Джонни и мертвецы

трибуны.

Джонни обнаружил, что никак не может толком сосредоточиться. Щелканье пинг-понговых шариков за стеной в изобилии расставляло точки в речах ораторов, а дребезжание дверной ручки заменяло точку с запятой.

— …лучшее. Будущее. Молодым гражданам; нашего города…

Аудитория состояла почти исключительно из людей средних лет. Они очень внимательно слушали всех выступавших.

— …уверить славных. Жителей. Сплинбери; что. Мы. В «ОС; П» очень. Высоко; ценим общественное. Мнение; и не намерены…

Слова лились потоком. Джонни ощущал, как они затопляют конференц-зал.

А потом (мысленно сказал он себе), потом, послезавтра, кладбище закроют, что бы кто ни говорил. Оно канет в прошлое вслед за галошной фабрикой. И это прошлое, пожелтевшие старые газеты, подошьют в папочки и уберут подальше, как Батальон. Если никто ничего не сделает.

Жизнь и так уже достаточно осложнилась. Пусть выскажется кто-нибудь другой.

— …нельзя считать; даже с натяжкой. Образцом. Эдвардианской погребальной культуры. С…

Слова затопляли зал и вскоре должны были заплескаться над головами собравшихся. Гладкие убаюкивающие слова. Скоро они сомкнутся над шляпами, шляпками и вязаными шапочками, и собрание превратится в сад морских анемонов.

Ребята пришли сюда, чтобы сказать свое слово, пусть и не зная толком, как его сказать.

Главное — не высовываться.

Но если не высовываться, утонешь в чужих речах.

— …полностью. Принимается во внимание; на всех стадиях процесса планирования…

Джонни поднялся: альтернативой было утонуть. Он почувствовал, как его голова пробила поверхность словесного прилива, и сделал вдох. А потом выдох. И сказал:

— Извините, пожалуйста…

«Белый лебедь» на Кейбл-стрит, давным-давно переименованный в «Гадкого утенка», — типичная английская пивная, где «однорукие бандиты», должно быть, помнят еще Шекспиpa. Здесь было тесно от посетителей и шумно от компьютерных взрывов и воплей музыкального автомата.

В закутке между игровым автоматом и стеной, стараясь растянуть удовольствие от полпинты «Гиннесса», устроилась чокнутая старушенция — миссис Тахион, в своей фетровой черной шляпе.

Чокнутыми принято считать тех, у кого либо нет ни капли здравого смысла, либо не пять чувств, а несколько больше.

Миссис Тахион была единственной, кто заметил падение температуры. Она подняла голову и улыбнулась, показав последний уцелевший зуб.

Через переполненную пивную к музыкальному автомату подплыло облачко холодного воздуха. На мгновение дохнуло морозцем. Мелодия изменилась. — «Цветут пикардийские розы»! — обрадовалась миссис Тахион. — Ага!

Под ее внимательным взглядом клиенты столпились у музыкального автомата и принялись стучать по нему, а потом дергать за рычаг — одинаково безуспешно.

Игровой автомат в углу взорвался и вспыхнул. Буфетчица пронзительно взвизгнула и уронила поднос, полный стаканов.

Потом погас свет.

Пару минут миссис Тахион слушала в темноте, как бармен где-то в подсобке затейливо проклинает упорно вылетающие пробки.

Было очень уютно сидеть при теплых отблесках тлеющего пластика.

От усеявших пол осколков и обломков отделились и поплыли к столику призраки двух пинт пива.

— Ваше здоровьице! — сказала миссис Тахион.

Глава администрации посмотрела поверх очков:

— Все вопросы в конце, пожалуйста. Джонни дрогнул. Но сядь он сейчас, слова вновь сомкнулись бы над его головой.

— Скажите, пожалуйста, а когда конец? — спросил он.

И почувствовал, что все посмотрели на него.

Председательница окинула взглядом зал. У нее, заметил Джонни, была привычка прикрывать глаза, начиная фразу, и внезапно распахивать их, завершая мысль, — к легкому испугу слушателей.

— Когда (веки опустились) мы всесторонне. Обсудим. Положение дел. Тогда я. Предоставлю. Участникам собрания. Возможность задать (поднялись!). Вопросы.

Джонни решил плыть к берегу.

— Но мне придется уйти пораньше, — сказал он. — В десять я должен лечь спать.

В зале одобрительно зашушукались. Большинство явно считало, что все, кто моложе тридцати, к десяти часам должны быть в постели. В общем, Джонни почти не покривил душой. К десяти он обычно сидел у себя в комнате, хотя определить, в котором же часу гаснет свет, не удалось бы никому.

— Дайте парнишке спросить, — сказали из первых рядов.

— Он пишет реферат, — прибавил другой голос. Джонни узнал мистера

— Ну… хорошо. Что вас интересует, молодой человек?

— Ну… — Джонни чувствовал на себе взгляды собравшихся. — В общем, я… я хотел узнать: кто-нибудь из присутствующих может сказать что-нибудь, что изменило бы ситуацию?

— Вопрос (веки опустились) неуместный (поднялись!), — сурово объявила председательница.

— А по-моему, вопрос дельный, — возразил мистер Аттербери. — Почему бы представителю «ОСП» не ответить мальчику? Достаточно самого простого ответа.

Представитель компании открыто и честно улыбнулся Джонни.

— Разумеется, мы должны очень глубоко и всесторонне продумать все тонкости, — сказал он. — И…

— Но там уже стоит щит, на котором написано, что вы будете строить,, — перебил Джонни. — Только мне кажется, многие против. Вы снимете объявление?

— Собственно говоря, мы купили…

— Да, за пять .пенсов, — сказал Джонни. — Я дам вам фунт.

В зале захохотали.

— Я тоже хочу спросить, — с места поднялся Ноу Йоу.

Председательница оцепенела, приоткрыв рот. Ноу Йоу сиял улыбкой, всем своим видом заявляя: а ну вели мне сесть, попробуй!

— Слушаем вопрос молодого человека в рубашке… нет, не вас, а… — начала она.

— Вон того, черного, — любезно подсказал Ноу Йоу. — Почему муниципалитет продал кладбище?

Лицо председательницы мгновенно просветлело.

— Я (веки опустились) полагаю, что мы более чем подробно разъяснили это (an! поднялись), — отчеканила она. — Содержание кладбища обходится нам в…

Бигмак ткнул Джонни в бок, показал на испещренный цифрами листок — их раздали всем присутствующим — и что-то шепнул приятелю на ухо.

— Но я не понимаю, что содержать на кладбище, — сказал Ноу Йоу. — По- моему, пару раз в год прислать кого-нибудь подстричь живую изгородь — не слишком дорогое удовольствие.

— Мы бы делали это бесплатно, — подхватил Джонни.

— Ты что?! — яростно прошипел Холодец. Он предпочитал, чтобы свежим воздухом дышали другие — и желательно подальше от него.

На них оборачивались.

Председательница тяжело вздохнула, давая понять, что Джонни безнадежный тупица, но она тем не менее уделит ему должное внимание.