связан с разными кругами московской интеллигенции — от славянофилов и радикалов до революционных демократов. Высшим авторитетом в критике для него стали В. Белинский и Н. Чернышевский, в поэзии он проявлял глубокий интерес к творчеству украинского кобзаря Т. Шевченко, в прозе использовал опыт украинской писательницы М. Вовчок и всегда восхищался неувядаемым художественным мастерством Н. Гоголя. Итогом творчества Каравелова «русского периода» явилась его книга рассказов и повестей с выразительным названием «Страницы из книги страданий болгарского племени» (1868). В посвящении автор писал: «Эти слабые очерки быта несчастной моей родины написаны мною на Руси, — и теперь я братски посвящаю их тем русским людям, сердцу которых было близко великое дело славянской свободы». К числу наиболее завершенных произведений принадлежат «Болгары старого времени».
В то время, когда «Страницы…» выходили в Москве, автор их уже был в Сербии, являвшейся тогда одним из центров освободительного движения южных славян, и принимал самое активное участие в общественной и литературной жизни. Здесь он издал ряд рассказов и повесть «Виновата ли судьба?» из жизни сербской радикальной молодежи. Впоследствии сербская критика пришла к заключению, что «брат болгарин» — один из зачинателей реализма в сербской литературе.
С 1869 г. и почти до конца своей жизни Л. Каравелов жил и трудился в Румынии, где в то время сосредоточивалась болгарская революционная эмиграция. Он там издавал газеты «Свобода» и «Независимость» — лучшие печатные органы болгарских революционных демократов. Л. Каравелов стал одним из организаторов и руководителей Болгарского центрального революционного комитета, ставившего своей целью окончательное освобождение народа от османского ига. В Румынии продолжалась и литературная деятельность Л. Каравелова: в его переводе на болгарский язык вышли издававшиеся в России рассказы и повести, появились и новые произведения с острой критикой богачей-чорбаджий{3} и реакционного духовенства. Большим успехом пользовались острые публицистические статьи и фельетоны писателя.
И все же в наследии этого прозаика «Болгары старого времени» продолжают оставаться самым ярким произведением, которое отличается жизненностью образов, блеском юмора и лиричностью повествования.
В повести два главных образа — учитель Хаджи{4} Генчо и дедушка Либен. Эти почтенные болгары — люди разные по характерам, но одинаково уважаемые обывателями провинциального городка: один за ученость, другой за богатство. Автор рассказывает о них явно с иронией, которая потом переходит в сатиру.
В манере повествования автора легко улавливается воздействие художественного мастерства Н. Гоголя. У болгарского автора есть даже эпизоды, детали, которые перекликаются с «Повестью о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». Вместе с тем Л. Каравелов с большой достоверностью воспроизводит реальные жизненные ситуации, родной пейзаж, типичные характеры, что ведет к созданию глубоко национального произведения, проникнутого к тому же патриотическим чувством. Не случайно в повести как бы прорывается лирическое отступление автора: «Люблю тебя, моя милая родина! Люблю твои горы, леса, обрывы, скалы, твои чистые студеные источники! Люблю тебя, милый мой край! Люблю всей душой и всем сердцем, хотя ты и обречен на тяжкие страдания и муки!». Эту тоску писателя по родине с особенной силой ощущала болгарская молодежь в эмиграции.
Когда Л. Каравелов уже находился в зените своей славы, начинал свой творческий путь Иван Вазов (1850–1921) — будущий патриарх болгарской литературы. Как человек и поэт он складывался в атмосфере подъема национально-освободительной борьбы. И. Вазов не разделял полностью революционные убеждения Л. Каравелова, считая их излишними крайностями, но всегда отзывался о нем с глубоким уважением. В одном из писем к своему русскому переводчику Вазов на русском языке писал: «Каравелов — одна из крупнейших личностей в истории болгарского возрождения. Это могучая сила… развивавшаяся и пустившая много хороших зерен в нужную почву болгарского самосознания». Он высоко ценил «Болгар старого времени» и особенно образ дедушки Либена. В прозе И. Вазов развивал реалистические традиции Л. Каравелова.
После освобождения Болгарии развернулась активная и разносторонняя деятельность Вазова — поэта, прозаика и драматурга, деятеля болгарской культуры. Вскоре он стал ведущей личностью в литературной жизни, а его произведения — вехами развития национальной литературы. Больше всего писателя волновали две эпохи в истории болгарского народа: эпоха подъема национально-освободительной борьбы 60–70-х годов и два десятилетия после освобождения. Первая привлекала его «опьянением народа», проявлением массового героизма, исключительной самоотверженностью, что нашло наиболее яркое выражение в знаменитом романе писателя «Под игом», а вторая — драматическими судьбами простых болгарских тружеников, оказавшихся жертвами острых социальных конфликтов и испытавших горечь утраченных надежд.
Первые опыты И. Вазова в прозе связаны с его живыми зарисовками жителей Сопота — родного городка писателя. В этих очерках и рассказах в наибольшей степени проявилась творческая близость двух писателей, которые по-гоголевски с иронией и юмором изображали патриархальный быт и нравы глубокой провинции. Одновременно с этими произведениями появляется и необычная для того времени повесть И. Вазова «Отверженные» (1883) — волнующее повествование о революционной эмиграции болгар в Румынии в первой половине 70-х годов. Местом действия избран придунайский городок Браила. Здесь в тяжелых, нищенских условиях жили отвергнутые официальным обществом участники повстанческих гайдуцких отрядов, которых богачи презрительно именовали «хэшами»— босяками, бродягами, скитальцами. А сами скитальцы своей самоотверженностью, героическими подвигами наполнили понятие «хэш» большим патриотическим содержанием.
Бытовые сцены в повести, события, герои переданы через восприятие молодого поэта Брычкова, в лице которого читатель угадывает черты самого автора. Отсюда идет и большая достоверность и художественная убедительность. Мастерство И. Вазова состояло и в том, что он, как отмечали болгарские критики, сумел сочетать в правдивом изображении житейскую трезвость с романтической приподнятостью и при этом говорил о трагическом без сентиментальности, а героическое утверждал без высокопарности.
Повесть «Отверженные» появилась пять лет спустя после освобождения Болгарии, и она не только воскрешала героическое прошлое, но и по-своему откликалась на современное положение. Из концовки мы узнаем, что один из главных персонажей, Македонский — этот бесстрашный ветеран гайдуцких сражений, герой сербско-турецкой войны, перенесший одиннадцать ранений, теперь служит рассыльным в одном из учреждений буржуазной Болгарии, что все его боевые заслуги уже забыты, а — сам он «…малодушно вздрагивает от грубого окрика писаря…». Писатель — демократ и гуманист, И. Вазов остался верен светлым идеалам национального возрождения и тяжело переживал социальные контрасты нового болгарского общества, в котором силу приобретали богатство и предпринимательство, положение человека в официальном обществе, а не его личные достоинства.
В первые годы после освобождения страны от османского ига Болгария оформилась как буржуазно- монархическое государство. Представители крупных землевладельцев и торгово-ростовщической буржуазии объединились в консервативную партию, возглавляемую князем Александром Баттенбергом — ставленником прусской военщины. В 1887 г. болгарские правители избрали нового князя — Фердинанда Кобургского, который пошел еще дальше в проведении реакционного курса в стране и ориентации на западную буржуазию. Полицейский террор и диктатура правящих кругов привели к упразднению даже мелких демократических завоеваний. Для того времени характерными стали спекулятивные сделки, махинации с должностями, взяточничество и казнокрадство; усилилась эксплуатация трудящихся в городе и на селе, Ускоренное развитие буржуазных отношений в 80–90-е годы вело к разорению мелких собственников и накоплению богатств в руках небольшой горстки торговцев, ростовщиков и землевладельцев. Особенно болезненно шел процесс расслоения болгарской деревни, где беднейшая часть крестьянства пролетаризировалась.
В этих условиях крестьянский вопрос занял важное место в общественной и культурной жизни Болгарии. Представители сельской интеллигенции — учителя, агрономы, врачи, — а впоследствии и писатели приняли непосредственное участие в движении за облегчение участи крестьянства и положили начало болгарскому народничеству. Возникли новые периодические издания, популярная литература, освещавшая положение крестьянства. Болгарское народничество, как и народничество в России, носило двойственный характер: с одной стороны, оно отражало протест низов против существующего строя и
