— Скорее всего, их отнесли в Червберг. Ринсвинд отчаянно сопротивлялся порывам меча, стараясь не слышать его кровожадного гудения.
— Какой такой Червберг?
— Тот самый Червберг. Он только один. Это Обиталище Драконов.
— А ты, значит, меня поджидал? К!сдра невольно взвыл, когда острие меча кольнуло его кадык, выдавив каплю крови.
— Ага, не хотите, чтобы люди знали, что у вас тут есть драконы? — прорычал Ринсвинд.
Всадник забылся настолько, что кивнул. И едва не проткнул себе горло.
Ринсвинд в отчаянии оглянулся по сторонам и осознал, что выхода у него нет. Это дело ему придется довести до конца.
— Ладно, — произнес он как можно более равнодушно. — Может, тебе все-таки лучше отнести меня в этот свой Червберг?
— Предполагалось, что я доставлю тебя туда мертвым, — угрюмо пробормотал К!сдра.
Ринсвинд посмотрел на него и медленно ухмыльнулся. Это была широкая, безумная и абсолютно лишенная юмора гримаса. Это была одна из тех улыбок, во время которых маленькие речные птички обожают сновать туда-сюда среди зубов и выклевывать застрявшие кусочки пищи.
— Ничего, доставишь живым, — заверил он. — А если уж речь зашла о мертвецах, то вспомни, кто из нас двоих держит в руке меч.
— Но после того как ты меня убьешь, ничто не помешает Псефе расправиться с тобой! — крикнул распростертый на земле Всадник.
— В таком случае я буду шинковать тебя постепенно, — согласился Ринсвинд и еще раз испробовал действие своей ухмылки.
— Хорошо, хорошо, — мрачно сказал К!сдра. — Ты что, думаешь, у меня совсем нет воображения?
Он, извиваясь, выбрался из-под меча и махнул рукой дракону, который снова снялся с дерева и направился в их сторону. Ринсвинд сглотнул.
— Хочешь сказать, мы должны лететь на этой твари? — уточнил он.
К!сдра, на чье горло по-прежнему кровожадно нацеливался Кринг, с презрением посмотрел на волшебника.
— Как же еще попасть на Червберг?
— Не знаю, — признался волшебник. — А как?
— Я хочу сказать, другого способа нет. Либо по воздуху, либо никак.
Ринсвинд снова взглянул на лежащего дракона. Он отчетливо видел сквозь его тушу примятую траву. Однако когда волшебник осторожно прикоснулся к чешуйке, которая казалась всего лишь золотистым сиянием в чистом воздухе, то почувствовал, что на ощупь она достаточно материальна. Ринсвинду подумалось, что драконы должны либо существовать полностью, либо не существовать вовсе. Дракон, существующий наполовину, куда хуже, чем обе эти крайности.
— Я и не знал, что сквозь драконов все просвечивает, — сказал он.
— Неужели? — пожал плечами К!сдра и неуклюже вскочил на дракона.
Ринсвинд, вцепившись в его пояс, запрыгнул следом. Неловко поерзав на спине ящера, волшебник переместил побелевшие от напряжения пальцы на подходящий кусок сбруи и слегка ткнул Шсдру мечом.
— Ты раньше когда-нибудь летал? — не оборачиваясь, спросил тот.
— Нет. Вот так, как летают, — нет.
— Пососать не хочешь?
Ринсвинд рассеянно уставился в затылок Всадника, после чего уронил взгляд на протянутый мешочек с красными и желтыми леденцами.
— А это обязательно? — осведомился он.
— Традиция такая, — ответил К1сдра. — Ну как хочешь.
Дракон поднялся на ноги, тяжело прошлепал по лугу и вспорхнул в воздух.
У Ринсвинда временами бывали кошмары, в которых он раскачивался на чем-то неосязаемом, но невероятно высоком и видел, как внизу проплывает ужасно далекий, затянутый синевой, усеянный точками облаков пейзаж. Обычно после таких снов он просыпался с трясущимися поджилками. Впрочем, он обеспокоился бы куда больше, если б знал, что головокружение, которым страдает большинство жителей Плоского мира, тут ни при чем. Это была обратная память о событии в будущем Ринсвинда — событии настолько ужасающем, что оно распространило гармоники страха вдоль всей линии его жизни.
Полет на драконе был всего-навсего хорошей подготовкой к этому событию.
Псефа, сделав несколько сотрясающих позвоночник прыжков, проложил себе путь в воздух. На вершине последнего из подпрыгов его широкие крылья хлопком раскрылись, а затем расправились с глухим ударом, от которого содрогнулся лес.
Потом земля исчезла, провалилась вниз серией мягких толчков. Псефа с внезапной грацией поднимался в небо, и полуденное солнце сверкало на его крыльях, которые, как и прежде, выглядели не более чем золотистой пленкой. Ринсвинд неосторожно опустил глаза и обнаружил, что смотрит сквозь дракона на верхушки растущих внизу деревьев. Деревья росли очень далеко внизу. Его желудок сжался при виде этого зрелища.
Ринсвинд быстро закрыл глаза, но это не помогло, поскольку за дело тут же взялось воображение. Волшебник вышел из ситуации, уставившись на проплывающие в некотором отдалении болота и лес, на которые можно было смотреть почти без содрогания.
Ветер вцепился в него изо всех сил. К!сдра обернулся и прокричал ему в ухо:
— Вот он, Червберг!
Легонько уперев меч в драконью спину, Ринсвинд медленно повернул голову. Его слезящиеся глаза узрели перевернутую гору, вздымающуюся над поросшей густыми лесами долиной. Гора смахивала на рупор в корыте со мхом. Даже с такого расстояния Ринсвинд различил слабое октариновое свечение, которое указывало на стабильную магическую ауру по меньшей мере в — у него перехватило дыхание — несколько милли-Прайм? По меньшей мере!
— О нет, — простонал он.
Уж лучше смотреть на землю, чем на это. Он быстро отвел глаза и обнаружил, что землю сквозь дракона уже не видно. Они скользили по широкой дуге в сторону Червберга, и дракон становился все более осязаемым, как будто его тело заполнялось золотистым туманом. К тому времени, как дико раскачивающийся в небе Червберг оказался прямо перед ними, дракон стал таким же твердым и непроницаемым, как скала.
Ринсвинду показалось, что он заметил в воздухе еле различимую струйку, словно что-то протянулось из горы и коснулось летящей бестии. У него возникло странное ощущение, что дракона делают более
Он машинально проводил глазами ниточку пенящейся воды и еле успел отшатнуться.
Переходящая в плато вершина перевернутой горы плыла в их сторону. Но дракон и не думал замедлять свой полет.
Когда гора нависла над Ринсвиндом, словно величайшая во вселенной мухобойка, волшебник заметил вход в пещеру. Псефа устремился в дыру; на его плечах вздувались и опадали мускулы.
Волшебник вскрикнул, увидев, как темнота расступается, чтобы поглотить его. Мимо промелькнул смазанный огромной скоростью камень, и дракон снова вылетел на открытое пространство.
Они очутились внутри пещеры, которая превосходила своими размерами все, на что имеет право какая бы то ни было пещера. Дракон, пересекающий ее необъятную пустоту, выглядел позолоченной мухой в банкетном зале.
Здесь были и другие драконы — золотистые, серебристые, черные, белые; они неторопливо взмахивали крыльями, направляясь по своим делами в пронизанном лучами солнца воздухе, или сидели на выступах скал. Высоко под сводом свисали с огромных колец десятки таких же бестий — обернувшись крыльями, они дремали, точно летучие мыши. Там, наверху, были и люди. Увидев их, Ринсвинд с усилием сглотнул слюну,
