Ипостась

«Не стоит размахивать руками в густом тумане – можно ударить самого себя».

<PgDn>

[date]

«Мир неодинаков в разных местах. Разные его части обладают разными свойствами, когда свету или звуку случается попасть на границу между ними, получается отражение. Качество отражения зависит от свойств границы – если она гладкая, отражение получается четким, если шероховатая, то мы видим матовую поверхность. Но мир не столь однозначен – одна и та же поверхность может оказаться матовой для ультрафиолета и идеально зеркальной для инфракрасного излучения, все дело в том, что нужно отражать.

Однако законы вселенной во всех ее точках совершенно одинаковы. Есть множество условий, из-за которых кажется, что вот здесь это явление происходит так, а в том месте – иначе. Но это только кажется, на самом деле законы непреложны. Угол падения всегда будет равен углу отражения, а само отражение всегда будет давать перевернутую картинку. Не секрет, что с помощью второго зеркала можно превратить отражение в оригинал.

Пользуясь зеркалом, можно увидеть и свое отражение. Можно посмотреть на себя со стороны. Но можно ли, пользуясь зеркалом, встретиться с самим собой? Это зависит от свойств зеркала, скажу я вам. Кто-то всю жизнь ищет встречи с собой, кто-то утверждает, что такая встреча уже состоялась в его жизни. Но все они, поверьте, лгут. Потому что только мне посчастливилось познакомиться с самим собой. На самом деле это довольно просто, вопрос лишь в качестве полученного отражения...»

<end of file>

Эпилог

Кхайе дочитала последние строки и ткнула пальцем в клавишу, листающую страницы. Ничего не изменилось – эта страница была последней. Другого и быть не могло: дата и время создания записи практически точно соответствовали моменту смерти ее автора. Человека по имени Фэн Фэй Ху, поменявшего имя на Фэн Чжи Бяо – Часовщика, – создавшего уникальную технологию. Или сотворившего чудо?

Кхайе не помнила, сколько точно было времени, когда она спустила курок, вышибив гениальные мозги сумасшедшего гравера. Примерно в это же время Часовщик и сделал эту запись. Тогда он позвал ее.

Теперь она сидела в еще пустой забегаловке. Слишком рано для посетителей, но двери, над которыми висели приятно позвякивающие при открывании колокольчики, здесь не запирали.

Она снова сбрила волосы, как привыкла делать за те несколько лет, когда была ломщицей Лисой. Только цвет их пока оставался черным – гладкая кожа на макушке отливала свинцовой синевой, а не красно-оранжевым. Чтобы вернуть волосам природный цвет, нужно удалить из кожи головы нанов, которых вживил ей тот беглый пластик, а для этого понадобится специальное оборудование. Ничего, когда она доберется до цивилизованных мест, она обязательно сделает это. А остальные изменения... Она пока не решила. Ее внешность уже и так утратила заметный бирманский колорит – на рынке в Мандалае удалось найти просроченный набор для мелкой пластики, пара уколов коллагена сделали свое дело, хотя до совершенства этим изменениям внешности было, конечно, далеко. Всякое дело должен делать специалист.

«Раллер» и незарегистрированный коммуникатор со спутниковой связью – на этом надпись «Науком» никто не сдирал – она купила уже здесь, в Магуэ. В портовом городе легче найти что-то из цивилизованного мира. Тем более что теперь в Магуэ чуть не половину жителей составляли военные с кораблей Конфедерации и Исламского Союза. Похоже, эти ребята решили остаться здесь надолго.

Внезапно пискнул коммуникатор – сейчас спутник находился где-то прямо над лысой макушкой Кхайе. Она решила посмотреть, что творится в мире, особенно финансовые новости. Так и есть – на бирже Eurex отмечалось падение стоимости акций нескольких софтверных корпораций, вызванное данными, выпущенными в виде ежегодных отчетов. Падение длилось недолго, но за эти полдня некая финансовая группа, пожелавшая остаться неизвестной, выкупила большое количество ценных бумаг этих корпораций. До смены владельца не дошло, но блокирующими пакетами «неизвестная финансовая группа» теперь владела. Служба безопасности Eurex в это время то настаивала на массированной атаке биржевого сервера со стороны «организованной банды ломщиков», то уверяла репортеров, что никакого взлома не было.

Кхайе усмехнулась. Все идет своим чередом.

Картинка с новостями исчезла, а коммуникатор залился трелью. Входящий вызов. Странно, кто это? Она еще не успела сообщить кому бы то ни было свой новый номер. Да, собственно, и не собиралась этого делать в ближайшие дни.

Номер не определился, на экране только иконка входящего вызова. Ответить? Что-то внутри подсказывало, кто это мог быть, но...

Помня о том, что любопытство сгубило кошку, Кхайе дотронулась до нарисованной на экране кнопки «ответить».

Включилась видеосвязь. Только идентифицировать звонившего все равно не удалось бы – на экране отображались только пухлые губы. Рот пришел в движение, из динамика донеслись звуки:

– Я надеюсь, ты не собираешься прекратить сотрудничество с нами?

Вот так, ни здрасьте вам, ни до свидания.

– Вы... – Кхайе замешкалась. Она была почти уверена, что это Безликий Призрак, но она не знала имени заказчика, на которого работал Мыш, а Призраком называла его только про себя.

– Скажем так, мы работаем в одной конторе, – губы на экране расплылись в жалкое подобие улыбки.

Этот человек был в курсе всего, Кхайе чувствовала это, его голос... В нем ощущалась сила и превосходство, в нем не было места для сомнений и неуверенности.

– Ваш... коллега работал с неким Мышем. Этого человека больше нет. Он погиб – его убрали корпорации.

Губы снова усмехнулись. Короткая и нервная улыбка – похоже, этот жест сделан специально для нее, на самом деле его раздражает подобный разговор.

– Нам не нужны услуги ломщика, нам нужны некоторые люди... это своего рода эксперимент.

Человек на том конце явно не собирался раскрывать карты, вот только ее «услуги» ему явно требовались очень сильно. Знать бы еще, зачем. Но Кхайе понимала: это, видимо, нарушит чистоту эксперимента. О том, что ее вмешательство в сеть биржи не является простым взломом, она догадалась давно. А после того как с помощью пустотного процессора Часовщика побывала внутри ядра сети «Науком», она знала это наверняка.

«Нить Ариадны» все еще была там. Обрывок метки, которую она прицепила к файлу Безликого Призрака. Она была уверена, что Призрак оставил этот след специально для нее – если бы захотел, уничтожил бы его в два счета. Даже, скорее, в один. Он сам был там, внутри. Словно ждал ее появления. Он произнес только одно слово. Или он ничего не произносил? Кхайе не знала, как можно описать то, что она чувствовала там, внутри Цифры, в настоящем мире Цифры, а не в том суррогате, который предлагал миру Сорок Два. Поток чистой информации, не облеченный в искажающие смысл слова.

Только одно слово, один импульс. «Смотри».

Она смотрела, смотрела во все глаза, впитывала в себя каждый бит, до которого могла дотянуться. Процессор, стоявший в тот момент в ее «балалайке», работал с такой скоростью, что сеть отзывалась на любое ее прикосновение. Она получала информацию из сети, а сеть с каждым действием получала