Владимир начал осматриваться и понял, что зрение стало другим. Взгляд скользил вдаль, убегал в глубину, доставал до дна, рвался дальше, через донные породы. Он побоялся забираться слишком глубоко и остановился. Видимо, так действовала начинка кольца, по-прежнему остававшегося на его большом пальце.
Странная мутация происходила со зрением — Владимир стал видеть координаты места, где находился. Глаза отмечали градусы, минуты и метры. Он каким-то непостижимым образом знал, что подводная лодка находится в 38°11’ северной широты и 9°53’ восточной долготы. К северу лежали залив Кальяри, остров Сардиния, в ста милях к югу — мыс Эль-Абьяд, Тунис. Впереди находилось Тирренское море, начинались глубины свыше трёх километров. А далеко позади остался Гибралтарский пролив, до него две тысячи километров. Если поделить пройденный путь на скорость лодки, получалось, что с момента его похищения прошло не менее трёх суток.
«Пора бы и поговорить им со мной», — подумал Владимир.
Лодка начала всплывать, и опять он знал это безо всяких приборов. Глубина 20… 10… 0. Стоп машинам! Впереди, сквозь переборки и двойные стенки корпуса, сквозь сплетение проводов и кабелей просматривались контуры надводного судна. Значит, предстоит пересадка.
И в самом деле, вскоре появился всё тот же молчаливый матрос и жестом пригласил Владимира выйти из каюты. Матрос был один, оружия при нём не было. Видимо, те, кто похитил кладоискателя, надеялись на его благоразумие. А может быть, детально изучили досье, в котором наверняка было отмечено, что В. Калинин неагрессивен.
Матрос провёл его по узкому коридорчику, пару раз они повернули и вышли к небольшой круглой площадке с перископами. На пол падал круг солнечного света, лесенка вела к открытому люку. За люком слышались плеск волн и пение ветра. Владимир начал подниматься и столкнулся нос к носу с Яфой, протягивающей ему руку снаружи. «Не всё так плохо», — подумал он. Его похитители заметили, что девушка ему понравилась, и решили оставить её при нём. А какая разница, от кого получать подарок — от Кагановича, или от любого другого олигарха?…
Яфа улыбалась, протягивая руку, причём улыбалась именно ему. Это ощущение ни с чем не спутаешь — когда девушка смотрит на тебя не так, как на весь остальной мир. Владимир, конечно, совершил идиотский поступок, прыгнув с яхты в ночное море, но зато теперь у них было общее приключение, некая тайная связь и, кажется, взаимная симпатия.
Он выбрался на мостик, огляделся. Снаружи было солнечно, ветрено и довольно холодно. В сотне метров от субмарины стояло небольшое судно, от него отчаливала надувная лодка с мотором. На носу судна Владимир успел прочитать название — «Le Ponant».
— Значит, будем переселяться, красавица? — спросил Владимир Яфу. — Да, ты же не понимаешь… Что бы такое вспомнить на английском… Гуд дей, ай глэд ту си ю… Май нейм из Володья, ай лив ин Раша…
Яфа звонко рассмеялась:
— Я тоже рада тебя видеть! Не мучайся. Говори по-русски.
Владимир слегка растерялся и чуть не выругался.
— Обманщица! Значит, ты поняла всё, что я плёл на «Пифагоре»…
— О, я не забуду этого никогда.
— Но это же нечестно! Я не знал… и был пьян. Я такое нёс!
Девушка легко прикоснулась к нему, как бы снимая с пиджака несуществующую соринку:
— Не переживай. Я никому не скажу.
— Так я и поверил. Уже, наверное, отчёт готов. Да с такой аппаратурой, как тут, всё можно было на видео записать.
— Откуда ты знаешь, какая тут аппаратура?
— А откуда ты узнала, что я прыгну за тобой в это чёртово море?
— Ты сам сказал — если я прыгну, то и ты за мной.
— Ё-моё, это всего лишь из фильма, это же «Титаник»!
— Но ты прыгнул.
Тем временем моторка причалила к надстройке субмарины. Дежурившие на мостике матросы с двух сторон притянули её за леер к корпусу. Яфа жестом пригласила Владимира перебраться. Но не успел он сделать шаг, как она схватила его сзади за руку, повернула к себе и сказала:
— Ты храбрый. Только больше не прыгай, прошу тебя.
— Это уже от тебя зависит. Ты первая туда бросилась.
Они перебрались в лодку, изрядно промочив ноги, устроились на сиденье рядом, ёжась от свежего ветра.
— Я понимаю, что все серьёзные разговоры впереди. Но на один вопрос ты мне можешь ответить? Пожалуйста.
Яфа кивнула.
— У тебя ведь есть настоящее имя? Скажешь?
— Зачем тебе? Ты называешь меня древним еврейским именем, переводится оно — красавица. И ты очень сексуально произносишь: «Яфа, красавица».
— Я попал к израильской разведке?
— Тебе сейчас всё расскажут.
— Ладно. Но учти, я не буду для вас ничего искать, пока ты не назовёшь свое настоящее имя.
