насладиться теплом. Но я уже достаточно привыкла, чтобы стараться не обращать внимание на это. Хотя сейчас все мои чувства будто обострились в несколько раз. С каждым днем во мне что-то менялось, как будто тикали какие-то часы. Эти три месяца бездействия — это была просто подготовка. К чему только? Почему мне кажется, что если что-то произойдет сейчас. Даже если и не сейчас, то в ближайшие дни. Почему воздух вокруг меня словно наэлектриризованный? Уверенна, что если сейчас поднести спичку ко мне, то все взорвется.
Глаза начали слипаться, поэтому в сознании я не долго продержалась. Я провалилась в сон…
— Эн, проснись! — Леон дернул меня за одеяло, что я чуть не повалилась на пол. Зачем так жестоко, в постели же так тепло, так уютно… Но мне пришлось встать.
Я очень мало спала, так как легла поздно ночью. Леона уже не было в комнате. Больше никогда не доверю ему меня будить — мало ли что, убьет еще. Глаза просто не хотели открываться, особенно когда на тебя бьет яркий свет с окна. Он раздернул шторы! Мало того, что Леон чуть не свалили меня с кровати, так он еще раздернул шторы! Я же ослепну просто. Хотя это даже лучше: если бы я проспала школу, то были бы неприятности. Я знаю, неприятности у меня итак будут, но куда меньшие, если бы я не пошла в школу.
Спустившись вниз, я заглянула на кухню — пусто. В доме опять мертвая тишина. Леон должен быть где-то тут, но я не собиралась его искать. Пусть он лазает тут, где ему угодно. В данный момент я не против.
Пришлось заново подняться наверх. Я заглянула в свою комнату, чтобы взять необходимые вещи. Когда я собирала нужные тетрадки, услышала звонок телефона — сообщение. Единственное, кто это мог быть — это Эрн. Может, еще кто-то и знал мой номер, но принципиально никогда не звонил и не писал. Что нужно Эрн? Она ведь могла и позвонить… Я прочитала сообщение:
''Энни, у меня проблемы. Пожалуйста, зайди ко мне после школы, только быстрее!''
И что это значит? Что значит это сообщение моей подруги? Я не виделась с ней уже два дня. Могла ли она видеть то, что произошло вчера? Видела ли она ту аварию? Если да, то у нее точно проблемы… Черт!
Посмотрев на часы, я заметила, что первый урок уже начался. Я проспала! Кое-как надев на себя джинсы и футболку, при этом сверху еще и олимпийку, я стремительно полетела на первый этаж. Чуть не подвернув ногу на лестнице, я наконец-то спустилась.
На улице после вчерашнего дождя было прохладно. Я успела только лишь мельком осмотреть дом Эрн, но ничего странного не заметила. На дорогу я не смотрела, потому что вдеть её — это еще одно испытание моих нервов.
В школу я опоздала всего на несколько минут, но и этого хватило, чтобы все на меня удивленно посмотрели. Сделав невозмутимый вид, я села за свою парту. Хорошо, что был урок истории. Учительница не строгая и на мое опоздание не обратила внимания. А вот другие ученики… Вот они все еще смотрели на меня удивленно. Видно, все уже знают о том, что вчера произошло. Только проблема в том, что я не знаю, как себя вести. Я даже не спросила у Леона, что потом произошло. Теперь я просто не знаю, как себя вести. Убиваться горем или делать вид, что ничего не знаю? Я выбрала второе…
Урок прошел в немом молчании, только лишь гундосый голос учительницы разряжал эту тишину. Я пыталась сидеть так, как и всегда, то есть со скучающим видом и чуть не засыпая. Но взгляды учеников не давали мне нормально сыграть свою роль. Они все приковывали меня к стулу, не давай даже пошевелиться. Что же, пришлось слушать учительницу. Она рассказывала о каком-то завоевании Польши, но мне это было совершенно не интересно. Да и сама учительница видела, что никто почти не слушает её, всем явно было не до этого.
Наконец прозвенел звонок. Я самая первая вышла из класса. Не хватало, чтобы ко мне стали приставать с расспросами. Странно чувствовать себя в центре внимания вот так… Меня не замечали три месяца, а сейчас смотрят так, будто звезда во лбу горит. Да, они точно все знают уже, что произошло с Кэт, только я не знаю…
— Мисс Андельсон, надо смотреть, куда идете, — сказал осторожно директор, когда я, убегая подальше от странных взглядов, наступила ему на ногу. Он всегда появляется как из-под земли.
— Извините, директор… — я поспешила исправить свою ошибку и пойти дальше, но у директора были явно другие планы.
— Торопитесь? — спросил он.
— Просто не хочу опаздывать на урок… — с серьезным видом ответила я.
— Энге, ты знаешь, что произошло с Кэти Бич? — ну вот, я дождалась этого вопроса…
— Нет, а что? Просто сегодня она мне не звонила, да и я проспала школу… Вот мы вместе и не шли. Что-то случилось? — надеюсь, мое оправдание пройдет. Ну а если и кто-то знает, что и я там была… Мне придется просто во всем признаться, упуская самое главное.
— Может, пройдем в мой кабинет? Там нет посторонних ушей, — улыбнулся мне молодой человек и пошел по коридору. Я пошла за ним.
В кабинете директора чувствовалась духота и свежесть одновременно. Я заметила, что у него стоит слишком много цветов, причем только зеленых, отчего кабинет казался каким-то лесом. Среди всего этого изобилия зеленого стоял старый кожаный диван и такой же стол. Окно без штор было очень большим и открывало вид не лес, простирающийся через огромную поляну. На стенах кое-где висели портреты со старыми директорами, еще какие-то грамоты. Здесь был еще небольшой шкаф и сейф, в котором, видимо, хранилось что-то очень ценное.
Директор прошел за свой стол, я же присела на диван, упершись взглядом в окно. Неважно, что он скажет, главное, это правильно отреагировать, чтобы ничего не было заметно. Но волнение нарастало, потому что директор молчал, задумчиво разбирая бумажки на столе. Может, он забыл, что здесь присутствует человек?
— Я сожалею, что такое произошло… — начал директор. Я постаралась сделать очень удивленный вид, будто не понимая, о чем он говорит.
— Директор, что-то произошло? — тихо спросила я.
— О да, я же забыл, вы не знаете… Энге, Кэти Бич попала в аварию вчера после школы. Она не вовремя выбежала на дорогу, как раз тогда, когда ехала машина. Ей повезло, что машина ей не сбила, а только лишь очень сильно ударила в бок. Но, знаешь, и этого хватило, чтобы она сломала себе ногу от сильного удара. И еще… сегодня мы узнали, что у Кэти кома. Вы знаете, что это такое?
— Конечно… Но ведь этого не может быть… Кэти… Кэт не могла попасть в аварию! — уже крикнула я. Слезы сами стали стекать по щекам. И сейчас я не играю, я действительно удивлена, расстроена… Кэт не достойна, чтобы страдать так по моей вине. Ей нельзя было со мной общаться.
— Никто не видел, как это произошло. И что самое странное — никто не знает, кто сбил Кэти. Похоже, они просто скрылись с места аварии. Но машина ехала на большой скорости — у Бич стесан весь бок до самого мяса. Знаю, что вам неприятно это слышать. Но я знаю, что вы общались, так?
— Так… — тихо ответила я, глотая слезы.
— Вы вчера вместе уходили из школы? — спросил директор.
— Да, но потом я ушла в другую сторону… Мне нужно было зайти в магазин, чтобы купить что-нибудь Эрн. Кэт пошла домой.
Мое оправдание было не слишком хорошим. Думаю, директор знает, где живу я, и где живет Кэт. Если я и пошла в магазин, то нам было как раз по пути. Этого момента я не учла.
— Кэти сейчас в очень плохом состоянии. Вам стоит навестить её, — директор отвлекся от меня и стал снова рыться в своих бумажках.
— У Кэт же кома… Не думаю, что я буду ей полезна сейчас. Где она лежит? Почему мне не сказали об этом вчера? — с удивлением произнесла я.
— Думаю, что вчера до вас никому не было дела. Всех больше интересовало помочь Кэти, нежели звонить вам и рассказывать в подробностях, что произошло, — грубо сказал директор. — Да, и где ваша вторая подруга? Эрнестина Хапли, так кажется?
— Она болеет… — еще тише ответила я. Меня удивил такой грубый ответ директора. — Можно я пойду на урок? Звонок давно прозвенел.
