— Что там такое, Яфа? — сразу же, едва сняв маску акваланга, спросил Владимир. — Это война?
— Да, скорее всего война.
— Почему? Кто напал на корабль?
— Это из-за тебя. За тобой охотятся.
— Не может быть… Неужели Каганович?
— Если бы это был только Каганович… К сожалению, за тобой охотится сейчас весь белый свет.
— Яфа, я хочу знать все подробности. Ты свяжешься с Рафаэлем? Или со своим руководством? Что там, наверху? Может быть, там все погибли!
— Потерпи. Скоро всё узнаем.
Владимир был буквально оглушён случившимся. До сих пор он легко ходил по краю, и если рисковал, то только собственной головой. Он привык воспринимать свой дар как некую игру и играл с азартом ребёнка, не думая о последствиях. А тут — снаряды, стрельба, настоящая морская битва! Из-за чего, чёрт возьми? Из-за золотых побрякушек? Пусть и древних, ценных. Неужели мир сошёл с ума?
Его попросили не выходить из каюты. Субмарине нужно было совершить несколько маневров и связаться с командованием. Владимир решил осмотреться, сосредоточился, и зрение понесло его вдаль, в глубину, в высоту, скользя по окрестностям невероятно быстро. Он понял, что видит глубокую впадину, у входа в которую маневрирует подводная лодка. В нескольких милях вокруг неё находилось десятка два самых разных судов. На дне — тёмные провалы по бокам небольшого хребта. Будь этот хребет на поверхности, он был бы похож на лезвие клинка, протянувшееся вдаль, на сто, или даже на двести километров.
Владимир вдруг понял, что видит весь хребет. Видит дно во впадинах. Видит остров в шестидесяти милях к северо-западу от лодки. Знает координаты, глубины, скорость течения. И далеко-далеко на дне, около береговой черты острова, видит корпус затонувшего судна, сейф внутри него и золотые украшения, спрятанные в сейфе.
— Вот так ничего себе, — удивился Владимир.
Это, конечно, из-за кольца. Он стал дальнозорким, стал способен по-настоящему искать клады.
Яфа появилась примерно через час и позвала его в рубку. Там находилось трое моряков: радист колдовал над аппаратурой, собирая сигналы со всего света, молодой парнишка уставился в ноутбук. И ещё один человек, как понял Владимир, командир судна, встретил их и протянул для пожатия сухую крепкую руку:
— Леонид.
— Владимир.
— Не удивляйся, Володя, у нас почти все говорят по-русски. Мы бывшие соотечественники.
Командир включил какой-то прибор, схематично отображающий участок моря, сетку параллелей и меридианов и субмарину в виде светящейся точки. Около этой точки стояли столбики цифр — вероятно, скорость, глубина, углы наклона корпуса и что-то ещё, понятное только специалисту.
— Смотрите, — Леонид показал на экран, — это наша лодка. Мы уходим в сторону Африки. Вот здесь осталась яхта «Le Ponant». Десять миль к северу. Её атаковали два вертолёта.
— Там много погибших? — Владимир спросил о том, что волновало его больше всего.
— Погибших нет. Только один пропавший без вести.
— Как это всё произошло?
— Первый вертолёт спикировал почти отвесно, вышел в очень крутой разворот, обогнул судно в нескольких десятках метров над палубой. Такой трюк может только русская машина сделать — «Аллигатор», Ка-52.
— Так, значит, это русские напали? ФСБ? Или бандиты?
— Нет, русские на «Аллигаторах» не летают. Они их продают. К тому же обстрел вёлся специальными снарядами… У русских нет таких. Это пластиковые снаряды, внутри нервно-паралитический газ. Их выпустили почти сотню, пока огибали судно. У нас есть запись.
— Как же вы записывали через воду?
— Этого я рассказывать не буду. Смотри, мы уже перевели запись в цифровой формат.
Леонид что-то коротко сказал парню с ноутбуком, и тот повернул экран к ним.
На экране мелькала водная рябь, качнулся и пропал борт яхты. Потом в кадр ворвалась чёрная тень — вертолёт заслонил судно от камеры. Он вёл огонь: стёкла, закрывавшие палубы, разлетались под ударами снарядов. Крыша надстройки в нескольких местах была пробита тоже. Вертолёт сместился из кадра, облетая судно. Отлично видно было, как снаряд пробивает крышу, верхнюю палубу и, ударившись в
