– Никак Нет.
– Ты умеешь произносить хоть что-нибудь человеческое?! – потерял терпение адмирал. – Задать вопрос умный можешь?
– Виноват. Кому?
– Кому угодно! Мне! Или группе своей!
Хо молчал, глядя вперед немигающими глазами. Если бы его лицо умело менять выражение, оно бы сейчас выглядело озадаченным.
– Курсант Тиберий, – произнес он наконец. – Для чего вы незаметно расковыриваете стеночку перочинным ножом? Вы думаете, что бот вернут на Землю, если произойдет авария?
Тиберий покраснел и заерзал в кресле.
– А вы, курсант Халява, разве вы не женщина? Зачем вы надели мужскую форму и говорите о себе в мужском роде? Мы, слепые, тонко чувствуем такие вещи.
Бот нацелился на Равнину Будды и начал снижение. Чем ниже опускался бот, тем явственнее слышались звуки духового оркестра и сочный бас, вторящий маршевой мелодии. Звук шел с Равнины. И в самом деле, площадка космодрома пестрела развевающимися флагами, а гигантские колонки транслировали музыку.
Само собой, флаги были голографическими, а колонки – вакуумными. Они транслировали гравитационную вибрацию, поэтому звук возникал внутри корпуса самого бота. И от этого казался совершенно оглушительным:
– Поет? – поинтересовался с экрана адмирал. – Он всегда поет.
– Какое издевательство! – возмутился Тиберий.
– Роботы не умеют издеваться, – возразил адмирал. – Просто он воображает себя настоящим человеком, этот мерзавец Звездный Властелин. А нас считает роботами и рабами. А ведь когда-то на Земле был скромным дворником! – с горечью продолжал адмирал. – Карьерист с-с-собачий…
– Как он выглядит? – спросила Халява.
– Этого никто не знает. Может быть, у него разные обличья… Сейчас скажет: вас приветствует Звездный Властелин.
– ВАС ПРИВЕТСТВУЕТ ЗВЕЗДНЫЙ ВЛАСТЕЛИН!!! – раздалось с Равнины Будды, и музыка усилилась так, что разговаривать стало невозможно.
Халява открыла рот и что-то прокричала, но не расслышал даже Хо. Зато он услышал чей-то голос в своей голове, и одновременно резко закололо в висках.
– Раз! Раз! Раз! – сказал голос в голове. – Раз, два, три, четыре… Проверка! Как слышно? Это я, адмирал!
Хо почувствовал, что рука его потеряла управление: она поднялась вверх и снова опустилась на подлокотник. Он напрягся изо всех сил, но тщетно – рука не повиновалась. Затем сама собой начала поворачиваться голова. Направо – в сторону Халявы, затем налево – в сторону Тиберия.
– Вот так, – раздалось внутри головы. – Понял? Так мы и будем тобой управлять, когда понадобится.
– Какая у нас стратегия штурма? – спросил Хо мысленно.
– Никакой, – ответил адмирал внутри головы. – Все стратегии перепробованы много лет назад, сейчас мы испытываем новый передающий обруч. Ведите себя по обстановке. Застегивайте быстрее скафандры и вылезайте. Удачи вам, бойцы!
Раскаленная лава проминалась как багровый пластилин. Хо шагал неуверенно – в скафандре он не чувствовал движения воздуха, гравитация здесь была необычная, а тепловые лучи раскаленной лавы слепили третий глаз. Вдобавок отвлекал адмирал.
– Проблема связи остается главной, – бубнил он внутри головы. – Мы до сих пор не знаем, что происходит на базе. Она закрыта тремя слоями защитных полей, а Звездный их усовершенствовал. Первый обруч, сконструированный нами, вещал на волнах FM. Но как только группа вошла в шлюз, связь прекратилась. Больше о них никто не слышал. Второй обруч сделали длинноволновым. Но стоило группе захвата войти в шлюз, связь снова прервалась.
– Осторожней, Брут! Кратер! – закричала Халява.
Но Брут уже падал, группируясь, как учил его старый IDDQD.
– Четвертый обруч, – твердил адмирал, пока Брут вставал и отряхивал со штанин скафандра раскаленную глину, – был позитронным. Кто же знал, что позитроны не работают на Меркурии? Пятый обруч…
– Мы у дверей шлюза! Они открываются! – сообщила Халява.
– …был инвариант-гетеродин для карманных приемников, – продолжал адмирал. – Но как только группа вошла в шлюз, связь прерва…
– Товарищ адмирал! Пинг! – мысленно крикнул Хо. – Пинг!
Но внутри головы было тихо. Шлюз закрылся, а пол стремительно полетел вниз.
Воздух в подземелье оказался не совсем свежий, но для дыхания пригодный. Халява сообщила, что вдаль уходит просторный коридор, стены его отделаны зеркальной плиткой, пол и потолок тоже. Хо расстегнул скафандр и огляделся. В инфракрасном свете туннель почти не светился. Вдалеке чувствовалось движение воздуха.
– Бластеры на изготовку! За мной! – скомандовал Хо и двинулся вперед.
Коридор тянулся прямо, затем начал петлять и ветвиться. Тиберий предлагал бить зеркала, чтобы метить дорогу. Но кафель оказался саморегенерирующийся. На развилках Хо полагался на интуицию.
Так они шли несколько часов, и вокруг не было ничего интересного – бесконечные коридоры и развилки. Когда начало казаться, что они заблудились, глазам вдруг открылся огромный пустой зал.
– Давайте спросим дорогу, – предложил Хо. – Вот у него.
Все посмотрели, куда указал Хо, и увидели маленького уборочного робота ростом с кошку. Он сидел у стенки, сгорбившись, поджав под себя манипуляторы, и тер пол маленькой зубной щеточкой.
– C3 E4 E5 20 FD F2 EE F2 20 C2 EB E0 F1 F2 E5 EB E8 ED 2C 20 Е0 20 F2 ЕЕ 20 F7 E8 F2 E0 F2 Е5 ЕВ FC
– Советует ждать здесь, – перевел Хо.
– Почему мы должны его слушать? – воскликнула Халява.
– Роботы не врут, – объяснил Хо.
– Это опасный совет! – насторожился Тиберий.
– Никак нет, – объяснил Хо. – Все роботы подчиняются трем законам роботехники. Напомню их: 1. Главное занятие робота – не причинять вред человеку. 2. В свободное от этого занятия время робот должен повиноваться человеку. 3. В прочее время робот должен заботиться о себе. Есть еще законы типа «семь раз отмерь, два раза отрежь», но они узкопрофессиональные.
– Бред! – возразила Халява. – А как же военно-пехотные роботы? Они совсем не подчиняются первому закону роботехники!
– Так точно, – ответил Хо. – Но они не подчиняются и остальным законам: команд человека не слушают и даже о себе не заботятся. Сейчас мы проверим, все ли в порядке с этим роботом-уборщиком.
