревочного трапа, переброшенного через корму триремы.
Кейда взглянул вниз и увидел ее суденышко — небольшой, одномачтовый ялик с косым парусом, какие были в ходу у прибрежных рыбаков. Он неуверенно взглянул вверх, на тучи, сгущавшиеся по мере того, как день клонился к вечеру. Затем бросил вниз свой мешок и свернутое одеяло и скользнул по веревочной лестнице следом, невольно улыбаясь встрече со свежим воздухом после духоты нижней палубы.
— Давай-ка. — Девушка запихнула его пожитки под скамью, на которой сидела. Проверила ветер, положив одну руку на руль, а другую оставив на шкоте, управляющем парусом. — Оттолкнись как следует, а затем садись на весла.
— Да, капитан, — кротко согласился Кейда.
Девушка улыбнулась ему.
— Ты хочешь проплыть в моей лодке, дружок, вот и платишь за это, принося пользу.
Кейда послушно оттолкнулся от высокого борта триремы, после чего взял весла. Несколько усердных
