— В Айнале и у Дайгроу погиб цвет нашей армии. Самые сильные бойцы, самые отважные предводители. Три принца, два витязя, отборная тяжелая гвардия. Сожжен самый богатый город, потеряны важнейшие земли, захвачены последние дороги, связывающие нас с остальным миром. Мы зажаты на полуострове, с которого нам не вырваться — разве что по воде. Конечно, уцелевших примут в Кармине, но уже как беженцев без родины. Если мы сможем перебраться через реку…
— Два корабля у меня есть, — тихо сказала Альда.
— Кое-что найдется и Сапфире, — лениво заметил Данк.
— Теперь посмотрим, что у нас осталось, — продолжал Сагастен. Столица, Дианар, сейчас хранит лишь тень былого величия. Вы знаете, что гарнизон Дианара состоит в основном из легкой пехоты, а крепостные стены не очень прочны. Перестраивать город, перевооружать армию уже нет ни времени, ни денег. Следовательно, в случае штурма Дианар мы не удержим. Нас просто сметут с этой равнины, по которой к городу открыты подступы со всех сторон. Харденанг не в счет, это вообще не замок, а поселок у пристани; гарнизона там нет.
— Небольшой есть, — дрожащим голосом сказала мама. Ей было стыдно до слез. — Знамя я как- нибудь наберу…
— Да, из экипажей последних кораблей, — Сагастен мотнул головой. Продолжим. Ранскурт и расположен удачно, и укреплен хорошо, но у него нет защитников! Данк отдал все, что смог, на границы, и ни один воин не вернулся обратно, на стены Ранскурта! Сумеем ли мы быстро увеличить гарнизон этого города?
Данк отрицательно качнул ладонью.
— Все ресурсы я уже использовал. Кроме личной гвардии. Пол-Знамени легкой пехоты я еще смогу мобилизовать и обучить, но толку-то с того…
— Остаются Дэдлок и Сапфир. Замок Берилловой Леди, конечно, неприступен.
Сельфа гордо вскинула голову.
— У меня четыре Знамени отборных бойцов, — звонко сказала она. — Два Знамени тяжелых рыцарей, Знамя панцирной конницы и Знамя горных секирщиков. Я сама выйду на стены Дэдлока — с Жемчужиной Смерти в руках!
— Скажи спасибо, что два твоих Знамени не успели выйти из Дэдлока к Дайгроу, — мрачно сказал Данк.
— Еще неизвестно, чем бы тогда закончилась битва! — парировала Сельфа. — Ты не видел мои Знамена в бою!
— Плохо бы она закончилась, — безнадежно сказал Данк. — Соединиться с Селлери твои бы не успели… Перелопатили бы вас по очереди — у тебя ведь там по пути и опорных башен-то нет.
— Не о том сейчас мы говорим, — сурово оборвал его Сагастен. — Дэдлок может держаться долго, очень долго, наверняка дольше всех наших городов и замков. Но от него трудно добраться до моря, и если мы укроемся в стенах Дэдлока для последнего боя, из окруженного города не спасется уже никто. Гибель Белого домена будет оттянута, но все равно — неизбежна. А спасти нас может только одно.
— Что? — без особого интереса спросила Альда.
— Мы не должны потерять Сапфир. Богатый, хорошо укрепленный Сапфир, на самом берегу Западной, в удобной излучине, прикрытый скалами, с прекрасной пристанью.
— Мы его уже потеряли, — фыркнул Данк. — В городе и Знамени не осталось, все ушли с Селлери и Линдоллом.
— Мы можем перебросить туда стражу Дельфоса во главе с Моурисом, нерешительно сказала Альда.
Данк захохотал.
— Эту инвалидную команду? Прости, Изумрудная, но они только зря будут занимать койки в казарме. Все, кто мог сражаться по-настоящему, ушли из Дельфоса с Гэйтхэйтом — и это были славные бойцы!
— Тогда, возможно, снять часть гарнизона из Дэдлока?
Сельфа нахмурилась. Но прежде, чем она успела ответить, вмешался отец:
— Это ослабит Дэдлок и не спасет Сапфир. И к тому же Данк прав: вернее всего, отряд из Дэдлока не пропустят в Сапфир, а истребят в чистом поле.
— Еще проще нам будет оценить ситуацию так, — размеренно говорил Сагастен. — В трех последних боях мы потеряли шесть с лишним Знамен отборных бойцов и пятерых предводителей немалой доблести и силы. А сейчас во всем Домене осталось не более восьми Знамен, из них же только четыре по-настоящему боеспособны. И семь предводителей, двое из коих молоды до безобразия, один бессилен, и две — женщины.
— Мы способны сражаться! — грозно сказала Сельфа.
— Не сомневаюсь, — спокойно сказал Сагастен. — И тем не менее, если всех, кто способен носить оружие, собрать в одном месте, получится армия чуть большая по численности, но уступающая по силе той, что уже разгромлена. И даже если армия эта победит, что невероятно, передовые отряды Проклятого, следующий же черный корпус возьмет Домен голыми руками. Вот так обстоят дела, и в глубине души все вы это прекрасно знаете.
— Как же ты предлагаешь защищать Сапфир? — резко спросил отец.
— Я хочу спутать карты, — тихо сказал маг. — Я не знаю и не понимаю, что сталось с Райдоком, но эти чудеса способны спутать карты, поверь, Сенрайд! Я прошу тебя: дай малышу Индиго и направь его оборонять Сапфир! Я не знаю, что мне велит просить об этом — возможно, сразу все, что мы сегодня слышали? Нечеловек Синего предназначения, но все-таки принц… Если Синий принц, принявший цвет в сапфире четырнадцатого счастоцвета, будет сражаться в городе Сапфир, бывшей столице Синего домена… Понимаешь? Может быть, даже с обреченностью победе! И победе в Синеве! Это может спутать карты кому угодно, и в особенности — Отринувшему Цвета. Ведь он на это совершенно не обращает внимания! В такой ситуации он может сделать ошибку, а вот тогда…
— А если Райдок не справится? — быстро спросил Данк.
— Сапфир все равно будет потерян, — равнодушно ответил Сагастен.
— А если он все-таки заслан нам на погибель и предаст? — лукаво спросила Сельфа.
— Не все ли равно, как погибнет Сапфир?
— Но Сапфир — центр Янтарного колората! — сказал отец.
— Да, а ранее — Белого, — согласился Сагастен. — И не ты ли, о Белый принц, мой повелитель, был некогда его сиятельством Зеленым наследником, а до того — и Голубым?
— Но Райдок был предназначен линии Теплых Цветов, — нервно сказала мама, яростно потирая щеку.
— Разве вы не примете его в Холодную линию?
— Но… — пискнул я.
Маг обернулся и посмотрел на меня изучающе.
— А тебя вообще никто не спрашивает.
Отец вдруг хлопнул кулаком по каменной ступеньке и поднялся.
— Согласен, демон тебя заешь! Начинай, Гастен-са!
И огонь у алтаря вспыхнул ярче. И мощно зазвучал распевный голос Сагастена:
— Что за юношу вновь привел ты в Зал Тайны, о Белый Властитель? Он молчит о праве своем, я не вижу на нем его цвета. Кто он, Повелитель?
— Да предстанет перед огнем Бесцветный принц Райдок, — ответил Сенрайд. — Вновь по моему желанию он здесь.
— Даруешь ли ты…
Я слушал вполуха, а в голове навязчиво билась одна-единственная мысль — неужели я все-таки выкрутился?
— Дарую ему Цвет, и да будет…
Это мы сегодня уже слышали. Глубокого смысла церемонии мне все равно не постичь, пока не вспомнятся уроки Дейненделла.
— …повелевающий радугой, ею сотканный, ее порождающий?
— Дарую ему Цвет Индиговый, цвет чистого моря и дыма родных очагов, доброго яхонта-сапфира и
