— Что это? — выдохнул он. — Она что, вся заполнена растениями?
Лутан покачал головой.
— Это вакуумная трава. Над ней наведены надстройки. Центр сферы пуст.
— Но как же так? Ведь это глупо, как там что-то сможет расти без света?
— Ты когда-нибудь задумывался о том, что ни диск, ни паутина не будут существовать вечно?
Увы, эта мысль никогда не посещала голову Кенеджуми. Слишком крепко в ней сидели рассказы баечников об удивительной точности, с которой предки конструировали диск и паутину.
— Видишь ли, — продолжил Лутан, — мы все живем в долг у Солнца. Но оно не будет светить вечно. Когда-то ученые считали, что оно погаснет через пять миллиардов лет. Но тогда не было солнцеприемников.
— Так вы хотите сказать, что Солнцу скоро придет конец?
— Ну, это будет не завтра, — улыбнулся Лутан. — Но достаточно скоро, чтобы начать задумываться над последствиями. К тому же велика вероятность того, что Солнце не просто погаснет, а благодаря приемникам коллапсирует в нечто, называемое «черной дырой». Так что Солнечная система просто исчезнет.
Кенеджуми от этих слов стало не по себе. Он представил себе пустой ледяной космос, который займет место уютных влажных экосфер, и поежился.
— Мы считаем, что дожидаться этого момента не стоит. Проекты кораблей, позволяющих покинуть Солнечную систему, разработали еще до диска. Но так как люди не сумели преодолеть скорость света, никакого смысла в путешествиях между звездами они не увидели. Тогда решили, что глупо тратить силы и средства на эту затею, начав проект солнцеприемников и планирование диска. Как всегда, наши предки оказались не особенно дальновидны. Теперь у нас нет выбора. Потомки тех, кто не покинет Солнечную систему сейчас, погибнут. Сложно сказать, каковы шансы выжить у тех, кто расстанется с паутиной и диском, но у оставшихся вообще не будет никаких шансов.
Кенеджуми все это время присматривался к огромной сфере. Что-то в ней ему показалось странным.
— Вы хотите сказать, что собираетесь запустить эту штуку в дальний космос? — спросил он.
— И не ее одну, — кивнул Лутан. — Мы готовы строить их до конца света. И уже закончили пусковую катапульту за Плутоном, которая может разогнать сферу почти до световой скорости.
— Но куда они полетят?
— На станции осталось достаточно научного материала, чтобы вычислить звезды, у которых могут находиться пригодные для жизни планеты.
Кенеджуми слушал Лутана, продолжая вглядываться в сферу. Спустя пару минут убедился, что глаза его не обманывают. Сфера вращалась вокруг своей оси, причем гораздо быстрее, чем обычные экосферы.
— Почему она вращается так быстро? — спросил он.
— Кенеджуми, ты знаешь, как выглядели люди до диска?
— Так же, как и мы.
Лутан покачал головой.
— Нет, не так. Мы дети низкой гравитации, а они ходили по поверхности планет. Наши организмы изменились, и теперь поверхность любой планеты для нас смертельна. Мы не выносим силы тяжести.
Кенеджуми кивнул.
— Но мы хотим посылать людей именно для заселения планет. Построить новый диск или паутину они не смогут. А вот как посадить сферу на поверхность планеты, мы знаем. Но чтобы люди не погибли от гравитации, им придется измениться, вернуться к исходным формам человека. Планетарное притяжение должно стать для них нормой вещей. Мы знаем только один способ сделать это — с каждым годом полета сфера будет вращаться все быстрее, пока центробежная сила не создаст в области ее экватора силу тяжести, близкую к планетарной. На это уйдет тысячи лет, но за это время организм человека привыкнет к ней.
— Ну хорошо, все-то вы продумали, — фыркнул Кенеджуми. — Но как биомасса сферы будет существовать без света? Солнце-то останется здесь!
— Эту проблему мы решили благодаря тебе. Ты привез нам новое солнце.
— Я?
— Наши шпионы выкрали у Орунгов то, что сами они никак не хотели отдавать. У них, видишь ли, своя точка зрения на сроки гибели Солнечной системы. Это чертежи искусственного солнца, работающего на тяжелых элементах.
— Врете! — Кенеджуми даже не скрывал своего потрясения. — Даже если такая штука существует, в Солнечной системе давно не осталось ни урана, ни плутония…
— Осталось, — Лутан улыбнулся. — Строители станции оказались страшно запасливыми. Теперь мы можем поместить по искусственному солнцу в центре каждой сферы и они будут гореть тысячи лет.
Кенеджуми на мгновение представил себе огромную сферу, внутри которой светит свое собственное солнце. При правильной планировке она просуществует без бед до того момента, пока но сгорят последние крохи радиоактивного топлива. Но к тому времени надобность в искусственном солнце отпадет, потому что чьи-то далекие потомки будут жить на поверхности планеты…
— Кенеджуми, — голос Лутана оторвал его от смакования видения, — а ты не хочешь покинуть паутину? Разве тебя здесь что-нибудь держит?
Кенеджуми задумался.
Что его ждет здесь? Прозябание в окрестностях Плутона или беготня от Орунгов по паутине? А ведь он был хорошим агротехником, и ему всегда нравилось возиться с растениями. И в бродяги он подался не от хорошей жизни. Он понимал, что не доживет до прибытия сферы к пункту назначения. И что в пути не будет привычных солнцеприемников, диска, паутины. Зато у его далеких внуков будет шанс начать все сначала.
— А почему бы и нет? — Кенеджуми несильно толкнулся вверх, чтобы лучше видеть гигантскую сферу. — Надеюсь, у вас остались еще билеты на первый рейс?
Иван Наумов
ТРИ УЗЕЛКА НА ПАМЯТЬ
— Мертвечинкой попахивает! — радостно осклабился Медарх. — Пора менять.
Солнце едва выкатилось на небосвод из-за крепостной стены. Длинная тень виселицы прочертила чёрную тропинку по каменистому склону от края рудника до глинобитной стены казармы. Повешенный, опустив исклеванное птицами лицо, казалось, смотрел себе под ноги. Там, в провале, за гранью света, царила непроглядная тень, наполненная вздохами, шевелениями, стонами просыпающихся рабов.
— Думаю, пока достаточно, — сказал Маллон, остановившись у обрыва и вглядываясь вниз. — Надеюсь, этот пример научит их повиновению. Кто не работает, тот мёртв.
Медарх забрался на столб, ухватился одной рукой, за перекладину и выдернул из ножен меч. Один взмах, и мертвое тело рухнуло к подножию виселицы. В раскопе щелкнул бич. Под сандалиями Маллона зашуршали камни. Рой мух, потерявший было свою пищу, загудел с удвоенной силой. Медарх спрыгнул с виселицы и нагнулся над телом раба.
— Что ж, не могли целую веревку найти? — спросил Маллон начальника охраны.
Медарх нахмурился. Перерубленная им веревка была связана в трех местах неуклюжими корявыми узлами. Один напоминал шишку, второй — спящую змею, а третий — сжатый кулак.
— Плохая примета, — проворчал он, расслабил петлю и стащил ее с шеи мертвеца. — Вешали — не было узлов. Демоны смеются.
