близки к тому, чтобы вырваться наружу. Нужно было немедленно уходить отсюда Но он не мог уйти от воды.
Его руки беспомощно заскребли по поверхности дюны. Солдаты Харконнена оставили его здесь одного, без воды, считая, что если его не поглотит пустыня, то поглотит червь. Они посчитали это забавным - оставить его в живых, чтобы планета сама убила его.
'Харконненам всегда было трудно убивать Свободных, - подумал он. - Мы не так просто умираем. Я должен был уже умереть, но до последней минуты я останусь экологом'.
- Высшая задача экологии состоит в понимании последствий!
Голос поразил его, потому что он узнал его. Того, кому он принадлежал, уже не было в живых - это был голос его отца, бывшего планетологом этой планеты до него.
- Хорошенько запомни это, сын, - сказал отец, - тебе бы следовало подумать об этом еще до того, как ты взялся помочь сыну герцога.
'У меня бред', - подумал Кайнз. Голос, казалось, шел справа. Кайнз повернул голову, задев лицом песок, и посмотрел в ту сторону: ничего, кроме изгибов дюн.
- Чем больше жизни в системе, тем больше укромных уголков для этой жизни, - сказал отец.
'Почему он бродит вокруг?' - спросил себя Кайнз.
- Жизнь улучшает способность окружающей среды быть пригодной для жизни. Жизнь делает более доступным питательное вещество.
'Почему он все время толкует об одном и том же? Я знал это тогда, когда мне было девять лет'.
Грифы пустыни, пожиратели падали, кружили над ним. Кайнз увидел, как на руку ему легла тень, и заставил себя поднять голову. Птицы казались размытыми пятнами в серебряно-голубом небе.
- Мы - сторонники большинства. Вокруг пустых проблем точных кругов не очертить. Планетология и убирает, и добавляет...
'Что он пытаемся мне сказать?' - недоумевал Кайнз. Он снова упал щекой на горячий песок и почувствовал залах раскаленных камней. В каком-то уголке его сознания вспыхнула мысль: надо мной вьются стервятники. Может быть, кто-нибудь из моих Свободных увидит и придет мне на помощь.
- Для работающего планетолога самым важным инструментом является человеческое существо.
'Он повторяет то, что говорил мне, когда я был ребенком', - подумал Кайнз. Он начал ощущать озноб, но тот уголок его сознания, который еще продолжал логически мыслить, сказал ему: солнце стоит над самой твоей головой, у тебя нет стилсьюта и тебе жарко. Его пальцы слабо царапнули песок. 'Они не оставили мне даже стилсьюта!'
- Присутствие влаги в воздухе поможет приостановить слишком быстрое испарение...
Он попытался думать о влаге: никогда не видел он свободно текущей воды... орошающей воды...
- Наша первая цель на Арраки состоит в создании сенокосных угодий. Когда мы получив запертую в угодьях влагу, то продвинемся по пути к черным лесам...
'Вечно читает не лекции, - подумал Кайнз. - Почему он не замолчит? Разве он не видит, что я умираю?'
- Ты сейчас умрешь, если не уйдешь от тех пузырей газа, что образуются сейчас под тобой.
Мысль о том, что под ним вода, была невыносимой. Он ясно представлял себе воду, скрытую в пористой скале Приспайсовые массы!
Он вдохнул в себя воздух и почувствовал противный сладковатый запах. Теперь он ощущал себя гораздо сильнее, чем раньше.
Кайнз поднялся на колени и услышал пронзительный птичий крик. 'Это спайсовая пустыня. Свободные должны бывать здесь даже при солнечном свете. Они конечно же увидят птиц и придут узнать, в чем дело'.
- Движение по местности необходимо для живых существ. Кочевники испытывают в нем необходимость. Сейчас же мы должны контролировать эти передвижения, приспосабливать их к нашей цели.
- Заткнись, старик! - пробормотал Кайнз.
- Мы должны делать на Арраки то, чего никогда раньше не делали, сказал отец. - Мы должны использовать человека, как конструктивную экологическую силу.
- Заткнись! - рявкнул Кайнз.
- Именно наг давления передвижения первыми дали нам ключ к установлению связи между червями и спайсом.
Червь, - подумал Кайнз во внезапном приливе надежды - Когда они начнут подниматься, придет червь. Создатель. Но как я могу взобраться на Большего Создателя без хуков?'
Он почувствовал, как эти мысли истощили его последние силы. Вода так близко - всего лишь в ста, или около этого, метрах под ним; червь непременно придет, но нет возможности выманить его и использовать.
Кайнз снова распластался на песке, возвращаясь в состояние полной прострации. Он чувствовал, как песок жжет его левую щеку, но ощущение это было чем-то внешним, отдаленным.
- Арракинская среда воссоздает себя в эволюционных моделях, - говорил отец. - Очень странно, что столь незначительное количество людей за все это время заинтересовалось тем, что почти идеальное азотно-кислородное равновесие поддерживается здесь при отсутствии обширной растительности.
- Прекрати, пожалуйста, читать мне лекции, отец, - прошептал Кайнз.
Гриф опустился а песок рядом с его рукой. Кайнз увидел, как он сложил крылья, наклонил голову и начал следить за ним. Он собрал всю свою энергию и отогнал его. Птица отлетела в сторону, но продолжала наблюдать.
- Раньше человек и его деятельность были болезнью на теле планеты, сказал отец. - Природа склонна к компенсации этих болезней.
Гриф наклонил голову и расправил крылья. Он сосредоточил свое внимание на откинутой руке человека. Кайнз обнаружил, что у него нет больше сил, чтобы отпугнуть птицу.
- Историческая система взаимных грабежей и вымогательств остановится здесь, на Арраки. Нельзя с годами преодолеть расхищение того, в чем нуждаешься, не принимая во внимание интересы тех, кто придет после тебя. Физические качества планеты зависят от отчетов по политике и экономике. Эти отчеты перед нами, и путь наш очевиден.
'Он не может не читать лекций, - подумал Кайнз. - Лекции... всегда одни лекции'.
Гриф придвинулся ближе к руке, рассматривая распростертую плоть.
- Арраки - одноурожайная планета. Один урожай в год. Он поддерживает правящий класс ее, в то время как массы людей - полуроботы - питаются отбросами. Наше внимание привлекают именно эти классы. Они заключают в себе большую ценность, чем это можно предположить.
- Я тебя не слушаю, - прошептал Кайнз 'Кто-нибудь из моих Свободных непременно должен быть поблизости. Они не могут не заметить вьющихся чадо мной птиц Они придут сюда хотя бы для того, чтобы узнать, нет ли здесь влаги, пригодной к использованию, - думал он.
- Массы Арраки узнают о том, что мы хотим оросить эту землю. Большая их часть, конечно, получит лишь полу мистическое представление о том, сак мы намерены это сделать. Но пусть думают что угодно, лишь бы они верили нам.
'Еще минута - и встану и скажу ему все, что я о нем думаю. Читает мне лекцию, когда мне нужно просто помочь!'
Птица приблизилась еще на два шага. Два других грифа опустились на песок поблизости первым.
- Религия и закон должны быть для наших масс одним и тем же. Акт непослушания должен быть признан грехом, влекущим за собой религиозное наказание. Такая система принесет двойную пользу, она даст нам людей и послушных, и храбрых.
'Где же эти массы, когда я в них больше всего нуждаюсь?' - подумал Кайнз. Он собрал все силы и замахнулся рукой на птицу. Она отскочила к своим сородичам, и все они расправили крылья, готовые взлететь.
- Мы планируем постоянное развитие естественной среды, - сказал отец. - Жизнь планеты - обширная фабрика, где все взаимосвязано. Изменения в организмах животных и растений будут вызваны сначала рядом физических факторов, которые мы создадим искусственно. Но когда их системы установятся в
