поскольку они расхаживали по бескрайним просторам потолка, словно мухи.
Потом он различил тысячи крошечных колец, усеивающих свод. Несколько перевернутых вверх тормашками людей с интересом наблюдали за полетом Псефы. Ринсвинд снова сглотнул. Он, хоть убей, не мог придумать, что делать дальше.
— Ну? — шепотом спросил он. — Какие-нибудь предложения имеются?
— Разумеется. Нападаем с разгону, — с презрением ответил Кринг.
— И почему я об этом не подумал? — удивился Ринсвинд. — Не потому ли, что у них у всех арбалеты?
— У тебя пораженческий образ мыслей.
— Пораженческий? Это потому, что я сейчас потерплю поражение!
— Ты сам себе враг, Ринсвинд. Причем самый худший, — заявил меч.
Ринсвинд поднял взгляд на усмехающихся обитателей пещеры.
— На что поспорим? — устало спросил он.
Прежде чем Кринг успел ответить. Псе-фа встал в воздухе на дыбы и приземлился на одно из больших колец, которое под весом дракона угрожающе закачалось.
— Ты хочешь умереть сразу или сначала сдашься? — спокойно поинтересовался К!сдра.
Цепляясь сапогами с крючьями за потолок и раскачиваясь на ходу, к их кольцу со всех сторон подбирались люди.
Сбоку от посадочного кольца была пристроена платформа, а рядом висела полка, которая, очевидно, предназначалась для хранения странной обувки. Прежде чем Ринсвинд успел что-то предпринять, К1сдра соскочил со спины дракона на платформу и, развернувшись, ухмыльнулся при виде замешательства волшебника.
В воздухе пронесся тихий выразительный звук, издаваемый множеством взводимых арбалетов. Ринсвинд взглянул на множество бесстрастных, перевернутых лиц. В том, что касалось одежды, воображение драконьих хозяев не смогло произвести на свет ничего более оригинального, чем кожаная сбруя, усаженная бронзовыми украшениями. Ножны с мечами надевались вверх ногами. Те, на ком не было шлемов, носили волосы свободно распущенными, и в потоках гуляющего воздуха волосы колыхались, как морские водоросли. Среди Всадников присутствовало несколько женщин. Перевернутое положение проделывало с их анатомией очень необычные вещи. Ринсвинд уставился на это зрелище во все глаза.
— Сдавайся, — повторил К!сдра. Ринсвинд открыл рот, намереваясь последовать толковому совету. Кринг предупреждающе загудел, и по руке волшебника от пальцев к плечу прокатились волны агонизирующей боли.
— Ни за что, — взвизгнул он. Боль прекратилась.
— Сдастся он, как же! — прогремел за спиной раскатистый голос. — Он ведь у нас герой!
Ринсвинд повернулся и уперся взглядом в пару волосатых ноздрей. Они принадлежали молодому здоровяку, который, зацепившись сапогами за кольцо, непринужденно свисал с потолка.
— Как тебя зовут, герой? — спросил висящий. — Чтобы мы знали, под каким именем тебя хоронить.
Руку Ринсвинда пронзила агония.
— Р-ринсвинд Анкский, — задыхаясь, выговорил он.
— А я — Льо!рт Повелитель Драконов, — объявил его собеседник, произнося это имя с хриплым горловым прищелкиванием, которое Ринсвинд смог представить себе только как некий внутренний знак восклицания. — Ты явился, чтобы вызвать меня на смертный бой.
— Э-э, нет, я не…
— Ты ошибаешься. К!сдра, помоги нашему герою надеть сапоги. Ему, должно быть, не терпится начать поединок.
— Нет, подождите, я пришел сюда, чтобы найти своих друзей. И я не… — проговорил было Ринсвинд, но Всадник твердой рукой переправил его на платформу, толкнул на сиденье и принялся застегивать на его ногах сапоги.
— Поторопись, К!сдра. Нельзя задерживать героя, спешащего на встречу с судьбой, — сказал Льо! рт.
— Послушайте, я вижу, моим друзьям здесь очень хорошо, так что, если не возражаете, ну, высадите меня где-нибудь и…
— Очень скоро ты встретишься со своими друзьями, — беспечно перебил повелитель драконов. — Если, конечно, ты веруешь в какого-нибудь из богов. Тот, кто попадает в Червберг, уже никогда не покидает его. Кроме как в переносном смысле. Покажи ему, как передвигаться по кольцам, К!сдра.
— Видишь, во что ты меня впутал?! — прошипел Ринсвинд.
Кринг завибрировал у него в руке.
— Не забывай, я — магический меч, — прогудел он.
— Да уж, это трудно забыть.
— Поднимайся по лестнице и хватайся за кольцо, — проинструктировал Всадник. — Затем задирай ноги вверх и цепляйся крючьями за кольца.
Он помог протестующему волшебнику взобраться по ступенькам, и Ринсвинд повис вверх ногами с заправленным в штаны балахоном и болтающимся в одной руке мечом. Под таким углом драконьи хозяева выглядели вполне сносно, однако сами драконы, сидящие на своих кольцах, возвышались над происходящим, словно исполинские химеры. В их глазах сверкал плотоядный интерес.
— Пожалуйста, внимание, — поднял руку Льо!рт.
Один из Всадников подал ему длинный предмет, завернутый в алый шелк.
— Будем драться до смерти, — объявил повелитель драконов. — Твоей.
— Значит, если я одержу победу, то получу свободу? — без особой надежды поинтересовался Ринсвинд.
Льо!рт указал кивком головы на собравшихся Всадников.
— Не будь наивным. Ринсвинд глубоко вздохнул.
— Послушай, должен тебя предупредить, — заявил он почти не трясущимся голосом, — это магический клинок.
Льо!рт отбросил в темноту алый шелковый покров и взмахнул угольно-черным мечом. На его лезвии сверкнули руны.
— Какое совпадение, — улыбнулся он и сделал выпад.
Ринсвинд окаменел от страха, но его рука сама собой вылетела вперед вслед за рванувшимся в атаку Крингом. Клинок ударился о клинок, породив внезапную вспышку октаринового света.
Льо!рт откинулся назад; глаза его сузились. Кринг проскочил над его мечом, и, хотя тот дернулся вверх, парировав удар, атака завершилась тонкой красной чертой поперек торса повелителя драконов.
Льо!рт зарычал и бросился на волшебника, с лязгом скользя от кольца к кольцу. Мечи снова встретились, вызвав еще один мощнейший разряд магии, но в то же самое время Льо!рт свободной рукой что было сил врезал Ринсвинду по голове. Волшебник ошеломленно дернулся; одна его нога вылетела из кольца и отчаянно заболталась в воздухе.
* * *
Ринсвинд отчасти догадывался, кто самый худший волшебник на Диске. Однако, хотя ему было известно всего одно заклинание, он все-таки оставался волшебником, а по неумолимым законам магии это означало, что после его кончины за ним явится сам Смерть (вместо того чтобы послать одного из своих многочисленных слуг, как оно обычно бывает).
Вот так и вышло, что в тот момент, когда ухмыляющийся Льо!рт качнулся назад и начал описывать мечом ленивую дугу, время вдруг превратилось в патоку.
Для Ринсвинда мир неожиданно озарился мерцающим октариновым светом, которому фотоны, сталкивающиеся с магической аурой, придавали фиолетовый оттенок. Окутанный сиянием повелитель драконов превратился в статую, окрашенную в мертвенные цвета, а его меч пронзал пространство медленно, как улитка.
Рядом с Льо!ртом возникла еще одна фигура, видимая только тем, чьему взоры открыты четыре дополнительные измерения магии. Фигура была высокой, темной и худой. На фоне внезапно наступившей ночи, заполненной морозными звездами, она сжимала обеими руками занесенную косу, острота которой
