Казармы офицеров летного состава, носитель 'Виктори', система Блэкмейн.
Блейр ввел код, чтобы открыть дверь, и быстро вошел. Он был рад, что в коридоре никого не было, и никто его не видел, не задавал ему вопросов и не отпускал замечаний. Он не думал, что сможет говорить с кем бы то ни было сейчас, особенно здесь, в каюте, принадлежавшей Ралгхе нар Ххалласу. Дверь закрылась за ним, и автоматически включился свет. Освещение было настроено на тусклый красный оттенок, который нравился Ралгхе, напоминая о красном карлике класса К6, вокруг которого обращался Килрах.
Напоминая о доме Ралгхи…
Ралгха… Хоббс… Блейр удивился, почувствовав всю глубину этой раны; она оказалась даже глубже, чем та, что была нанесена гибелью Ангел. Он знал Ралгху нар Ххалласа, летал с ним, любил его, как брата, в лучшие времена этих пятнадцати долгих лет. Когда другие сомневались, он всегда сохранял веру в Хоббса, единственного, кому Блейр мог доверять до самой смерти… и даже после нее. Но Хоббс предал его, предал их всех. И знание об этом предательстве приносило такую боль, какой Блейр не чувствовал никогда.
Он повернулся к устройству искусственного климата около двери, вводя комбинацию для нормального земного освещения и более низких температуры и влажности, чем те, которые предпочитал Ралгха. Изменения помогли ему избавиться от горьких мыслей о Хоббсе, но не настолько, чтобы хоть как-то успокоиться.
Без сомнения, Паладин захочет подробнейшим образом обыскать вещи Ралгхи в надежде найти причины предательства килрати. Блейр не хотел трогать ничего, что могло бы заинтересовать отдел секретных операций. Но, как командир крыла, он обязан был разбираться с личными вещами любого пилота, который погиб под его командованием, и, как бы ему ни хотелось передать эти полномочия кому-нибудь другому, это был долг, который Блейр хотел исполнить сам. Он мог по крайней мере составить небольшую опись вещей Ралгхи, хотя он не знал, куда это все денется после того, как с ними поработает Паладин. Обычно личные вещи возвращали семье, но какую семью покинул Хоббс?
Он перешел на сторону землян в сопровождении вассала по имени Кирха. Был ли его вассал еще одним агентом? Или же все вполне законно? Блейр не был даже уверен, жив ли еще тот, другой килрати. Последним, что он о нем слышал, было то, что Кирха поклялся в верности пилоту-землянину Иану 'Хантеру' Сент-Джону, но это было много лет назад. Блейр давно ничего не слышал о Хантере.
Что же, если ничего больше не оставалось, он всегда мог вернуть вещи Ралгхи в Империю, когда закончится война, если когда-нибудь закончится. Может быть, у Хоббса все же была семья. Он говорил, что они все умерли еще до его дезертирства, но это могло быть еще одной ложью.
Блейр печально покачал головой. Он больше не знал, что являлось правдой, о Хоббсе… или о чем угодно.
Тонкий ящичек, лежавший на койке, привлек его внимание, и Блейр пересек комнату, чтобы взять его. Это был голографический проектор, похожий на тот, что ему прислала Ангел. Блейр с любопытством присел на край кровати и включил его.
Изображение Хоббса в натуральную величину появилось перед ним.
- Полковник Блейр, - сказала голографическая фигура знакомым тоном Ралгхи. - Я возвращаюсь в свой родной мир, но мое почтение к вам заставляет меня дать объяснение своим действиям.
Вы должны понять, что существо, которое вы знали как Хоббса, было сконструировано в результате эксперимента по наложению личностей, давным-давно начатым Службой безопасности Империи по приказу принца Тракхата. Вы никогда не встречали настоящего Ралгху нар Ххалласа и не смогли бы стать его другом, потому что он был и до сих пор предан службе Империи. Только сконструированная личность могла стать вашим товарищем и другом. Я сам совершенно не подозревал о моей настоящей личности до того, как принц Тракхат прислал то сообщение на Делиусе, сообщение, где вам объявили ваш килратский титул, Сердце Тигра. В сочетании с сигналом, заключенным в этом сообщении, фраза 'Сердце Тигра' была механизмом, который пробудил мое истинное 'Я', дремавшее столько лет. В нем содержались спрятанные сообщения, в которых были указания моего принца, и я исполнял их с этого самого дня. Когда Ралгха нар Ххаллас восстановился внутри меня, у меня не было иного выбора, кроме как действовать так, как действовал я. Так что, друг мой, у вас действительно сердце тигра, но Сердце Тигра - это я.
Килрати надолго замолчал. У него было такое выражение, которое Блейр еще никогда не видел на его суровом, внушительном лице - облик кого-то разорванного надвое противоречивыми чувствами.
- Килрати не сдаются, друг мой, и всегда держат слово, когда-то данное. И все же, будучи честным к моей расе и выполняя свой долг, я вынужден был предать вас. Хотя я уже не тот, кого вы когда-то называли Хоббсом и стали моим другом, когда я был один среди чужаков, я помню все, что думал и делал Ралгха. Я помню вас, полковник, помню за все, что вы есть и чем были, и знаю, что вы благородный воин. Если бы я мог исполнить свой долг и не предать вас, я бы сделал это, но это было невозможно. И если мы встретимся снова… у нас не будет иного выбора - лишь исполнить свой долг… с честью.
Я надеюсь, Кристофер Блейр, что нам не придется встречаться в битве. Но если нам придется это сделать, я воздам вам почести как воину… и буду оплакивать вас как друга, потерянного навсегда.
Голограмма замигала и отключилась, оставляя Блейра в маленькой каюте в обществе горьких мыслей. Он надолго остался там, сидя неподвижно, пока кто-то не позвонил в дверь.
Он положил проектор.
- Войдите, - резко сказал он.
Это был Маньяк.
- Так и думал, что найду вас здесь. Капитан позвал вас в Центр управления полетами для рассмотрения плана этой операции генерала. - Маршалл огляделся вокруг с любопытством. - Разбираете вещички кота, а?
Блейр покачал головой.
- Еще нет, - ответил он. - Просто… делаю опись. До того, как капитан начнет расследование…
- Да, - кивнул Маньяк. - Думаю, им придется влезть буквально… всюду, а? Что я вам говорил о том, стоит ли верить коту, все эти годы?
Блейр безмолвно посмотрел на него. Говорить было уже нечего.
- Жаль, что Кобре пришлось умереть, чтобы ее наконец услышали, - сказал Маршалл.
Блейр вскочил с койки и схватил его за воротник, замахиваясь, чтобы ударить. Он уже не сдерживал гнев, и все, что он хотел сейчас - сбить насмешливую ухмылку с лица Маньяка.
- Терпение, терпение, - сказал Маршалл. - Вы не должны начинать того, что не сможете закончить, полковник, сэр. И вы знаете, что не можете позволить себе потерять еще ведомых. Не сейчас.
Блейр опустил руку и отпустил воротник Маршалла. Майор отступил на шаг, расправляя смявшуюся форму.
- В кои-то веки вы правы, - проговорил Блейр.
- Правда?
- Да. Да, нас осталось очень мало, майор. Два 'Экскалибура' уничтожены вчера, еще один поврежден. В Золотой эскадрилье нас осталось всего четверо. - Блейр отступил на несколько шагов, смотря в лицо Маршаллу. - Я бы размазал вас по палубе прямо сейчас, Маньяк, и к черту последствия. Но думаю, что уж лучше вам быть моим ведомым, когда мы нападем на Килрах.
Маньяк фыркнул.
- Да, точно. Вы никогда не думали, что я хоть на что-то гожусь. Почему же я понадобился вам в этот раз?
- Очень просто, - ответил Блейр. - Скорее всего, с этого задания никто не вернется, но мне кажется, что вы слишком высокомерны и глупы, чтобы отступить. Так что, возможно, у меня будет удовольствие увидеть, как вы поджаритесь, до того, как эта чертова миссия закончится.
Маршалл с сомнением посмотрел на него, словно не был уверен, насколько Блейр серьезен.
- Вы сумасшедший, - сказал он.
Блейр не ответил. Он достал из кармана миникомпьютер и начал опись, игнорируя Маршалла до тех пор, пока тот не фыркнул снова и не покинул каюту.
После того, как ушел Маньяк, он потратил немного времени, чтобы передать сообщение Эйзену с названием файла, в котором содержалась работа по рассмотрению плана атаки Паладина, проделанная летным крылом. Затем он закончил с каютой Ралгхи и ушел, закрыв дверь кодовой печатью, чтобы избежать
