махинации дельцов из правящих кругов, и по личному указанию Стамболова — этого всесильного диктатора — А. Константинов был отстранен от должности. Не принесла ему удовлетворения и практика частного адвоката. Вместе с тем работа в суде и адвокатура дали будущему писателю большой жизненный материал, позволили ему проникнуть в тайники человеческих душ, которые были прикрыты светским глянцем. Рождался смелый критик, пользовавшийся оружием смеха и острой сатирой. Любимым его жанром становится фельетон. Первый фельетон Л. Константинова «На выборах в Свиштове» появился и 1894 г., когда он провалился как кандидат в Народное собрание от родного города Свиштова и перед ним раскрылась целая сеть политических интриг правящей камарильи, пришедшей на смену Стамболову. Менялись вывески, ни не менялась политика. Молодой автор обнажает притворство и лицемерие сторонников монархического режима. Затем появляется еще ряд фельетонов, высмеивавших существовавшую избирательную систему, буржуазную демократию.
Широкие круги общественности заинтересованно отнеслись к молодому писателю, и авторитет его необыкновенно возрос. Всего две книги вышли при жизни А. Константинова: путевые очерки «До Чикаго и обратно» (1893) и своеобразная сатирическая повесть в рассказах «Бай Ганю» (1895), но их оказалось достаточно, чтобы автор стал классиком болгарской литературы.
Алеко Константинов не только живо, достоверно, в одних случаях с юмором, в других — с иронией, раскрывает характер героя, но и остро чувствует политическую ситуацию, умеет не просто передать, но и глубоко обнажить недостатки болгарской политической жизни. Да и не только болгарской. В творчестве А. Константинова обращает на себя внимание то, как он в путевых очерках «До Чикаго и обратно» живо воспроизводит характер встретившихся лиц разных национальностей. Характерно, что, восхищаясь Ниагарским водопадом или подробно описывая скотобойню в Чикаго, всемирную выставку, ярмарочную пестроту, А. Константинов умеет за всем этим тонко подметить политические тенденции. Разве не удивительно, что еще в 90-е годы прошлого века он осудил коррупцию в процветавшем американском государстве. Совсем по-современному звучат обобщения болгарского писателя-демократа: «Человечество свергло одного господина — тиранию, рабство исчезло, но личная свобода родила нового владыку — капитал! Капитал в Америке дошел в своем развитии до конца и задушил ту, что его породила, — личную свободу…»
В этих же путевых очерках впервые появляется болгарский торговец розовым маслом бай Ганю, которому суждено было стать героем новой книги А. Константинова и сделаться нарицательным именем в Болгарии.
В первом издании книга вышла под заглавием: «Бай Ганю. Невероятные рассказы об одном современном болгарине». В сущности, это небольшие юмористические рассказы об одном лице, но построенные таким образом, что каждый из рассказов, написанных в анекдотической форме, раскрывает одну из черт основного персонажа бай Ганю: его необразованность, бесцеремонность, самодовольство, стремление к наживе. Чтобы заострить эти отрицательные черты бай Ганю, писатель ставит его в необычные для Болгарии условия: он путешествует по Европе, посещает оперу, оказывается в венской бане, а затем на пражской выставке и в гостях. И каждый раз выявляется контраст между поведением, поступками Ганю Балканского и той европейской средой, в которую он попадает. Нельзя сказать, чтобы он совсем был лишен положительных черт. Нет, он простоват, но рассудителен, он энергичен и предприимчив, не лишен грубоватого юмора. С каждым новым рассказом автор как бы дополняет свою характеристику «героя», раскрывая его новые черты. В рассказах «Бай Ганю у Иречека», «Бай Ганю в гостях», «Бай Ганю в Швейцарии», «Бай Ганю в России» дается характеристика не только моральных качеств Ганю Балканского, но и его общественных и социальных позиций. Оказывается, он владелец какого-то предприятия, член правящей партии, он сознает выгоду своего общественного положения, а сама принадлежность к правящей партии продиктована его корыстными интересами.
Как же возник такой характер, откуда появился? «Он, — говорит А. Константинов, — порождение грубой среды, жертва грубых воспитателей. Зло заключено не в нем самом, а в окружающей его среде».
Во второй части цикла рассказов «Бай Ганю вернулся из Европы» еще в большей степени заостряется социальный смысл собирательного образа. Бай Ганю выступает теперь в роли журналиста, депутата, члена правительственной делегации. Он сам «делает выборы», в его представлении идеалы и общественная борьба — «все это ерунда». Он прикидывается народолюбцем, порой даже заигрывает с народом, но это лишь маска преуспевающего буржуа.
В критике и литературоведении по-разному трактовали этот образ: одни искали в нем национальные черты, другие — балканские или общечеловеческие. Наиболее убедительную характеристику этого образа дал болгарский критик-марксист Д. Благоев. Еще в 1897 г. Д. Благоев писал, что «Бай Ганю — это смесь старой простоватости и мещанской наивности с нахальством новых рыцарей, которые благодаря лихоимству, грабежу среди бела дня под охраной законов и власти, благодаря малым и крупным сделкам и спекуляциям почувствовали в своих мошнах силу капитальца»[2]. Буржуазная среда, в которой процветали такие, как бай Ганю, не могла простить писателю откровенно смелых и острых выступлений. Его преследовали, травили и, наконец, в 1897 г. было совершено злодейское убийство.
Так писатель-демократ, бескомпромиссный противник реакции и монархии, стал жертвой того мира, который он беспощадно разоблачал своими произведениями, и особенно сатирической повестью «Бай Ганю», вошедшей в золотой фонд болгарской классической литературы.
Развитие болгарской повести от Любена Каравелова до Алеко Константинова — это путь больших идейно-художественных завоеваний болгарских писателей-реалистов, которые сумели в своих произведениях запечатлеть героические страницы в истории болгарского народа, показали в неповторимых глубоких образах лучшие национальные черты народа-борца и народа-труженика.
Любен Каравелов
Болгары старого времени
I. Хаджи Генчо
Хаджи Генчо — болгарин, каких мало; такого человека и в Англии не сыщешь. Хаджи Генчо — весьма почтенный человек, превосходный человек, ученый, умный; он все знает и на все даст ответ, потому что у него живая душа и горячее сердце. По всему видно, что не зря даны ему уши и глаза и хлеб он недаром ест! Такой человек среди болгар — чистое золото: у них горизонт довольно ограничен, и они понимают все в одном смысле, как дедушка с бабушкой завещали. А Хаджи Генчо не такой: он расширяет свои познания, и если родительница его считала до трех, то он умеет считать до тридцати.
Другого болгарина о чем ни спросишь, он ответит так, как слышал от матери; а Хаджи Генчо расскажет все подробно, будто по-печатному. Спросите у него, например: «Дедушка Хаджи, где дьявол живет?» — «В преисподней», — важно ответит он и не хуже архиерейского проповедника расскажет все досконально, как по книге прочтет: как там черти живут, как едят, как спят, умываются и все прочее.
В церковь Хаджи Генчо ходит каждый день. По воскресеньям и большим праздникам он сидит на троне у пангала и продает свечи, а в будни поет на клиросе, потому что единственный копривштицкий певчий Никита Вапцилка в будние дни занимается красильным делом. Нужно заметить, что в болгарских церквах, несмотря на царящее в них греческое архиправославное направление, молящиеся не стоят, а
