свести к простому набору электронных компонентов. Многое в работе мозга имеет квантовую основу.
Можно ли как-то иначе понимать стремительное пронзание, или тоннелирование, обход череды умозаключений, ведущей от вопроса к ответу? Ведь у нас случаются порой озарения.
Поэтому создание искусственного мозга, интеллекта просто невозможно без выхода на квантовый уровень.
Согласно квантовой механике, одному и тому же фотону в одно и то же время ничего не стоит пройти сквозь два разных датчика на противоположных краях Вселенной.
А в случае с Галей одна и та же информация должна пройти через две головы — не столь уж далекие друг от друга. Всего-то…
Галя.
Я как чувствовал — мы с ней пересечемся.
Наверное, год она будет скрываться, наверное, изменит внешность.
Потом ей дадут новое задание, где-нибудь в другом месте.
Звонок сестре — это прокол, нарушение инструкций. Проблемы с дисциплиной у Гали так и не изжиты. Своенравная.
— Допустим, вы меня убедили, — сказал Николай Сергеевич. — Я не говорю, что согласен с выводами, которые вы сделали. Предположим, «крот» — мой секретарь. Но как же она могла эту информацию — в значительном объеме, исключающем запоминание, — извлечь и передать конкуренту?
Я улыбнулся:
— Голь на выдумки хитра, Николай Сергеевич.
Шеф велел привезти секретаршу. Результат не удивил.
Поговорив с кем-то по телефону, Круглов изменился в лице.
Глядя в сторону, известил меня ровным, бесцветным тоном:
— Светлана Владимировна… пока недоступна. Ведется поиск.
Эти слова дались ему нелегко. Шок пройдет, и глава компании хлебнет душевных мук.
Он доверял Светлане Владимировне.
Хотя зовут ее иначе.
Будем считать — заказ выполнен. Работа оказалась не такой уж сложной.
Говорить о специфике той связи, которая существует между сестрами, я не собирался.
Круглову не до того. Уже не молодился и грудь не выпячивал. Огонь в его глазах потух — надолго, может, и навсегда.
Круглов испытал удар, едва ли менее сильный, чем от финансовых потерь. Удар в спину, удар в сердце, удар по самолюбию. Он подавлен. Ему тяжело дышать. Рубашку на себе рвать не будет — защищая репутацию коварной.
— По-моему, канал утечки обнаружен, — сказал я, чтобы напомнить о своем присутствии.
— Да… — вздохнул заказчик. — И ведь набирала текст, не считаясь с личным временем. А я думал — какая самоотверженность…
Вот именно.
Гале ничего не требовалось запоминать.
В процессе набора она сразу передавала информацию о проекте — сестре-близняшке, для спонсора.
Я покинул удобное кресло. Не хотелось видеть, как любимчик Фортуны превращается в развалину.
Круглов тоже поднялся. И даже силы нашел пожать руку:
— Вы заработали свой гонорар. Ценю квалификацию.
Опустив взгляд, я сделал вид, что польщен.
Главное было — вас переупрямить, уважаемый. Ваши подчиненные рисковать не стали. А мне все равно.
Заказчик снова канул в свою боль. Сел, ладонями закрыл лицо. Последняя в его жизни любовь. Остается посочувствовать. Тем временем Сухов извлек конверт из внутреннего кармана:
— Деньги счет любят. Не стесняйтесь, проверьте.
— Не буду. Всего доброго. — Я пошел к двери. У порога обернулся. — Вопрос. Секретарша была информирована о моем визите?
Николай Сергеевич наморщил лоб, с трудом возвращаясь к реальности:
— Это обсуждалось при ней.
Спускаясь в лифте, рядом с тем же молчаливым секьюрити, я думал.
Вряд ли, планируя мой визит, упомянули фамилию. Но даже если упомянули — фамилия не прежняя, другая. Значит, Галя верхним чутьем взяла.
Что происходит с сознанием квантовых близнецов, с их мозгом, освоившим мгновенную связь на расстоянии, вышедшим на какой-то иной уровень?
Появляются дополнительные опции? Экстрасенсорика? Предвидение?
Что еще возможно?
И сколько таких близнецов выпустил Гений Реутов за три с половиной года?
Ох, Галя…
Вы можете знать ее скорость, но вы не можете знать ее координаты.
Гейзенберг возражает.
МАЙКЛ КАССУТ
ПОСЛЕДНИЙ АПОСТОЛ
«Сердечный приступ?»
«Нет. Разбился на горном велосипеде. Выскочил на полоску песка, скатываясь с каменистой дороги возле Флагстаффа».
Проверка правописания сгладила ошибки в электронной переписке, не добавив ни красок, ни эмоций. Тем не менее Джо Ликери не мог сдержать невольной улыбки перед неумолимой точностью известия. В смерти Чака Беренса усматривались все характерные для его образа жизни черты: досуг под открытым небом, превышение скорости и полное пренебрежение правилами и ожиданиями других людей.
К тому же, великий боже, тринадцатого апреля прошлого года Чаку исполнилось восемьдесят девять лет (дата запоминалась легко: она совпадала с днем рождения Джо, которому было на три года больше). Джо даже в мыслях не мог взгромоздить свою древнюю задницу на горный велосипед, не говоря уже о том, чтобы проехать на нем вверх, вниз или поперек какой-нибудь извилистой дороги.
«Он был хорошим человеком», — набрал Джон на клавиатуре, стараясь не всхлипнуть. Слава богу, можно было только писать, а не говорить. Эти внезапные и не поддающиеся контролю эмоциональные порывы посещали Джо уже сорок лет. И по-прежнему досаждали ему. «Все в порядке, папа», — Джейсону, его сыну, было уже пятьдесят девять, собственные дети и внуки… неужели он становится еще более слезливым?
«Церковная служба будет?» — не то чтобы у Джо был шанс посетить ее.
«Родные обещали только гражданскую панихиду. Не иначе решили отправить его прах на Луну», —
