горная дорога, серпантин… ни одного угла, лишь поворотные точки. Скрипач виделся Даше удивительно светлым, Ит был темнее, но про это она решила пока что не думать — слишком много предстояло других забот, первой из которых являлся, разумеется, Скрипач. Вернее — его наспех собранное только на энтузиазме целителей тело.
Драка. Битва. Сражение. С одной стороны — почти не поддающееся контролю тело и перепуганная душа, которая инстинктивно ищет защиты и спасения, а с другой стороны — она, Даша, которая должна мало того, что поддерживать физическую оболочку, так еще и не дать душе сорваться в пропасть, раствориться в страхе. Кержак сказал, что ей предстоит танец со смертью; танец, красивый и странный, в котором она должна обойти того, с кем танцует. Танец-бой.
— Такого никто и никогда раньше не делал, девочка, — предупредил он. — Возможно, никогда и не сделает. Справиться действительно сумеешь только ты, у тебя талант… и ты очень добрая. Есть вещи, несовместимые ни для кого, и вот это несовместимое ты должна будешь суметь совместить.
— О чем ты? — не поняла тогда Даша.
— Ты, я думаю, понимаешь, чем целитель-эмпат принципиально отличается от любого врача? — спросил старый маг лукаво.
— Да уж знаю, — усмехнулась Даша. — Прежде всего, тем, что в полной мере сопереживает больному.
— Верно. Врач не может позволить себе такой роскоши. Он один, больных тысячи — это действительно и для Индиго, и для Мадженты — и если он будет переживать, то просто сожжет свою душу, причем очень быстро. А ты можешь сопереживать, при этом компенсируя то, что отдаешь…
— …разными способами, — Даша вспомнила горечь своего напитка и поморщилась. Да, подобное приходится чем-то компенсировать. Сексом. Болью. Или этой неимоверной горечью, позволяющей, однако, жить дальше свободно, без тяжкого бремени чужой печали и боли.
— А сейчас тебе предстоит совместить в себе и целителя, и врача. В некоторых моментах ты обязана быть беспристрастной. У тебя отличные руки и умная голова, девочка. Учти, тебе обязательно придется это делать. Ведь ты и сама это понимаешь, правда?
— Правда, — кивнула она. — Но, знаешь, мне немного не по себе от сознания того, что мне придется со своим же пациентом использовать психощит.
— С ним, может быть, и не придется, — загадочно ответил маг. — А вот с другими…
Станция вышла в логический узел Индиго-сиура, по которому передвигалась, и замерла — Ри начал новые расчеты. Сейчас им предстояло переместиться к одному из миров этого сиура, который контачил с Маджентой — половина его связок принадлежала Индиго, а половина уходила к иной связке.
Расчет завершили на удивление быстро, и вскорости станция вышла на орбиту мира, принадлежащего одному из подвидов расы Рауф. На станцию тут же поступил запрос от местного отделения официалов, Морис ответил, потом подключился Ри. Несколько минут — и разрешение на посадку было получено.
— Очень интересный вариант, — рассказывал Морис. — Очень! Мир… почти что пополам. Искин сейчас выдал информацию по нему… Искин, дай всем картинку, пожалуйста, — попросил он. — Думаю, нам стоит высадиться.
— Морис, мы один раз уже погуляли, — предупредил Таенн с опаской. — Хочешь повторения с кольцом?
— Там не будет никакого повторения, — уверенно возразил Сэфес. — Смотри сам.
— Они… как это у них получилось? — с недоверием спросил Ит.
— Выйдем — сам спросишь, — засмеялся Леон. — Мне тоже интересно, как они смогли.
— Но ведь это корабль Блэки, — с удивлением сказал Скрипач. — Я помню, что мне на такой корабль очень хотелось ругаться. Это же военный, да?
— Ага, военный, — усмехнулся Таенн.
— И он…
— Там никого живого не осталось, — подтвердил Бард.
— Но как же…
— Подождите, — попросил Ит. — Кто и как сумел справиться с такой атакой? Ведь на этом корабле было больше тысячи неофитов, я прав?
— Говорят, что мир сумел, вернее, его эмпатическая команда, — пояснил Бард. — Официалы сказали, что расскажут, как именно. Транспортная сеть на планете, кстати, не функционирует вообще — отрубило атакой напрочь. Они сидят без новостей черт-те сколько и очень нам обрадовались.
— Здорово, — улыбнулся созидающий. — Будет очень интересно…
— Ит, Скрипач, вам нельзя вниз, — вдруг сказала Даша.
Все с удивлением посмотрели на нее. Внезапно лицо Таенна прояснилось, и он закивал.
— Да, да, да, а ведь верно, — согласился он. — Ребята, простите, но вам придется подождать нас тут.
— Я тоже останусь, — улыбнулась Даша. — Ничего страшного.
— Но почему? — несказанно удивился Ит. — Ведь в мире все в порядке.
— Дело не в мире, а в вас, — ответила целительница. — Ит, вы оба — частично гермо. Поверь, вам нельзя вниз.
— Бред какой-то, — насупился Скрипач. — Если на какую-нибудь Мадангу, так можно, а если туда, где все спокойно, нельзя? Нам что, можно только туда, где головы откусывают, что ли?
— Искин, ты им что, ничего не объяснил? — у Даши округлились глаза. Она подняла голову и с возмущением спросила: — У тебя совесть есть?
— Сударыня, я пытался объяснить, еще на Маданге… ну, вернее, когда мы оттуда уходили. Но так ведь мне объяснить до конца не дали!.. Некоторые, — Таенн нахмурился, — стали говорить, что с него довольно и всякое такое прочее. Ну, я и…
— Ясно. Тогда объяснять придется мне, — целительница опустила глаза и нахмурилась. — Вот что. Вы вчетвером отправляйтесь на планету, а мы останемся. Заодно и побеседуем, потому что вопрос важный, и лучше бы решить его сразу. Тем более, этот вопрос слишком деликатный, чтобы обсуждать его такой толпой.
— Я ничего не понимаю, — рассердился Ит.
— Скоро поймешь. Ты что, и про эффект берсерка тоже ничего не слышал? — с недоверием спросил Леон.
— Я ничего не слышал, ничего не понимаю и мне совершенно не нравятся эти намеки и экивоки, — Ит с вызовом смотрел то на Барда, то на Леона. — Что все это значит?
— Пока что это значит, что вы остаетесь, — решительно сказал Бард. — Ри, пошли. Официалы ждут.
Катер, сопровождаемый маленьким и юрким корабликом, принадлежащим Официальной службе, быстро шел вниз по заданной посадочной глиссаде. Корабль Блэки, мертвый, вскрытый, остался наверху — официалы разрешили подойти к нему, но предупредили, что корабль выпотрошен ими от и до, и что ничего интересного там нет. Судьбу этого корабля пока не решили. Были предложения или утопить его в океане, или активировать двигатели и отправить к звезде, пусть сгорит к шуту. Тела, находившиеся на корабле, захоронили, предварительно изучив, насколько позволяли местные технологии. Частично экипаж корабля состоял из Нэгаши, частично — из Когни, людей на нем не было, рауф тоже. Физических изменений не оказалось ни у тех, ни у других. Отличий от признаков расы — тоже. На корабле им пришлось, по всей видимости, тяжело. Как эти две расы сумели работать вместе — было загадкой. Когни, приспособленные к низкой гравитации, тонкокостные, высоченные, с полупрозрачными лицами и четырехпалыми руками, и Нэгаши, ящеры, которым необходим был повышенный на порядок уровень радиации, для Когни фактически смертельный…
— Когни на этом корабле мерли, как мухи, — рассказывал один из официалов по связи. — Мы нашли внизу отсек, заполненный телами. У них лучевая болезнь развивается почти мгновенно, они с ней и суток прожить не могут, даже при наличии помощи. Отсеки Нэгаши были изолированы от отсеков Когни весьма условно… черт, мы когда стали разбираться, чуть не свихнулись все. Это какой гадиной надо быть, чтобы в
