— Ты что несешь? Куда я уезжаю?
— Они пришли, Эн, — Леон сжал мою руку еще сильнее, но я так и не понимала, что ему от меня нужно.
— Да кто пришел? Скажи!
— Те, кто теперь никогда не сможет простить тебя.
— Я ничего не сделала! — я попыталась вырваться, но Леон смотрел мне прямо в глаза. Я приготовилась к самому худшему.
— Послушай меня внимательно сейчас. Ты помнишь, я говорил, что теперь ты у них на особом счету, Эн? Ты это помнишь? — нетерпеливо спросил он, я покачала в ответ головой. — Так вот, я был прав. Они начали на тебя охоту. Ты знаешь, что многие тебя ненавидят за то, что ты осталась жить, в то время как другие должны были убивать своих детей.
— Я тебя не понимаю, что это значит?
— Значит, что если ты не уйдешь сейчас, то они убьют тебя. Эн, прошу тебя, послушай меня сейчас очень внимательно! У нас не осталось времени! Если ты сейчас не уйдешь, то будет плохо, очень плохо. Где Эрн? Она должна уехать отсюда!
— Она уже уехала! — теперь мой голос сорвался на крик. Что, черт подери, происходит?!
— Тем лучше. Теперь иди. Бери самое необходимое. Карточку оставь дома. Постарайся брать очень мало вещей. Иди уже! — Леон толкнул меня к лестнице, но я не шелохнулась. Пока не пойму, что происходит, не сдвинусь с места.
— Что произошло? Это из-за той аварии с Кэт? Это они были в машине?! — ужаснулась я.
— Поднимайся, — Леон толкал меня к лестнице, и у него это получалось. Я неохотно поднялась наверх, но остановилась у своей комнаты.
— Что происходит? — последний раз спросила я.
— Собирайся, — Леон толкнул меня в комнату.
Я даже не знала, как мне реагировать. В прочем, терять здесь нечего. Эрн уехала… а одна я бы здесь не смогла жить. Я пыталась переварить слова переводчика в голове, но не понимала их смысл. За что меня ненавидеть? Зачем охоту? Они что, мафия какая-нибудь?!
— И еще Эн… Они убили Мика, — произнес Леон и скрылся за дверью, оставив меня стоять посреди комнаты.
Я словно громом была поражена. Пространство вокруг меня стало слишком душным, слишком неправильным, чтобы в нем можно было находиться. Леон наврал!
— Не-е-е-е-е-е-е-е-е-е-т! — я закричала на всю комнату, что было мочи, а потом начала рыдать.
Мик… Милый блондин с голубыми глазами, словно небо… Я не могу представить, что его нет теперь. Раньше я жила, зная, что он где-то есть, что он пусть и не рядом, но точно жив.
Наша последняя встреча встала перед глазами… Из-за слез ничего не было видно, поэтому я только крепче зажмурила веки. Сида на полу на корточках, я раскачивалась взад и вперед, при этом издавая какие-то непонятные звуки. Мне казалось, что я опять стала десятилетней Энге Андельсон, у которой перед глазами умер любимый человек. Тогда я думала, что ничего хуже не может быть, чем видеть смерть человека, который тебе дороже жизни. Теперь я понимаю, что хуже только когда ты знаешь, что человека убили из-за тебя, из-за ненависти к тебе, к твоей жизни… Теперь я стала понимать слова Леона… Протерев глаза, я резким рывком встала и начала беспорядочно разбрасывать вещи, ища самое необходимое. Я вытряхнула все из своей сумки и запихала туда тройку вещей, которые мне были больше всего необходимы. Сверху этих вещей легли документы, еще несколько вещей первой необходимости. Я умудрилась засунуть туда шкатулку и бабушкин медальон. Сумка уже даже не закрывалась, но раз Леон сказал, что брать надо поменьше, то я взяла все, что мне дорого и что нужно.
Когда я переодевалась, то все еще плакала. Слезы уже несколько минут лились не переставая. Казалось, что за сегодня я потеряла всех, кого только можно было. Я была опустошена, как графин с водой, которую выпил очень жадный человек.
Ну вот. Я готова ехать туда, куда мне скажут. Теперь мне неважно ничего: останусь ли я жива или нет? Для чего мне жить? Нет, суицида не будет… Но если эти крудусы захотят убить меня, то я не буду сопротивляться…
— Эн, я дам тебе новый телефон. Не теряй его, я буду звонить или писать. Билет и остальные документы в пакете. Ты сейчас спокойно садишься в такси и едешь в аэропорт. Там тоже старайся вести себя прилично и не вызывать подозрений, — быстро произнес Леон, когда я спустилась вниз. Представляю, как сейчас выгляжу: вся красная, с глаз льются слезы. И как он хочет, чтобы я не вызывала подозрений?
— Я не хочу оставаться одна, — только и произнесла я. Леон развернул меня к двери.
— Я не оставлю тебя, — произнес переводчик и попытался мне улыбнуться, но это ни капли не приподняло мне настроения.
— Ты сейчас отправляешь меня неизвестно куда одну. Как ты будешь со мной? Только не говори, что мысленно или каким-либо еще способом! Мик тоже так говорил, но он ушел! Он теперь не со мной! — я стала плакать еще больше.
— Я приеду. Мы вытащим тебя из всего этого, — Леон взял меня за руку и притянул к себе. Не хочу, чтобы он уходил. Не хочу, чтобы Леон бросал меня. И я не хочу, чтобы он тоже умер из-за меня. Я не смогу это вынести.
— Только обещай, — не знаю почему, но я крепко обняла Леона, потому что боялась, что вижу его в последний раз.
— Я обещаю вернуться.
Я поверила. Он не может оставить меня одну, потому что тогда это будет предательство.
Мы вышли на улицу, где уже стояло такси, только не у нашего дома, а у дома Эрн. Я понимаю почему… Мы с Леоном шли очень быстро, поэтому через несколько секунд я уже сидела в машине. Леон сказал отвести меня в аэропорт и побыстрее и заплатил деньги таксисту.
— Ты останешься тут? — спросила я у переводчика, еще не закрывая дверь.
— Не долго, — улыбнулся он и захлопнул дверь с моей стороны. Таксист сразу же тронулся с места. Я видела только, как Леон пошел вдоль улицы, не в дом. Мне стало страшно, но я уверенна, что он выберется в любом случае.
Я постаралась больше не плакать, так как водитель итак бросал на меня заинтересованные взгляды. Усевшись у окна, за водительское сидение, я стала разбирать документы, которые дал мне Леон. Среди них были и деньги, но всего 300 долларов. Был паспорт с моей фотографией, но с другим именем: Эбигэйл Макларен. Что ж, чтобы уехать отсюда незамеченной, я просто была обязана ''поменять'' имя. Здесь также была справка из школы. Когда он все это успел сделать? Но среди прочего была одна вещь, которая была мне очень знакома. На конверте была написана только одна строчка: ''С Днем Рождения…''. Этот конверт дал мне Микки, когда уходил. Теперь пришло время открыть его…
Распечатав бумагу, я вытащила только один единственный лист со множеством пунктов и росписями в конце. Я даже не читала названия и стала сразу пробегать глазами пункты под цифрами. И только на одном задержалось мое внимание. Этот пункт стал для меня роковым…
Конец первой части.
