Харбисон Элизабет

значение, а что нет.

Он улыбнулся, прислонившись к шкафу.

— Разве было бы лучше, если бы я тебе сказал, что мы были счастливы много лет, а потом все испортилось, дошло до развода, а когда ты умерла, я понял, как я был не прав? Что я должен был приложить больше усилий, чтобы наладить наши отношения, и что, если бы у меня появился шанс, я бы никогда не подал на развод, потому что, пережив эти кошмарные месяцы, понял, что не могу жить без тебя? — Он перевел дыхание. — Так тебе было бы понятнее?

— По крайней мере, это была бы правда.

— Правда, — повторил Энди. — А я и сказал тебе правду, только в сокращенном варианте. Послушай, дорогая, ты и сама-то не слишком жаждала прежде общаться. Ты практически месяцами не разговаривала со мной.

— Значит, у меня были веские причины.

— Какие такие веские причины? Ты строила версии, одну невероятнее другой, и тебе даже в голову не приходило усомниться в своей правоте! Ты хоть раз выслушала меня? Вся ваша семейка такая. Вобьют себе в голову какую-то ахинею, черта с два потом переубедишь! Мамочку свою ты за это ненавидела, а сама такая же…

— Папа?

Услышав голос Саманты, они оба замерли. Энди почувствовал, как кровь отхлынула от лица. Ему-то казалось, что хуже быть не может. А вот, пожалуйста. Лора и недели дома не пробыла, а Сэм опять слышит, как они ругаются. Он постарался придать лицу веселое выражение.

— Да, Сэм? — спросил он, шагнув ей навстречу.

Девочка посмотрела на Лору, потом опять на него.

— Тебя к телефону, — она покосилась на телефон в холле.

Бог знает, как давно она здесь стоит. Звонивший, наверняка, слышал все, что они тут наговорили. Энди даже не слышал, когда зазвонил телефон. Он вздохнул.

— Спасибо, солнышко, — и, не глядя на Лору, направился к двери.

— Почему вы с мамой ссоритесь? — раздался за его спиной голосок Саманты.

Он резко остановился.

— Мы не…

— Я сама… Ты иди, — сказала Лора странно спокойным голосом.

Он встретился с ней взглядом, и она кивнула в сторону двери.
Ну и пусть, решил он, стараясь не хлопнуть дверью. Из горького опыта он знал, что спорить бесполезно. Единственное, на что ему оставалось теперь надеяться, так это на то, что на этот раз она его услышала.

Когда он ушел, Сэм протянула Лоре книжку.

— Ты мне почитаешь?

Лора посмотрела на заголовок.

— «Зеленые яйца и ветчина», — прочитала она. — Одна из твоих любимых?

— Да, — кивнула Сэм.

—Ну, давай посмотрим.

Она подвела дочку к кровати, и они сели рядышком. Саманта уютно устроилась у Лоры под рукой. Сердце Лоры екнуло — это было таким знакомым. Малышка всегда так садилась, и она очень это любила.

— Читай же! — потребовала девочка и стала листать страницы пухленькими пальчиками. Она остановилась где-то в середине книги. Там была смешная картинка с зелеными яйцами и ветчиной на тарелке. — Читай отсюда.

С трепетом, который она сама не могла понять, Лора проглотила комок в горле и посмотрела на страницу.

— Я не люблю зеленые яйца и ветчину.

У нее перехватило дыхание. Слова поплыли перед глазами.

— Ну, читай же.

Лора облизнула пересохшие губы и попробовала опять:

— Не люблю я их совсем, я Сэм.

Я Сэм .
Слова звучали в голове, как церковные колокола. Она пыталась вздохнуть — и не смогла. Ей казалось, что она погружается в темноту и та душит ее. Потом, постепенно, темнота стала рассеиваться.
Я Сэм .
Она почувствовала запах бензина, спертый воздух машины и резкий запах дешевых духов. Это была не реальность, а воспоминание. Воспоминание ужасное — у нее сжало горло, руки начали дрожать, — но неясное.

— Мамочка, ты опять перестала читать.

Жалобный голосок дочки пробился сквозь туман, окружавший Лору.
Женщина аккуратно закрыла книгу, надеясь, что Сэм не заметит, как у нее дрожат руки.

— Знаешь… я только что вспомнила… я должна кое-что сделать, — солгала она. — Поиграй в своей комнате.

— Но ты же обещала почитать мне. Ты обещала!

— Прости, мне что-то нехорошо.

Я Сэм , жужжало в голове.