— О, точно! — дошло до меня. — И чего ж ты раньше не озвучил сию гениальную мысль, дубина железная?!
— Я думал, ты знаешь.
— Ну, запиши и этот анекдот в свой Центр развлечений. Потом посмеемся.
Однако шутки в сторону. Собственно, мы уже стояли у вымпела. Задрав кверху головы.
С полчаса мы потратили на простой обход этого экспоната, бросая перед собой камешки. Ячеистая структура Вселенной диаметром под сто метров! Огромный ком причудливых переплетений галактик и их скоплений, гроздьями нависавших над нами, которые перемежались протяженными пустотами. Эта грандиозная точнейшая копия нашего Мироздания, выполненная нано-, пикотехнологиями неведомой расы, выглядела просто… ну, сами понимаете как. Не хочу выражаться штампами. И просто — выражаться. И весил этот вымпелок нехило. По нашим грубым прикидкам, с полкилотонны где-то. Не унесешь в кармане, в общем.
Нет, я, конечно, примерно знала, как выглядят вымпелы бородавочной палеорасы Жо. Да и моделями Вселенной всякими меня не удивишь — у нас они в каждом детском саду стоят. Я только не знала точно, каких эти вымпелы могут быть размеров. Что это, собственно, за раса с таким странным названием и какие такие у нее там бородавки, тоже толком никто не знал. Содержалась в Мемориальном реестре Трас-фонда, и все.
Только под конец нашего обхода я заметила в этой паутине явно выделяющуюся красным нить. Она начиналась где-то в глубине экспоната, проходила через несколько галактик и заканчивалась снаружи, так сказать, на врезке. О «врезке» разговор отдельный. Собственно, это была вынесенная за модель Вселенной точная увеличенная копия уже нашей Галактики. Красная нить вторгалась в нее и заканчивалась на одном из спиральных рукавов. Думаю, не надо родиться гением, чтобы предположить, что это была траектория движения их корабля в тогдашней Вселенной. Впрочем, это тоже всего лишь гипотеза…
— А скажите-ка мне, дети, — обратилась я к аудитории, состоящей из Склифа, — есть ли у нас в комплекте нечто вроде плазменной пилы?
— Не возьмет это никакая пила, — заверил Склиф и уточнил: — Никакая ручная, походная.
— Так, и что же нам делать? — вздохнула я, упершись рукой в артефакт. — Ни с чем уходить?
— Я все записал на видео.
— Видео! — фыркнула я.
И тут произошло наконец нечто…
— Маркеры вызывают, маркеры вызывают, — послышался в наушниках новый незнакомый голос.
Маркеры? Какие еще маркеры? Поначалу я ничего не поняла:
— Ну, наконец-то! Я уж думала, вы про меня забыли.
Некоторое время в наушниках было тихо. Потом голос сказал:
— Э-э-э, вы, Касс, очевидно, приняли нас за спасателей? Это не совсем так. Наш представитель сейчас покажется.
Перед нами возник человек в аккуратненьком костюме межзвездного дипломата. Разумеется, голограмма.
— Как вы понимаете, — сказал человек, — мы избрали оптимальный для данной ситуации облик. Который будет минимальной помехой в нашем общении. Да вы присядьте пока на холмик, присядьте.
Оказалось, это были нюнси (или мюнси, не поняла). Дружественная нам раса, входящая в состав MAP — Метагалактической Ассоциации Разума. Именно эти ее представители — маркеры, потому что «маркируют» планеты. Ну, работа у них такая. А тут — я, на отмаркированной уже ими планете и полностью готовой для… (вот тут мне точно нужно было сесть) перемещения в другую часть Вселенной. А что! — для опытов каких-то в каком-нибудь ихнем институте. Или просто богатенький представитель какой-то могучей расы захотел сделать подарок на день рождения своему ребенку… Пусть, мол, пока поиграется железным шариком, ядрышком планеты-гиганта. Пока до звезд дорастет… Обыкновенный быт сверхцивилизаций.
Что? Галактическая достопримечательность, говорите? Вымпел какой-то? Ну, не будет у нас больше галактической достопримечательности. Подумаешь! Одной достопримечательностью больше, одной меньше. Моя мама, кстати, им за это только спасибо скажет.
Естественно, когда маркеры увидели на поверхности назначенной к трансферу планеты посторонний объект, да еще и одушевленный, они немедленно поставили на паузу все операции. Которые, кстати, были уже на последней стадии.
— Разумеется, — объяснял маркер, — дело вовсе не в том, что мы не могли бы вас отправить обратно домой с того места Вселенной, куда транспортировали планету. Как вы, очевидно, понимаете, для нас это не составило бы труда. Просто… наша технология перемещения имеет один нюанс. Километровый поверхностный слой перемещаемого объекта полностью фотонизируется — переходит в жесткое гамма- излучение. — Тут я судорожно сглотнула. — Естественно, мы все приостановили, когда вас увидели. И теперь, учитывая, что у нас уже все готово и время поджимает, для вас существуют два решения. Первое, самое быстрое: транслировать вас в другое тело. Скажем, из того же Трас-фонда. Юридически мы, конечно, все уладим…
Ну, спасибо. Благодетели мои межгалактические! А ничего, что меня мое тело очень даже устраивает? Восемнадцать лет, как говорится, к нему привыкала. И теперь что? Шастать по телам напрокат? Понятно, что для них в этом — ничего особенного. Некоторые цивилизации вообще так и живут, не имея постоянных тел. А я… Хватит, что у меня с умом — неопределенность.
Опять же как я, интересно, к маме явлюсь? «Здравствуйте, я ваша дочь!» Или сын. Юридически они все устроят! Да уж конечно, с паспортом у меня наверняка никаких проблем не возникнет!..
— А как же мой андроид? — спросила я.
— В смысле? — не понял маркер. У него, очевидно, и в мыслях не было такого вопроса.
— Он мой друг, и я его здесь не брошу, — последовало мое короткое пояснение.
Склиф посмотрел на меня как на совсем уже умалишенную.
— Ты что, Касс, — сказал он. — У тебя же дома сохранена моя копия. Соглашайся!
Я только отмахнулась:
— То копия, а то — друг. Мне не нужны никакие копии. Давайте второй вариант.
Не знаю, что он, этот «нюнси», обо мне подумал. К телу своему, мол, привязана, как дура, так еще и к роботу!
— Собственно, второй вариант, — начал он, — я могу озвучить только теоретически: боюсь, у нас на него, как мы говорили, уже нет времени. Мы бы могли предоставить вам и обучить вас некоторым нашим несложным технологиям с тем, чтобы вы смогли проникнуть на подземный уровень более одного километра и создать там временную жизненную сферу, вроде объема в теле планеты.
Времени у них нет! Миллиарды лет Капкан здесь висит — не повисит еще часа два-три?!
— Или этот, второй вариант, — сказала я свое последнее слово, — или никакой.
Пусть попробуют меня насильно в другое тело совать, я им такое устрою!.. Никто не имеет права трогать твое это… как его? — Неделимое Эго, кажется, — и без твоего согласия «перегружать» его в другое тело. Это приравнивается к убийству. Я законы знаю.
«Человек» постоял, подумал, поперебирал пальцами и сказал:
— Ну, как хотите.
И исчез.
— Что ты наделала, Касс? — запричитал Склиф. — Что ты наделала!..
— Молчи, железо, — наставительно сказала я. — И считай до десяти.
Я, знаете ли, не зря была дочерью сотрудницы дипломатического ведомства. Кое-что да понимала. В контактах межгалактического рода… Так оставить меня они тут не могут: это будет просто убийство
