Она ободряюще кивнула.
— Поэтому, когда отцы-основатели создали колонию на Иеровоа-ме, они отправили на Землю сообщение под названием «Декларация о священном отделении», – продолжил он. – Все дети учат ее в школе.
— И что в ней говорилось? – спросила Марипоза, одновременно запрашивая у своего имплантата информацию об этом документе.
Купер почесал в затылке.
– Не знаю, смогу ли теперь процитировать слово в слово, но… Начало такое: «Как вы извергли нас с Земли в небеса, так и мы, с Божьей помощью, низвергнем вас с Небес в вечный огонь ада». Там сказано еще много, но важно то, что в конце: «И чтобы закрепить наше священное неприятие, мы объявляем войну против всякого зла, которое может выступить против нас, и мы не страшимся, ибо Бог – это огненный столп, который поглотит грешников».
Пока он говорил, имплантат Марипозы показывал ей мысленную копию декларации, выделяя соответствующие места.
— Понимаю. Значит, вы действительно объявили войну Объединенным Мирам.
— Но мы никогда не предпринимали никаких действий, – возразил Купер. – Отцы-основатели сказали, что Бог будет сражаться за нас. И доказательством этому служит то, что ни один боевой корабль Объединенных Миров не прилетел к нам. Мой народ не знает, что мы с вами воюем. Он считает, что мы выиграли войну шестьсот лет назад.
— Я думаю, он говорит правду, – послала она сообщение искусственному интеллекту.
— Я тоже. – Потом Вердан заговорил через динамики интеркома, чтобы слышал Купер. – Мистер Купер, вашу планету защищала ее крайняя степень изоляции, а не божество. Послание по гиперкому шло к Земле 203 дня, но при существующих в то время сверхзвуковых двигателях любая военная экспедиция заняла бы более сорока лет в оба конца.
Купер бросил вопросительный взгляд на Марипозу.
– Это Вердан. Мой босс.
Купер кивнул и ответил:
— Я просто пытаюсь объяснить, что между моей планетой и Объединенными Мирами нет войны, поэтому мы можем уладить недоразумение, и тогда я смогу выполнить свою миссию.
— Погодите, – сказала Марипоза. – Прах, который вы привезли, является останками тех отцов- основателей, которые объявили священную войну Объединенным Мирам?
Купер поморщился:
– Не только их, но всех первых колонистов, родившихся на Земле.
— Если они считали, что Земля – грешное место, почему вы привезли их прах сюда?
— Потому что наш Бог – это Бог порядка, – ответил Купер. – «Ибо прах ты и в прах возвратишься».
Слова показались ей смутно знакомыми, и имплантат услужливо подсказал, что это цитата из Библии.
– Не уверена, что поняла…
— Я родился на Иеровоаме, – объяснил Купер. – Я создан из праха этой планеты. Но основатели колонии были созданы из праха Земли, и они должны вернуться на Землю до начала нового тысячелетия, чтобы могли возродиться, когда Бог повелит.
— Возродиться? – Марипоза заморгала. – Вы надеетесь, что они вернутся к жизни, когда вы их доставите на Землю?
Купер поднял правую руку и покачал ею в воздухе; Марипоза предположила, что это жест, принятый на его планете.
– Вроде того. Бог воскресит их из мертвых и вознесет к себе на Небеса.
Из динамиков раздался спокойный голос Вердана.
— Сожалею, но должен сообщить, что этого не произойдет. Купер пожал плечами и сказал:
— Это вопрос веры.
– Нет, – ответил Вердан. – Это вопрос логики. Объединенные Миры наложили эмбарго на торговлю с Иеровоамом, следовательно, ваш корабль не сможет пройти таможню, следовательно, останки ваших предков не смогут вернуться на Землю и, следовательно, ваши предки не смогут воскреснуть.
В тот вечер Марипоза сидела в одиночестве, ожидая, когда через портал доставки на столе ей пришлют аргентинский сандвич с чорисо, и думала о Купере. Он выглядел обескураженным, когда она ушла, получив задание от Вердана заняться документами корабля с Камбрии.
— Мы должны что-то придумать по поводу Купера, – сказала она Вердану.
— Я полагаю, что ситуация под контролем.
— Нет, я хочу сказать, что мы должны ему помочь. – Портал на столе открылся, и Марипоза взяла тарелку.
— Нам доверили защищать людей Земли. В качестве служащей таможни вы не должны отождествлять себя с торговцами.
— Я это знаю. – Она надкусила сандвич, и от вкуса теплой колбасы ее раздражение усилилось. – Вы гораздо умнее меня. Так почему вы не понимаете, как глупо выглядит эта никогда не существовавшая и давно забытая «война»? Разве не в интересах землян покончить с ней, пока никто не решил начать ее по- настоящему?
— Вероятность того, что Иеровоам может представлять военную угрозу Земле настолько близка к нулю, что ее глупо рассматривать всерьез. Тем не менее вероятность войны нетрадиционными средствами нельзя исключить. Например, тот прах, который, по словам Купера, находится на борту, может быть заражен болезнью, еще не известной медицине Объединенных Миров. Вот почему был принят закон об эмбарго, и он должен оставаться в силе, пока продолжается война.
— И сколько она будет длиться?
— Не знаю. До тех пор, пока дипломаты не объявят, что она закончилась.
28 сентября 2999 года н.э.
— Не помню, чтобы меня когда-либо называли дипломатом. – Купер наморщил лоб, глядя на Марипозу.
— Вас выбрали ваши лидеры, Старейшины, чтобы вы стали их представителем по вопросу возвращения праха ваших основателей, не так ли?
Печальная улыбка разгладила морщины на лбу Купера.
– Выбрали? Я был рожден для этой миссии. При крещении мне дали имя Шеар-ясув, оно из Библии. Означает «оставшийся вернется». С самого детства мой отец объяснял, что мне будет оказана честь вернуть останки наших основателей на планету их творения.
Марипоза заморгала. На мгновение она подумала о том, какой была бы жизнь, если бы родители ожидали, что она каким-то образом превратится в бабочку.
– Но Старейшины доверили вам эту миссию. И вы единственный представитель Иеровоама в Солнечной системе, это ставит вас в положение, наиболее соответствующее статусу посла планеты, правильно?
Подняв брови, Купер ответил:
— Вы пытаетесь дать мне дипломатическую неприкосновенность, чтобы я мог вернуться домой, вместо того чтобы сидеть здесь в качестве военнопленного?
— Более того. Если вас признают дипломатом, вы, вероятно, сможете вести переговоры насчет окончания этой глупой войны!
Купер потер щетину на подбородке.
– Да, это мысль.
– Марипоза, – обратился к ней Вердан через имплантат, – вы ходите по тонкому льду. Я этого не
