без робости Петр, вспомнив свои детдомовские и пэтэушные годы. — Но это было в советское время, в Советской стране, где в основе государства стоял коллективизм с социалистической закваской. В советское время этот коллективистский метод использовался широко и успешно — по себе знаю. Коллектив, бывало, — это большая сила в деле воспитания молодого человека. Эта сила исподволь держит человека в крепких объятиях, так что не выкрутишься.
— На этом принципе воспитания строилась жизнь в колониях Дзержинского и теория и практика Макаренко, — но сказал это Семен Семенович как-то вкрадчиво, будто боялся погасить занявшийся интересный для него разговор.
Ему хотелось до конца открыть для себя душу и мировоззрение сестры и зятя, которые для него были еще полузакрыты. А по-родственному это выглядело не совсем естественно. Он мечтал, чтобы сестра и, более, ее муж встречали его не только по зову крови, а по зову духа. 0н вообще стремился к духовному единению людей, а кровная близость и является первым звеном в духовной связи людей. Он повысил голос и продолжал:
— Возьмите пример, какие порядочные люди и патриоты выходили из воспитанников Суворовских училищ. Это были не только высоко подготовленные в своем деле специалисты, но и высоко воспитанные люди с цельными человеческими натурами. А к чему должно стремиться общество? Не к нравственному и моральному уродству же? Говорят, что красота должна спасти мир, в том числе и Россию. Так в чем она должна проявиться эта красота, если не в том, что человек, по-чеховски, должен быть красив во всем? А это, по-моему, достигается воспитанием в направлении, правильно выработанном обществом. А такое возможно, если само общество будет соответственно красивым и цельным. Великие мыслители мира указали на такое общество — это общество, основанное на общественной собственности и общественном труде, где все классы — это классы труда, строящие свои отношения без классовых противоречий, без раздоров, значит, без человеческой вражды, такое общество само цельное, и люди, человеки в нем цельные. Это есть общество социализма, общество общественной собственности. Но, к сожалению, нас вернули в общество, в основе которого заложены классовые раздоры, социальные противоречия. Они неизбежны на почве угнетения одного класса другим посредством частной собственности. Отсюда выходит, что господствующий класс вольно-невольно систему и принципы обучения и воспитания подрастающего поколения приспосабливает под себя, под свои классовые интересы. Что уже и творит министерство образования, из названия которого предусмотрительно исключено слово народное. Одно это подсказывает, у кого в найме пребывают нынешние министерства.
Семен Семенович заметил, что Петр Агеевич стал проявлять сдерживаемое нетерпение. Но не понимал, к чему проявлялось это нетерпение Петра, — то ли к чему-то в речи Семена, то ли к желанию высказать свои мысли. Семен на минуту умолк, и этим воспользовался Петр:
— Когда я хожу в школу, где учатся наши ребята, я слышу от учителей жалобы и растерянность. Им дали свободу выбора метода преподавания и никакого наказа в воспитании детей. Есть вроде бы пожелание отвлеченного порядка — воспитание члена гражданского общества, другие говорят: подготовить подрастающего человека к предприимчивой деятельности. Но нынешнее общество, гражданское оно или негражданское, состоит из владельцев частного капитала и подавляющего большинства неимущих, а то и вовсе безработных. Кого подготавливать в жизнь — торговца или подносчика товаров? Кого воспитывать — патриота или компрадора, поклонника Америки? Говорят: все-таки патриота. Но патриот не отвлеченная личность, это защитник народа, что значит — патриот своего класса. Я не хочу, и не буду защищать эксплуататора моего труда, я не стану жертвовать ради капиталиста своей жизнью, — его глаза горели яростным огнем борьбы. Он глубоко вдохнул воздух и далее также продолжил: — мыслящие учителя говорят, что воспитывать патриотизм у детей рабочих, это — воспитывать противника частного капитала, а это противопоказано политикой капиталистического государства. И получается, что и патриотизм противопоказан в общезначимом понятии. Вот оно, раздвоение капиталистического мира, в котором народ, родина, отечество становятся отвлеченными ценностями. Не зря капиталистические государства содержат наемные армии. Вот оно — общество классовых противоречий. Как преодолевает это противоречие твой директор, коль он взялся толковать вопрос воспитания в нынешнем буржуазном обществе? — успокаиваясь, улыбнулся Петр Агеевич жене.
— А действительно, в каком аспекте рассматривает этот вопрос твой диссертант? — поддержал зятя Семен Семенович.
Татьяна Семеновна оживилась, ей подумалось, что она хорошо проверит свои доводы на взглядах мужа и брата, которые дополняют ее мнение, и она сказала:
— Ты, Петенька, словно подсмотрел этот тезис у Михаила Александровича. Но он не делает это главным в своем труде, говоря, что для него как для психолога эти посылки само собою разумеющееся. В основном он рассматривает роль труда и коллектива в становлении личности ребенка. На мой взгляд, Михаил Александрович прав, когда проводит линию, что непринужденный труд укажет ребенку правду. Но для этого надо сделать так, чтобы труд стал осознанной необходимостью, полезной человеческой потребностью, естественной привычкой детско-юношеского существа. А такое, по мнению Михаила Александровича, возможно при артельном, коллективном образе жизни и труда. Они взаимно порождают друг друга, — труд и артель, между ними возникает взаимная необходимость, естественная целесообразность.
Несколько раз рассуждения сестры по вопросу воспитания детей дополнял своими замечаниями Семен Семенович. Его высказывания шли, касательно общих принципов воспитания детей и молодежи в социалистическом обществе, которые, по его утверждению, отличаются от принципов воспитания в капиталистическом обществе. Это отличие принципов воспитания, доказывал Семен Семенович, лежит в базовой основе этих двух обществ, то есть в форме собственности — частной и общественной собственности на средства производства. Каждое общество, так или иначе, растит для себя приверженцев одной или другой формы собственности, которые и делят людей на противостоящие классы. Капиталистическое общество по природе своей — общество классового противостояния. Причем — непримиримого противоборства, ибо нельзя примирить трудящегося человека с грабителем его труда.
Татьяна с заметным нетерпением вставила:
— Здесь чувства должны дополнять осознание и, наоборот, осознание порождает чувство труда, чувство потребности труда, то есть появляется воодушевленность труда. А чувства и осознание необходимости, утверждает Михаил Александрович, и есть предметы для воспитания. Они в процессе воспитания приходят к ребенку как ощущение свободы.
Татьяна Семеновна остановилась в передаче мыслей директора школы. Этим воспользовался Семен и спросил:
— Директор твой кто по специальности?
— Физико-математический заканчивал, знатный педагог по математике. Но кандидатскую диссертацию защитил по психологии и в пединституте практикует на кафедре психологии, как почасовик читает лекции.
— Тогда ясны его психологические направления в вопросах воспитания.
Татьяне Семеновне показалось, что, следуя за мыслями Михаила Александровича, она заговорила об очень сложных понятиях в предмете педагогики. Она внимательно посмотрела на своих слушателей и в выражениях их лиц нашла интерес и доверие учеников к учительнице. Она почувствовала уверенность и более спокойно продолжила анализировать диссертацию Михаила Александровича.
— Вообще-то, как мне кажется, в диссертации Михаил Александрович ведет серьезный спор. Он оспаривает положение международных соглашений о свободе личности ребенка. Дело в том, как сообщается в одном из разделов диссертации, что Россия за последние годы уже успела присоединиться к разного рода соглашениям и подписать всевозможные документы, конвенции, акты и пакты по правам ребенка на свободу личности. По установкам этих международных пактов о правах человека, главный принцип в правах ребенка состоит в том, что высшим благом является свобода, и значит, ребенок вправе делать выбор для себя совершенно свободно.
— Вот он и делает выбор беспризорного бродяжничества, — с несогласной горячностью возрази Петр. — Это не что иное, как оправдание массового детского беспризорничества и бессилия государства перед ним.
— Или уклонения бизнесменов от отчисления от своих прибылей на борьбу с детской
