Даша нахмурилась.
— Замечательно, — усмехнулась она. — А вы?
Оба Сэфес с легким удивлением посмотрели друг на друга.
— Эээ… да так… где получалось, — ответил Леон не слишком уверено.
— Я один раз спал в катере, — добавил Морис. — Они так разорались, что я не выдержал и от них сбежал.
— Таенн?
— А что — сразу Таенн? — возмутился Бард. — Вон у меня кресло там, любимое. Синее, бархатное, которое рядом со столиком.
— С тем столиком, на котором бутылки? — уточнила Даша.
— Ага, — кивнул Бард. — А что?
— Да, действительно, 'а что'. Да ничего. Вот только я не понимаю, почему нельзя сделать нормальные условия для жизни, если есть такая возможность? Для чего это? Для скорейшего саморазрушения, что ли?
— Ну… мы как-то не задумывались об этом, — протянул Ит.
— Да уж, это я заметила. Где вы со Скрипачом спали?
— В медблоке, — отрапортовал Ит.
— Почему?!
— Как-то само так получилось. Мы там были после Маданги… а потом я попросил искина сдвинуть оба постамента к стене, он и сдвинул…
— Все понятно. Вот что я вам скажу. То, что вы сейчас продемонстрировали — крайняя степень лени. Вы все… да, все! Скрипач, тебя это тоже касается… вы все шестеро — отпетые лентяи, каких свет не видывал! А если бы не искин, вы вообще заросли бы грязью по самые уши. Что это такое? Нет, ну что это такое?! Почему ни одному из вас даже в голову не пришло попросить сделать себе нормальную каюту?! Трехкилометровая станция, а вы сбились в кучу на ста пятидесяти квадратных метрах и ходите мыться в медблок, причем по очереди!..
— Еще скажите 'спасибо', сударыня, что вообще ходят, — проворчал искин. — Не напоминал бы, и не ходили бы, наверное.
— Вот еще ты влезь, железяка, — с неприязнью буркнул Таенн.
— И влезу! — возмутился тот. — Даша права.
— Искин, для начала, сделай, пожалуйста, нам всем нормальные каюты с выходом в зал управления, — попросила Даша. — Нормальные — это значит с ванными, с кроватями, со всем, с чем положено. Сэфес — одну на двоих, Скрипачу и Иту — тоже.
— Запросто. Давно бы так.
— Хорошо, с этим мы разобрались. Дальше. Любой алкоголь — только при необходимости. Вот это безобразие, — Даша указала на столик, уставленный бутылками, — убрать немедленно.
— Слушаюсь и повинуюсь, сударыня! — с проникновенным восторгом шепнул искин. — Давно я об этом мечтал.
— За что?! — горестно возопил Таенн. — Подохнуть нормально не дадут! Уважаемая, ну какая вам разница, пьют трупы или не пьют, а?.. Что от этого изменится?!
— Многое, — серьезно проговорила целительница. — После того, как вы все приведете себя в порядок, по очереди — ко мне в каюту, пожалуйста. Говорить с каждым буду отдельно. Да, пока не забыла. Морис, Леон, что именно вы делали с телами?
— С чьими? — мрачно поинтересовался Леон.
— Со своими, естественно. Мертвые в стасисе, им, увы, уже ничем не поможешь. Что делал с собой Таенн, я поняла, но вы, кажется, придумали какую-то другую схему. Это так?
— Да, — подтвердил Морис.
— По-моему, возможен лучший вариант. Пока что не делайте ничего, поговорим и подумаем, что можно изменить.
Леон кивнул. Даша улыбнулась всем, и ушла в свою каюту, дверь в которую открыл перед ней искин.
— Командирша. Или командорша, — уныло пробормотал Таенн. — Все, мужики, кончилась наша спокойная жизнь.
— А у нас была спокойная жизнь? — недоверчиво спросил Ри.
— Ты не поверишь, но да, была, — Бард почесал затылок, хмыкнул. — Это что же получается? Мне теперь ради каждой рюмки по всей станции прятаться придется, что ли?
— Видимо, да, — пожал плечами Ит. — Ладно, вы как хотите, а мы пошли к себе. Искин, куда нам?
— Сюда, — перед Итом и Скрипачом открылась дверь. — Господи, неужели в этом гадюшнике наконец-то будет хотя бы подобие порядка?..
В своей каюте Даша села на спальную платформу и замерла. Каюта имела практически привычный вид — искин постарался и почти угодил, вот только с цветом стен промахнулся, но всегда можно попросить исправить.
Впрочем, сейчас Даше было не до стен. Когда она вызвалась отправиться вместе со станцией, она понимала, что будет тяжело. Но не предполагала, что настолько. Эти люди… Да какие, к Проклятому, люди?! Ни одного человека, кроме нее, на секторальной станции не было. А от того, что она видела, становилось дурно — Даша, как и любой аарн, являлась абсолютным эмпатом и ощущать такие страдания ей было неимоверно больно. Кроме того, она была способна видеть то, чего не видели другие, и от этого становилось совсем уже плохо. Целительница душ едва слышно всхлипнула. Нет, нельзя. Очень хочется расплакаться, но нельзя. Нужно быть сильной, ей ли того не знать.
Бард и Сэфес… Господи, за что?! Это было просто страшно. Да, остановить разложение в самом начале они все-таки сумели, но Даша, обладающая многоуровневым зрением, видела одновременно все проекции, которыми они сейчас являлись. Первая — маскировочная, достоверная имитация физического тела, не претерпевшего никаких видимых изменений, призванная только к тому, чтобы не шокировать окружающих. Вторая — истинное состояние этого физического тела. Скелеты, обтянутые высохшей кожей. На руках у всех троих — по несколько десятков красных и синих контроллеров (про эту технологию Даша знала, но прежде никогда не видела, и уж конечно не предполагала, что 'умная вода' окажется способна как-то влиять на мертвые ткани). И третья проекция — слепящий, сияющий огонь. Свертка Сети, слепок, негасимое пламя.
'Им же почти все время больно, — поежилась Даша. — Это какой силой воли надо обладать, чтобы такое выдерживать и ни разу не подать вида, что тебе плохо? И как же все-таки им помочь?.. Ведь помочь можно. Нужно только найти правильное решение'.
На какую из трех проекций нужно для этого воздействовать? Только на вторую. Вопрос — как.
'Ладно, сначала посмотрю всех троих повнимательнее, — решила она. — Решение явно где-то рядом, не может его не быть'.
Ри. Пилот, похоже, еще не сообразил, до какой степени на самом деле вымотался. Хорошо, что Кержак с ним поговорил, а после этого успел связаться с Дашей, и предупредить, что парень на грани срыва. Старый орк увидел то же, что и она — многомерное существо, цепь из одной бесконечности уходящая в другую, и одно звено этой цепи — нынешний Ри, такой, какой он есть сейчас. 'Звено' имело слоистую структуру, и первый слой, которым как раз являлось сознание Ри, в данный момент не осознавал существование других слоев, скрытых под ним. Интуитивно чувствовал их присутствие, немного ими пользовался, но чем именно пользуется понять не мог. Хорошо хоть физическое тело относительно здорово, но, если вдуматься, Ри очень неплохо бы проспать сутки, а то и двое, чтобы восстановиться. Силен пилот, силен, ничего не скажешь… Интересно, пойдет он учиться к Кержаку или нет?
Ит и Скрипач. Та же удивительная многомерность, исчезающая в бесконечности. Но многомерность иного рода и другого оттенка. Если Ри нес в себе начало, истоки которого явно лежали в Индиго, то у этих двоих превалировала Маджента. Другой вектор, другое направление движения. Ри — прямая, слепящая стрела, галс парусного судна при остром ветре, полет выпущенного из пращи камня, а эти двое — как
