кто-нибудь подсядет. К счастью, не сбылось. Потом пришло время пообедать. Это заняло очень много времени — пакет с едой мне снова заколдовывала Даша, так что найти там хоть что-нибудь было проблематично. Для начала оттуда нужно было вытащить все остальное. Зато обед (или ужин, это как посмотреть) у нас получился поистине царским! Когда мы нашли колбасу и салат, я даже невольно посмотрела на верхнюю полку, такая на меня ностальгия накатила. А ведь с тех пор даже полугода не прошло… Как быстро все меняется, ужас.
Потом мы с Лешей долго спорили, где кто лежит. Потом… в общем, день прошел тихо, спокойно и почти незаметно. Поездка обещала быть такой же.
За окном уже довольно давно потемнело, мы готовились ко сну. Вернее, я отправила Лешу готовиться ко сну, а сама собиралась почитать, хоть немного вспомнить, что мне там в школе нужно вещать детям, а чего лучше не говорить. Только долго читать мне было не суждено.
Когда я уже думала, что Леша благополучно уснул и видит седьмые сны, с его полки вдруг раздалось жалобное поскуливание. Подняв голову, я попыталась понять, что произошло. Мальчик по-прежнему спал, у него были закрыты глаза. Но лицо исказила гримаса боли и страха. Отложив книгу, я кинулась к нему и потрясла за плечо, пытаясь разбудить, решив, что это простой кошмар. Но Леша не проснулся.
Перепугавшись не на шутку, я стянула мальчика с верхней полки и села на собственную, крепко его обняв и прижав к себе. Возможно, мне стоило выйти в вагон, позвать на помощь… но покинуть Лешу хоть на миг я просто не могла, эта мысль даже не пришла мне в голову.
Сначала мне показалось, что мальчик немного успокоился в моих объятьях. Я укачивала его, гладила по волосам, шептала что-то успокоительное. Леша затихал, но у него поднималась температура — на лбу выступили бисеринки пота, самого мальчика бил озноб. И тут по его телу прошла волна судороги, заставив беспомощное тельце выгнуться дугой, даже несмотря на то, что я пыталась его удержать, а мальчик закричал в голос. С болью, со страхом…
Я не знала, что делать. Я растерялась и попыталась действовать так, как нас учили — положила мальчика на ровную поверхность и прижала его руки и ноги, чтобы он сам себе не навредил. Попыталась заглушить его крик, чтобы не перепугать соседей. Не знаю, почему так сделала. До сих пор не понимаю, почему решила, что нельзя обращаться за помощью. Мне было страшно…
Когда судорога успокоилась, Леша по-прежнему не открыл глаза. Теперь даже не вооруженным взглядом было заметно, что у него жар. Он тяжело дышал. Я снова попыталась его разбудить, но не преуспела. Вскоре судорога повторилась…
Всю ночь продолжался этот кошмар. Только под утро, когда начало светать, Леша успокоился окончательно и провалился в уже обычный сон, перестал метаться и скулить не то от боли, не то от страха. Я же уснуть так и не смогла. Еще часа два я сидела около него, не решаясь отойти. И только потом выбралась из купе, чтобы умыться. Да и нужно было извиниться перед проводником — за ночь к нам все же несколько раз стучались. Пришлось говорить, что у меня заболел сын, и всю ночь его терзали кошмары. И еще посоветовала, если есть возможность, отселить от нас два ближайших купе — болезнь может быть заразна. Не хочу ли я сойти с поезда? А куда вы мне предлагаете идти с больным ребенком на руках в чужом городе? В больницу? Там мы уже были, нам могут помочь только в Москве… И не зачем им знать, что это не так. От дальнейших расспросов я банально ушла. Весь этот диалог происходил где-то далеко, я не могла ни о чем думать. Казалось, что за эту длинную ночь все потеряло смысл…
Включив в раковине воду, я посмотрела на свое отражение в зеркале, словно то могло ответить, что происходит. Но оно молчало. И что-то подсказывало, что все только началось…
Часть третья
Между двух семей
Глава первая
Мама… Ося… Лион… Папа… Кто-нибудь!
Я звала и звала на помощь, но никто не отзывался. И я проклинала себя за то, что не маг, что не могу до них докричаться мысленно, за то, что я такая беспомощная. И не могу защитить одно хрупкое, но такое дорогое мне существо… Не могу…
Я резко проснулась, пытаясь понять, где нахожусь. Маленькая комнатка… нет, купе. Стучат колеса поезда. Да, точно. Мы же с Лешей возвращаемся из Осинников в Москву. Леша!
Дернувшись, я заозиралась по сторонам, пытаясь найти мальчика. Он лежал рядом, мирно спал. И никаких признаков того, что было ночью. А было ли вообще? Может, мне все это приснилось? Хотелось бы верить, но — нет. Вчера ночью, во время очередной судороги, Леши прокусил себе губу, и пятнышко крови на подушки никуда не делось. Тяжело вздохнув, я провела ладонью по лицу и посмотрела за окно. Скоро должно было снова потемнеть. Время пока было.
Проведя ладонью по лицу, я принялась думать. Нужно было найти причину. Ее не могло не быть! Нужно только хорошенько подумать, вспомнить все, что я знаю, и даже то, что еще пока не очень понимаю. Все, что слышала, видела и чуяла за последний месяц. Все, так или иначе связанное с Лешей.
Первое — письмо от его матери. Что мне тогда показалось особенно странным?
'…Но была в нем одна странность. Раз в месяц он пропадал на несколько дней. И прежде, чем жениться на мне, он предупредил меня, что жизнь с ним будет не такой простой, как я представляла тогда'
'…Мой муж, после рождения сына, снова предупредил меня, что в его жизни слишком много странного, что все будет не так легко, но рассказать подробней он мне ничего не может. Пока не может. Он обещал пояснить, когда Леше исполнится пять лет. Но… не успел…'
'…А потом я, кажется, поняла, что такое происходило с Андреем, и почему раз в месяц он покидал меня. Потому что то же самое стало происходить с Лешей…'
Раз в месяц, 'слишком много странного', пять лет, 'то же самое стало происходить с Лешей'.
Хотя… нет. Было кое-что еще до этого. Осино предсказание.
'— Слушай, можешь хоть что-нибудь рассказать об этом ребенке?
— На вид лет десяти, довольно хрупкий, невысокий, светлые волосы странно оттенка. В моем видении ты его обнимала и называла волчонком…'
Но у Леши не светлые волосы, и он довольно высокий для своего роста. Ладно. Пока что — спорный аргумент. Что еще я могу вспомнить?..
'— По какому поводу сегодняшнее собрание? Неужели у нас в школе появился новый маг?
— Или нелюдь?
— А сами не чуете?
Некоторое время напряженного сопения (это Ника пыталась учуять что-либо чужеродное), девушка только пожала плечами, а Олег вынес общий вердикт:
— Ничего особенного. Хотя я, конечно, поначалу и тебя не учуял…
— Вот и я ничего не чую. Хотя все говорит о том, что должно быть что-то такое…'
И каан-ша, который показал, что Леша — чистокровный человек. Почти. Где-то в дальних родственниках был нелюдь…
Но этого мало. Должно быть что-то еще… Тетя Антай, как же мне сейчас не хватает твоего дедуктивного метода!..
Стоп. Было еще кое-что. Совсем недавно, буквально три дня назад.
'— Яд?.. Но я же…
— Вампирам он безвреден.
— А… Пап, а он может повлиять на… вкус?..
