один корабль впихнуть две несовместимые расы!
— Гадину эту мы видели, — с неприязнью сказал Таенн. — Второй такой на свете нет. Для него его же неофиты — мясо. Ему просто все равно.
— Чудовищно, — официал, пожилой самец рауф, сморщил нос — знак крайней неприязни и отвращения.
— Это еще что… Нашу станцию почти два месяца преследовал корабль, неофиты на котором жили в невесомости и в крошечных каморках, — вздохнул Таенн. — Мало того, неофиты были подростками. Практически детьми.
— Сэээшшшшшш… — официал сморщился еще сильнее. — Надеюсь, дети остались живы?
— Конечно, — успокоил его Таенн. — Правда, дальнейшая судьба их нам пока что неизвестна, но когда мы покинули то 'гостеприимное' место, корабль с детьми был цел, а его экипаж — жив.
— Понимаю всю абсурдность моих слов, но дети — это святое, — с бесконечной убежденностью сказал рауф. — Хорошо, что на том корабле, что подошел к нам, не было детей. Иначе, боюсь, у местных эмпатов был бы серьезный психошок.
— Несомненно, — кивнул Таенн.
Ри вывел катер к небольшому космодрому, который располагался рядом с Машиной Перемещения — такие космодромы строила обычно Официальная служба для своих собственных нужд. Сразу за космодромом начиналась степь, небольшие перелески, а еще дальше смутно виделся огромный город. На космодроме было более чем оживленно — постоянно садились и взлетали корабли официалов, ездила местная техника, проходили туда и сюда рауф, и поодиночке, и группами.
Ри посадил катер, убрал панель слияния и, повернувшись к Таенну, спросил:
— Так почему все-таки Иту и Скрипачу нельзя было с нами?
— Ри, они оба — гермо, причем не развязанные, — принялся объяснять Таенн. — Мир принадлежит Рауф. И хотя в нем очень много черт Мадженты, он все-таки принадлежит Индиго. Поэтому существует вероятность, что…
Таенн смущенно замолчал.
— Вероятность чего?
— О, Боже. Ри, мне совершенно не хочется про это говорить.
— Таенн, ты уже начал, — предупредил Морис. — Говорить придется. Увы.
— Вашу мать!.. Ладно. Ри, гермо — это не средний род. Это два пола в одном. Два. В одном. Одновременно. Доходит?
— Не очень, — признался Ри.
— Они феромоно-зависимые до развязки, — неохотно пояснил Таенн. — Это понятно?
— Ничего мне не понятно! — рявкнул пилот. — Говори толком!
— А толком — это…
— Таенн!..
— В лучшем случае у них тут бы запросто могло снести крышу. В худшем — они нарвались бы на изнасилование. Причем добровольно… сначала. Они все-таки не совсем гермо. А это на практике еще больше все усложняет.
— О-па… — протянул Ри.
— Вот тебе и 'о-па'. Скорее всего, никто бы их не тронул, но уроды везде встречаются, — неохотно закончил Таенн. — Поэтому я и попросил их остаться. Зачем рисковать, когда в этом нет необходимости?
— Ну и дела, — ошарашено покачал головой Ри. — Так что же это выходит?..
— Потом поговорим, работать надо, — Таенн решительно встал. — Ри, мы тебя очень просим, впоследствии проявляй по отношению к ним максимум тактичности. Они явно не в курсе о том, что из себя представляют. Но контактов с Рауф им в данный момент нужно избегать. По крайней мере, с самцами — точно. Другие гермо и самки для них опасности не представляют.
— Да уж… Ладно, ты это потом расскажи обязательно, хорошо?
— А можно это сделает искин? — попросил Бард. — Или Даша? Я, знаешь ли, не охотник вести такие лекции.
— У нас и не спрашивай, — предостерег Морис. — Даже не начинай. Мы этого ни при каких условиях делать не станем.
Даша, Ит и Скрипач сидели в Дашиной каюте — она была самая большая, и, что говорить, самая уютная. Искин создал посреди каюты низенький столик, уставленный какими-то закусками и сосудами с разными соками (никакого алкоголя, конечно же), и сейчас все сидели и обедали. Даша думала, как бы потактичнее начать необходимый разговор, но у Ита, по всей видимости, уже кончалось терпение.
— Объясни толком, почему нам нельзя вниз, и о чем вы вообще говорили, — попросил он целительницу.
— Хорошо, — сдалась та. — Давай начнем с Маданги, а потом — уже с начала.
— А почему с Маданги? — удивился Скрипач. Он жевал кусок хлеба, запивая соком, и с интересом смотрел на целительницу.
— Потому что на Маданге, судя по считкам, Ит продемонстрировал то, что называется 'эффектом берсерка', — объяснила Даша. — Неосознанно, конечно. Ит, ты можешь сейчас вспомнить свои ощущения, когда тебя вынуждали атаковать?
Тот нахмурился, задумался.
— Злость, — сказал он. — И не просто злость, а… она была ледяная какая-то. Я словно становился кем-то другим, у меня даже в глазах темнело. Но при этом я чувствовал… — Ит замялся, подбирая слова. — Я чувствовал, что я быстрее, чем все они, вместе взятые, быстрее и злее во сто крат. Особенно, когда те военные подъехали, помнишь? — спросил он Скрипача. Тот покивал.
— А что было, когда подъехали военные? — Даша с интересом посмотрела на него.
— Ну, я же матрицы до этого делал. Сил вообще не было, по ощущению меня словно досуха выжали. Идти не мог нормально, тащился нога за ногу. Но стоило этим уродам подъехать, как… черт, я словно взорвался изнутри! Если бы они атаковали, я бы в долгу не остался.
— Это он и есть, 'берсерк', — кивнула Даша. — Это состояние имеет вполне определенный механизм, но у рауф оно обусловлено гормонально. У других рас — причины чаще всего в химии организма. Человек может достичь 'берсерка', принимая экстракт некоторых растений, к примеру, а для рауф пола гермо нужно испытать ощущение… Ит, если бы ты был один, этого бы не произошло. У рауф 'берсерк' возникает только тогда, когда в опасности находится или самка… или другой гермо.
— Но я же на Терране тоже дрался, — справедливо возразил Ит.
— На Терране ты шел с почти полным ресурсом, используя его осознанно. А на Маданге ты начал пережигать, не осознавая того, собственное тело, лишь бы спасти тех, кто шел вместе с тобой. Чувствуешь разницу?
— То есть, если бы не было Скрипача… — начал Ит.
— Именно так, — подтвердила Даша. — Ит, прости, но я задам нескромный вопрос. Ты вообще когда- нибудь занимался сексом?
Ит почувствовал, как краска заливает его лицо, и оно начинает пылать — от гнева и смущения. Девушка смотрела на него спокойно и участливо.
— Ит, я спрашиваю это, как целитель, и, поверь, как целитель я могу ответить за тебя. Нет, сексом ты не занимался. Никогда в жизни. Я права?
Ит через силу кивнул.
— У нас… черт… у нас так принято, — через силу выговорил он. — Считается, что…
— Это неважно, — улыбнулась Даша. — Не знаю, как вы оба к этому отнесетесь, но в данный момент заниматься любовью с женщиной вы оба не сможете. У вас просто ничего не получится.
У Скрипача округлились глаза. Он аккуратно поставил стакан на столик и уставился на Дашу.
— Здорово, — растерянно сказал он. — Спасибо, что предупредила. Только я, понимаешь ли, стал задумываться над продолжением рода… и на тебе, такой сюрприз.
Ит несколько секунд соображал, что сказал рыжий, а когда дошло — его начал душить нервный смех.
