Скорее всего, он не узнал Гая. Или не захотел узнать. Со дня их последней встречи прошло семь лет. Новенькая раскрыла было рот, но человек в чудесном темном костюме потянул ее за руку.
Гай не огорчился.
Теперь он знал, что новенькая в зале, что она где-то рядом, а значит, ее всегда можно найти, надо лишь правильно определить течение человеческих потоков.
– Алдер.
Гай обернулся.
Он знал, что к нему подойдут.
Что-то должно было выделить пилота из толпы.
Человек, который поведет
– Тэтлер.
Гай кивнул.
– Я друг Дьердя.
– Это имеет какое-то значение?
– Он просил напомнить вам о сегодняшнем разговоре.
Узкое лицо пилота осветила улыбка – немного кривая, немного неправильная, но в этом был свой шарм. Наверное, он не случайно вспомнил Дьердя, держал что-то в своей удлиненной голове. Повел внимательными глазами в сторону проходившей пары:
– Счастливые лица…
– Здесь много счастливых лиц.
– Но эти счастливы по особому. У них похитили дочь. Всего год назад. Все равно они нашли силы остаться счастливыми, – Тэтлер испытующе разглядывал Гая. – Я знаю на Территории гнилой городок, уроды сплавляют туда похищенных ими женщин. Нечто вроде большого борделя для вымирающих. Там никогда не слышно смеха. А в Экополисе много счастливых пар. Видите, какие хорошие лица. Когда мы начнем строить новое будущее, здоровье пригодится нам прежде всего. Понимание этого помогает прятать тоску. Никто не знает, живы ли похищенные дети. Вам могу сказать, что смерть в таких случаях предпочтительнее. – Он улыбнулся. – Дьердь просил вам напомнить, что в
– Зачем Дьердь просил об этом напомнить?
– У вас выразительное лицо. – Чувствовалось, что пилот присматривается к Гаю. – К вам хочется подойти. За вами будущее. Это несомненно.
И указал взглядом:
– Видите того человека?
– У него тоже что-то украли?
– Мечту, – кивнул Тэтлер. – Этот человек разработал принципиально новый тип скафандра. Для работы на лунных станциях. На марсианских такой тоже бы пригодился. Чудо-скафандр испытывался в самых гиблых местах, но так и остался без применения. Сами знаете, все космические программы погребены сейчас под проблемами
– Об этом тоже Дьердь просил напомнить?
Тэтлер кивнул. В зеленоватых глазах пряталась усмешка.
– Я много жил среди уродов и могу одно подтвердить: они на самом деле уроды. Мы выбиваемся из последних сил, поддерживая жизнь Языков, а они часами могут любоваться какой-нибудь рыжей белочкой, раскачивающейся наживой ветке. Они не хотят видеть, что чудесная белочка обсыпана напившимися ее крови клещами, что шерсть ее лезет неопрятными клочьями, а сам любитель сентиментальных зрелищ до крови расчесывает открытую язву у себя за ухом, и у него плохо гнется искалеченное ревматизмом колено.
Тэтлер улыбнулся:
– Впрочем, и у них есть мечта.
– Это здорово, – искренне сказал Гай.
Тэтлер отвернулся. Может, не хотел, чтобы Гай видел его глаза.
– Да, мечта. Каждый урод мечтает об Экополисе. О том, как однажды ворвется в город с отрядом единомышленников. И уведет вашу сестру, мать, подругу, ему без разницы. И зарежет вашего друга. Урод ведь не ищет понимания. Зачем ему понимание? За ним
– Неужели там некого полюбить?
– На Территориях?
– Ну да.
– Как странно вы говорите…
Кто-то тронул пилота за плечо.
Узкое лицо мгновенно налилось улыбкой.
Тэтлер исчез в толпе, зато в рукав Гая снова вцепилась новенькая.
Правда, при ней теперь находился Гаммельнский Дудочник. Он обнимал новенькую за талию и часто облизывался. Наверное, хотел съесть проблему.
8
-…этот ваш герой – тоже урод.
– Счастлив, что вы это разглядели.
– Но зачем вы про них твердите? Чего ждете от них?
– Огня, который выжжет все Языки, – Отто Цаальхаген наслаждался. Рукав пышной рубашки изнутри наливался нежным огнем. – Массового террора. Пусть он, как ураган, пройдет по всем Территориям. Презрения к малодушным. Не Думайте, что кто-то избежит наказания. Даже в Экополисе. Слабость будет жестоко наказана. Не забывайте, что отмену особых мер навязывают именно
