концов каждый изобретатель машины времени непременно должен полюбопытствовать, как именно Колумб открывал Америку, и оказаться на корабле Колумба. Иначе какой же он ученый!
– Такая ловушка, конечно, должна работать, – задумчиво протянул руководитель.
– Дальше, собственно, уже детали, – продолжал старший инспектор. – С корабля этого Колумба каждый из путешественников по времени немедленно попадает в устроенный мной плавучий межвременной оазис, который сопровождает экспедицию мореплавателя на всем ее протяжении. Сюда по мере поступления постепенно попадают машины времени всех эпох. Особенно много их собирается в самый момент открытия Нового Света, присутствовать при котором желает большинство создателей машин времени. Хотя некоторые предполагают сопровождать экспедицию с самого начала.
– Действительно бойкий народец, – проговорил руководитель.
– Среди деталей, разумеется, есть такая, – продолжал старший инспектор. – Как только любой создатель машины времени оказывается в плавучем оазисе, в его собственной эпохе об этом изобретении немедленно забывают. Механизм произведенного мной для этой цели воздействия, сами знаете, хорошо отработан. В результате чего машину времени изобретают затем заново, иногда многие десятилетия спустя. Словом, плавание этого Колумба собирает абсолютно все машины времени, изобретенные за всю историю этой цивилизации, начиная с самой первой и до последней.
– Все предельно ясно, старший инспектор! – одобрительно сказал руководитель. – Как только Колумб открывает этот свой Новый Свет, изобретатели возвращаются в свои эпохи, лишенные памяти о сути своего изобретения. Таким образом каждой из машин времени, изобретенных на этой планете, неминуемо суждено там исчезать, словно ее не было вовсе.
– В том-то и дело! – подхватил его слова старший инспектор. – И пусть даже до отправления на корабль Колумба изобретатель успел побывать в каком-то другом временном моменте и, допустим, умудрился изменить ход истории, все исправляется автоматически. Какое же изменение хода истории, если не было вызвавшей его машины времени!
– Великолепная работа, тонкая работа! – воскликнул руководитель. – Впрочем, как всегда!
– Все сконструированные туземцами машины времени, – договорил старший инспектор, – пронумерованные и классифицированные по порядку создания, отравляются в хранилище Высшей Инспекции, открытое для служебного доступа.
– Ну, разумеется, – заключил руководить Высшей Галактической Инспекции, – это уж как заведено. Еще раз повторяю: великолепная работа, поздравляю! А что еще происходит в вашем секторе?
Алексей Талан
Лазерный вихрь
I have a reason to stay here
There’s a way to find a flame
Глава 1
Ненавижу наивных и одержимых. Такие не щадят ничьи жизни, включая свои.
Расчерчиваю взведённый арбалет на две обугленные щепки и сквозь всклокоченную бороду пронзаю горло. Второй противник тянется за мечом. С трудом удержавшись от смертельного укола, безжалостно отсекаю руку.
За спиной раздался шум. Я врезал на звук ногой, а затем развернулся. Заготовленный для моей головы стул грохнул на самого нападавшего.
Парень не оставил мне выбора. Голова со светлыми волосами прикатилась к стене, а из разжатых пальцев вывалился парализатор.
Я могу иначе. Но не имею права.
– Я эмиссар, – чётко повторил я, переведя паспорт и метку эмиссара в широковещательный режим, и пробежал взглядом по жмущимся у входа людям. Притворяться обычным человеком больше не имело смысла. – Я пришёл с миром.
Слова сказаны. Мне нет дела до этой провинции, просто я жду рейсовика три дня, а ведь даже эмиссарам становится скучно. Я проткнул ногтём с имплантированным микрошприцем предплечье ампутанта, впрыскивая гиперкаин. Мгновенно закатившего глаза биораннера поспешно усадили за стол местные парни с побледневшими лицами. Обхожу столы, поставленные в три ряда, и останавливаюсь у стойки.
– Два «лазерных вихря». – Я сделал заказ бармену и уселся на парящую в магнитном поле жёсткую подушку, протёртую до белизны. Сиденья сбились в кучу, медленно дрейфуя, поскольку крепления для них на стойке были сорваны. Седой усатый бармен вздрогнул, его руки тряслись.
– Кредитка или наличные? – нервно выкашлял слова хозяин.
– Имп. – Я показал вживлённый камешек на указательном пальце. Мужчина поспешно кивнул, кажется, он был готов отдать всё бесплатно.
Я коснулся лика – личного компьютера, подтверждая снятие денег, и провёл ладонью над считывающим кредитки устройством в виде свиньи-копилки. Её глаза мигнули красным и раздался стандартный «блип». Публика за спиной начала безмолвно покидать заведение.
– Сообщите охранителям, – приказал я бармену и одернул рукав кожаной куртки, пряча вживлённый на левую кисть интерфейс лика. – Камеры есть?
– Конечно. – Бармен показал на белый, со вздутиями от времени, биопластовый потолок, который подпирали четыре железных столбика. Камер, конечно, я не разглядел, но место для них там было хорошее.
– Приберитесь.
– Сейчас. – Мужчина кивнул и беззвучно отдал команду через наклеенную на горло полоску ларингофона. Из подсобки за стойкой выкатились три бочкообразных робота мне по пояс, объехали потолочные опоры и подняли на суставчатых манипуляторах два тела. В руках бармена обнаружились миксер и чаша с носиком для смешивания. Я с облегчением вздохнул. Раз коктейли приготовляют вручную, значит, Тай не такая и деревня.
– Отец и сын погибли, – раздался жёсткий простуженный голос за спиной. – У жены сына трёхмесячная дочь осталась.
Так рождаются истории о жестоких эмиссарах. Чудовищах без сердца. На самом деле мы обычные люди.
Оборачиваюсь. Злости нет. К выходу идёт ссутуленный человек в вязаной шапке, полимерной куртке и грязных пластиковых сапогах. Пусть. Я не буду ничего доказывать и говорить. Нарушители обозначили прямую угрозу. Плазма их сожги, да они чуть не убили меня только за то, что я отказался покупать их незаконный товар. Мотивированная агрессия, направленная на представителя власти. Так это называется официально.
К стойке подходит мужчина лет тридцати. Он спокойно встречает мой взгляд, вылавливает одно из магнитных сидений и садится рядом. Одет в кожаную безрукавку поверх клетчатой рубашки и синие заношенные джинсы. На ногах – когда-то белые кроссовки. Отворачиваюсь и смотрю на просвет фиолетово-синий коктейль, прошитый грейпфрутовыми лентами. Коктейль малопрозрачен, а значит смешан верно.
– Так ты эмиссар, – протягивает незнакомец, барабаня пальцами по стойке. Кивает бармену, и тот ставит кружку тёмного пива.
– Алекс, – решаю быть непринуждённым. Не люблю пустые разговоры, но раз уж ко мне обратились,
