В ближайшие три года «Проспект Мира» выпустил и благополучно продал одиннадцать альбомов, мгновенно ставших платиновыми. Второй, четвертый, восьмой и одиннадцатый были чисто их альбомами. Остальные - переосмысленным материалом записей с русского Вудстока в какой #8209;то из параллельных реальностей. Конечно, причиной мгновенного успеха послужил дебютный альбом #8209;бомба под названием «Рок из #8209;за барьера»; а песни «Поворот», «Все очень просто», «Скачки» и «Кого ты хотел удивить?» держались в голове практически всех хит #8209;парадов около семидесяти недель. Музыкальные критики долго пытались выяснить, кто же реально кроется под никому неизвестным псевдонимом Андрей Макаревич, какой известный поэт, какой маститый композитор и какой модный аранжировщик?
Тщетно.
Вполне успешными оказались и многие другие песни с других альбомов - «Воскресенье», «По дороге разочарований», «Ночная птица», «Забытую песню несет ветерок», «Лилипуты #8209;1» и «Лилипуты #8209;2».
Но спустя три года «Проспект Мира» распался. Возможно, потому, что собственные их песни хоть и имели успех, но не такой оглушительный.
Возможно, потому, что проспектовцы немного повзрослели. Возможно, потому, что Димыч Василевский все меньше стал уделять внимания музыке и все больше - любимой фантастике. Песни «Проспекта Мира» крутят по радио и сейчас, диски продаются и поныне, а клипов они никогда не снимали.
Прошли годы. Много. Пятнадцать. Или даже двадцать. По #8209;разному сложилась судьба бывших проспектовцев. Как ни странно, миллионером ни один из них не стал - вероятнее всего из #8209;за того, что каждый отчетливо сознавал истинную причину успеха «Проспекта Мира».
Андрей Шевцов, басист и администратор, успел отсидеть в тюрьме пять лет за экономическое преступление, которого не совершал. Жена дождалась его и теперь он счастливый муж и не менее счастливый отец, удачливый предприниматель, хозяин собственного дела. Живет в родном городе.
Константин Ляшенко, вокалист, уверовал в Бога, выгнал шалаву #8209;жену, воспитал двоих сыновей, которых не отдал матери. И сегодня поет в хоре одной из небольших церквей родного города. К сожалению, с ним стало попросту не о чем разговаривать, помимо веры, и поэтому бывшие коллеги видятся с ним очень редко.
Данил Сергеев, вокалист, женился и переехал в соседний город, где также занялся предпринимательством. Не столь успешно, как Шевцов, но в общем на жизнь не жалуется. Когда ему бывает совсем тяжко или тоскливо, он берет телефон, набирает номер… и Шевцов сотоварищи тогда хватают такси и чуть не среди ночи приезжают к нему, чтобы вытащить куда #8209;нибудь в бильярдную или питейное заведение.
Вадим Орликов, он же Малый, гитарист, не устоял перед алкоголем и наркотиками, которые сгубили его на шестой год после рус #8209;Вудстока.
По распаду группы он нигде не работал и ничем определенным до самой смерти не занимался.
Игорь Коваленко, барабанщик, единственный, кто продолжает жить музыкой. Последнее время он сотрудничал с, в общем, посредственной группой «ХАОС», отвергая предложения куда более именитых коллективов.
Вероятно, ему нравится. Выглядит он счастливым.
Павел Садов, клавишник, одно время был связан с кришнаитами, а потом просто пропал. Говорят, он устроился столяром в крохотную мастерскую где #8209;то на окраине родного города. Говорят, в какой #8209;то момент он почувствовал непреодолимую тягу создавать вещи своими руками.
Говорят… Но это ведь тоже своего рода счастье и творчество.
Александр Федяшин, инженер, быстро стал большим и важным человеком.
Его чуть ли не мгновенно по возвращении из чужого прошлого подгребли под себя какие #8209;то секретные военные ведомства, связанные с научными разработками. Теперь увидеть его невозможно, возможно только переписываться через сеть. Впрочем, отвечает Федяшин редко, что свидетельствует: без работы он не сидит. Местоположение Федя #8209;шина, разумеется, неизвестно и установить его не удается никакими ухищрениями.
Ну а Дмитрий Василевский окончательно ушел в фантастику. Пишет книги.
Много уже написал - не то двадцать с чем #8209;то, не то тридцать с чем #8209;то.
Но иногда решается тряхнуть стариной и берет в руки гитару - по крайней мере два сольных альбома он выпустил. Переехал в Москву, хотя в родном городе бывает довольно часто. Однажды встретил в салоне мобильной связи Андрея Шевцова и с тех пор именно с ним видится чаще остальных. Участвовал в выездах в соседний город к Данилу. Как #8209;то во время дружеской посиделки пообещал друзьям и коллегам описать все, что произошло пятнадцать или даже двадцать лет назад, описать честно и без прикрас. Ему можно - он ведь фантаст.
Совершенно точно можно сказать: никто из бывших проспектовцев ни капельки не жалеет о той в высшей степени необычной поездке. И вряд ли пожалеет в будущем. Именно о таких людях потом говорят: он жил не зря.
А это не всякому удается.
Юлий Буркин. Какукавка готовится
И вот тут он берет в руки череп, смотрит на него и говорит… Говорит… О-о!.. - застонал, отбросив перо, Шекспир, вскочил и заходил по комнате. Говорит…
Он остановился возле входной двери и, раскачиваясь, пару раз несильно ударился головой о косяк.
– Говорит… - тоскливо протянул он вслух. - Что?!
Тук-тук-тук - постучали молоточком в дверь.
Кто бы это мог быть в столь поздний час? Однако Вильям Шекспир не отличался особой осторожностью: ведь скорее это мог быть какой-нибудь друг-актер с бутылочкой вина, нежели неизвестный враг. Даже не спрашивая, кто там, он отодвинул засов.
На пороге стоял юноша в странной одежде, явственно выдающей его нездешнее происхождение.
– Добрый вечер, сударь, - кивнул ему хозяин. - Вы ищете Вильяма Шекспира, сочинителя, или же вы ошиблись дверью?
– Нет, нет, - откликнулся тот с чудовищным акцентом. - Я есть очень нужен Шекспир. - И добавил: - Именно вас.
– И зачем же, смею поинтересоваться, вам понадобился скромный постановщик представлений для публичного театра? - осведомился Шекспир, отступая, чтобы пропустить странного незнакомца внутрь.
Теперь, при свете трех горящих свечей, он смог внимательнее разглядеть своего посетителя. Тот был молод, лет двадцати двух, двадцати трех, не более, и тщедушен телом. На носу его красовалось диковинное приспособление для улучшения зрения - очки, о которых драматург доселе знал лишь понаслышке, а одежда гостя была нелепа до комизма… В руках он держал нечто, напоминающее мешочек из странного, очень тонкого и блестящего, как шелк, материала.
В целом же незнакомец не производил впечатления человека умного или хотя бы богатого… А труппа ждет рукопись… Шекспир нахмурился:
– Не примите за неучтивость, однако я вряд ли смогу посвятить вам много времени… - начал он.
– Много не хотеть, - перебил его незнакомец. - Мало, очень мало я хотеть времени вас.
– Ну и?.. - спросил Шекспир, не сдержав улыбки. - Чем же могу быть полезен?
– Что вы писать? - спросил незнакомец, указывая на листы бумаги на столе.
– А вам, сударь, какое дело?! - Шекспир встал так, чтобы заслонить стол. Не агент ли вы соперников 'Глобуса'? Или вы - шпион этого подонка Роберта Грина, который насмехается надо мной в памфлетах, пользуясь благорасположением знати?!
– Нет, я хотеть помочь, - юноша в очках приложил свободную руку к груди, широко улыбнулся и покивал. - - Я есть. Я мочь.
