Мейр Гамер получил очередное донесение. «Русского Владимира» задержали в Санкт-Петербурге. Удивительно, как долго ему удавалось скрываться! Сто дней он водил за нос все разведки мира и при этом ещё обнаружил совершенно уникальные клады. Способности у него поразительные! И вот Калинин в руках у ФСБ. Хорошо это или плохо?
В возможности российских спецслужб Мейр Гамер не верил. Прошли времена КГБ, все крепкие профессионалы убежали за границу, умерли или подписались защищать кагановичей. В руководстве русской разведки не осталось никого, кто мог бы серьёзно включиться в игру. Что они хотят узнать от Владимира? Подробности поисков в Испании? Зачем им это?… А что они могут потребовать от него? Найти очередные побрякушки? Коллективной воли у русских всё равно нет. Они не смогут поставить масштабную задачу и добиваться её выполнения. Они просто ходят на службу, получают противоречивые и бесполезные указания руководства, лавируют… Весь смысл их деятельности — сожрать начальника и занять его место. И не дать сожрать себя. «Русский Владимир» может быть использован ими только для этого. Для очередных звёздочек на погоны. Получат звёздочки и продадут с удовольствием любого кладоискателя. Не было ещё такой вещи, которую бы они не хотели продать.
Кто будет покупателем? Вероятно, мы, через посредников. Возможно, американцы. Остальные разведки — вряд ли, бюджет не позволит. И, само собой, Каганович. Выиграет тендер, вероятнее всего, он. Он не первый год обхаживает русских силовиков, там почти всё куплено им. Даже приказ Кремля не поможет. Над этими приказами смеётся весь мир. Значит, нужно убрать с дороги Кагановича.
Давно пора. Главная наша ошибка в том, что мы недооценили эту обезьяну с гранатой. Если бы вернуть октябрь! Прихлопнуть его прямо там, в заливе Виго! Но тогда мы упустили момент. Теперь нужно готовить аналогичную операцию. Время для этого есть. Русские неповоротливы. Они будут вести допросы, проводить следственные эксперименты, напишут гору бумаг, создадут комиссии и рабочие группы, вытрясут из Кремля бюджет на расследование. Растащат деньги, потом начнут передавать Владимира по инстанциям, чтобы снять с себя ответственность. Может вмешаться частник. Кто-нибудь из генералитета станет искать клады лично для себя. И его сожрут тоже… Это займет месяца три-четыре.
Могут ли они ликвидировать Владимира? Маловероятно. Значит, мы на время сняли эту фигуру с доски и положили на хранение в надёжное место. Самое надёжное! Сажать под замок русские умеют лучше всех. Отлично! Пусть хранят и никого не подпускают близко. А мы тем временем подготовимся и нанесём удар по Кагановичу. Это удобнее всего сделать сейчас, когда он сам устроил смуту в своей стране.
— Ещё раз повторяю вопрос. Вы знакомы с этим человеком?
Следователь положил перед Владимиром фотографию. Или это не следователь? Кто его разберёт… Без формы, без погон… Глаза озабоченные. Подглазины вон какие. Лысый почти, хотя не старый. Сколько ему? Сорок пять? Сорок семь? Почему он протокол не ведёт? Как они надоели, эти допросы! Каждый день одно и то же. Дурацкие вопросы, угрозы, наезды, причём не по делу. Эти ребята просто не в теме…
— А я ещё раз повторяю: мне полагается адвокат. Без адвоката я не буду с вами разговаривать.
— Посмотрите на снимок.
На фотографии был тот самый профессор из Питера. Вопросы крутились вокруг него и вокруг страницы из книги Анахарсиса, которую нашли при аресте. Владимир уже отвечал на них: да, знаю, да, украл, да, вырвал. Сажайте. Расстреляйте. Мне всё равно. Но следователям было нужно что-то другое. Похоже, что им приказано допрашивать, а зачем, в чём состав преступления, что нужно узнать — ещё не придумали. Сто раз мусолят одно и то же, тянут нервы.
— Не хочу я смотреть на этот снимок.
— Вы уже показали на предыдущих допросах, что знаете этого человека. У нас есть видеозапись этих показаний. Зачем вы упорствуете? В ваших интересах сотрудничать со следствием.
— Сотрудничать? Хорошо, давайте сотрудничать. Что вам нужно, объясните.
— Посмотрите на снимок.
— Пожалуйста. Посмотрел.
— Вы знакомы с этим человеком?
— Я уже отвечал, и у вас есть видеозапись. Зачем же вы ещё раз спрашиваете?
— Здесь вопросы задаём мы. А вы должны отвечать. Не ухудшайте своего положения, отвечайте.
— А мне нравится ухудшать своё положение. Наказывайте. Предъявляйте мне всё что хотите.
— Вы и так серьёзно вляпались. Речь идет о государственной безопасности.
— Речь вообще ни о чём не идёт! Вы спрашиваете какую-то ерунду.
— Здесь мы решаем, о чём спрашивать. Значит, вы подтверждаете своё знакомство с этим человеком?
— Да.
— Знаете его имя?
— Да.
— В каких отношениях вы с ним находились?
— Это мой папа.
— Не притворяйтесь сумасшедшим. От вас требуются простые ответы по существу дела.
Интересно, кто он, этот следователь? Фээсбешник? Прокурор? Не мент же рядовой. Какое у него звание? Капитан? Майор? Вряд ли выше. Было бы выше — сидел бы в кабинете и отдавал команды: «Допрашивайте!» «А что мы должны у него узнать?» «Давайте без лишних вопросов, капитан. Идите и допрашивайте».
— Давайте, я найду для вас клад. Хотите?
— Прекратите этот балаган.
— С удовольствием. Молчу.
— Отвечайте по существу…
