двое. Они промчались, как пули, что я их почти не заметила, но неприятное ощущение, когда кто-то проходит сквозь тебя, осталось.
Молодой человек лежал неподвижно возле детской кроватки. Он не дышал, не моргал. Его безжизненный взгляд смотрел куда-то вдаль, ни на чем не концентрируясь. В руке он держал маленькую куклу, у которой глаза были такими же безжизненными, как и у того, в чьей руке она была.
Я даже не знала, куда мне смотреть. То ли на окно, то ли на этого молодого человека. Он умер? Нет, только не это… Его не могли убить! Как?! Ведь никто даже не подходил к нему. А Леон… Что это было? Брат… у Леона есть брат?!
Я подбежала к окну и стала выискивать хоть кого-нибудь, но ничего, кроме зеленого леса не было видно. На улице не души. И все же, почему я не возвращаюсь обратно? Что-то еще будет? Я уже хочу вернуться в реальность. Не хочу быть в этой комнате здесь и сейчас. Осторожно пройдя к дверному проему, я еще раз оглядела комнату. Теперь понятно, почему здесь такая угнетающая атмосфера. Но тут меня словно затянуло в воронку. Все померкло в один миг. Обратно, в реальность, я вернулась быстро…
Голова кружилась, но я уже могла видеть, что снова нахожусь в запыленной комнате, в которой кроме разбросанных игрушек и пыли ничего не было. Сердце отбивало бешеный ритм, давая понять, что то, что сейчас я увидела было очень реальным. Внутри появилась уверенность, что это событие, Леон, Микки, всё это действительно было и происходило в этой комнате, но когда? Да и вообще, что это было?
Я поднялась с колен и вышла из комнаты, плотно закрыв дверь. Эта комната была здесь лишняя, она была лишняя в этом доме. Этой пыльной и грязной детской здесь не место. Но я больше не смогу туда зайти. Ни то, чтобы я сильно боялась, но эта атмосфера… Теперь каждый раз, когда я буду туда заходить, то передо мной будет вставать безжизненное лицо молодого человека. Но я не хочу об этом думать. Мне хватило смертей в жизни. Не хочу больше ничего видеть…
Когда я уже вышла на лестничную площадку, то увидела, что мой ''полет'' со второго этажа точно не остался бесследным. Разбитые стекла, посуда и какие-то книги так и валялись на полу. Поэтому я стала все потихоньку убирать.
2 февраля.
3 февраля.
4 февраля
…
9 февраля.
Неделя прошла для меня незаметно, будто её вовсе и не было. Я все также ходила заниматься танцами с Эрн в школу. Партнеров на время мы себе так и не нашли, но они нам и не были нужны. Вальсу я уже хорошо научилась. Но все же недостаточно, чтобы конкурировать со своей подругой. Ну а Эрн… Я ей ничего не стала рассказывать про свой обморок тогда. Я даже не сказала ей, что одна из закрытых раннее комнат теперь открыта и что там оказывается была детская. Я не рассказала ей ничего из того, что со мной успело произойти. Я была как будто в трансе. Для меня ничего и никого не существовало. Для глаз пришлось заказать линзы, хотя Эрн все равно заметила, что мои глаза стали другими… В школе я пропустила несколько дней, но никто даже не заметил. Люси ходила в школу без брата, но я не стала спрашивать, что стало с Джеки. Этого мне хотелось знать меньше всего. Да и сама Люси больше не подходила ко мне, не смотрела на меня изучающим взглядом. Я опять перестала существовать для всех, кроме Эрн. Да и она не особо на меня обращала внимания. Она видела, что я что-то скрываю, но после нескольких неудачных попыток что-нибудь из меня выудить, Эрн просто поставила меня '' в игнор''. Конечно, в школу и из нее мы ходили вместе, но не разговаривали, почти. Если речь и шла о чем-нибудь, так это были либо танцы, либо сам маскарад и Венеция, в которую мы полетим уже через 4 дня.
Леона и Микки я не видела. Переводчик иногда проходил возле дома, но когда я выходила, точнее выбегала на улицу, то его уже не было. Мне уже казалось, что Леон стал мне просто видеться, но не могла же зрение меня так обманывать?
В доме я была одна. А это было хуже всего. Я не могла ни с кем поговорить, даже поругаться не с кем! Несколько раз я звонила Трэси, но она не брала трубку. Я посчитала, что она больше не вернется на работу. Странно, она так внезапно ушла… В общем, я была одна. Всегда и везде, даже если вокруг меня были люди. Я звонила тете, но она тоже не брала трубку. У меня даже рука дрогнула, чтобы набрать маме, но что бы я ей сказала? Мы никогда с ней не разговаривали по душам. Тут, в России, она практически не интересовалась моей жизнью, а новости передавала через Леона. А теперь и Леон исчез, испарился из моей жизни. Мне хотелось спросить у него про мое видение, было ли это на самом деле? Но не думаю, чтобы он ответил. Переводчик любил уходить от таких вопросов…
Когда я прибралась в гостиной после моего падения, я решила проверить остальные закрытые комнаты. Я искала от них ключи, пыталась понять, что, может, я каким-то непонятным действием смогла тогда открыть замок… Но бесполезно. Чудеса закончились и жизнь вернулась в свое нормальное русло.
А сегодня у меня День Рождения… Я даже не сразу об это вспомнила, когда проснулась, потому что каждый день начинался одинаково, даже погода за окном стояла одна и та же. Вот и сегодня… Солнце светило во всю, прогревая холодную землю и готовя её к наступающей весне. Но на улицах все еще лежали сугробы снега, правда не такие большие, как раньше, а снег на дорожках уже растаял и превратил все в грязь.
В руки я взяла телефон и посмотрела на часы. Было 7 утра. Школу я не собиралась прогуливать, так ЭТОТ день для меня ничего ровным счетом не значил. Меня врядли даже кто-нибудь поздравит… Но гудок телефона словно ударил меня током. Я и не ожидала, что кто-то пришлет мне сообщение. Скорее всего, это для пополнения счета. Я нажала ''открыть'':
''Энге, поздравляю тебя с твоим 17-летием. Мама''.
Никогда не получала сообщений от мамы! За все время, что у меня был телефон, она ни разу не позвонила, не прислала сообщения. Ничего! Её номера даже не было у меня в телефонной книге. Я всегда думала, что Анна даже и не помнит о моем Дне Рождения, что она даже не знает, когда я родилась, а тем более, сколько мне лет! Мне в один момент стало и приятно и грустно. Мама всегда знала, когда я родилась, но никогда не поздравляла меня. Обычно, в этот день её вообще не было дома. Меня поздравляли только папа и Сьюзи. Ну а большего мне и не надо было. Когда Сьюзи умерла, то этот праздник перестал иметь для меня значение. Папа пытался меня чем-то развеселить, дарил подарок, но нужен ли он был мне? Я была благодарна ему, я улыбалась и смеялась, когда он делал что-нибудь неуклюжее… И это все он делал только для меня. Хорошо, что в тот момент не было Анны, хорошо, что она не стала отнимать у меня эти счастливые часы, которые я провела с папой. Но это сообщение от Анны…
Я выключила телефон, боясь, что кто-то еще вздумает меня таким образом поздравить. Никто не знает о моем Дне Рождения, а значит, что этот день нужно прожить так же спокойно, как и все остальные. Да и пора бы уже забрать свое платье для маскарада от Эрн. Её мама привезла и мое, и её платья в один день. Эрн, естественно, сразу полезла его примерять, а я на свое даже посмотреть побоялась. Пусть оно лучше лежит в коробке, чем будет пылиться в моем доме.
Умывшись, одевшись, я спустилась на кухню. Такая большая и такая пустая. Когда в доме была Трэси, то кухня выглядела ''живее'', чем она есть сейчас. Да и в холодильнике почти не осталось еды. Но я не хотела идти в магазин… Ем я не много, а значит, что доживу до Венеции. А там уже покормят, я не сомневаюсь.
Я открыла холодильник и достала вчерашние мюсли с молоком. Пережевывала я все с особой тщательностью, чтобы потянуть время. Выходить на улицу совершенно не хотелось, а тем более не хотелось видеть Эрн. Она итак со мной почти не разговаривала, а её молчание — это хуже, чем просто быть одной в огромном доме.
Когда я уже доедала остатки мюсли, в дверь постучались. Странно, Эрн раньше за мной не заходила, да и если бы зашла, то позвонила в звонок. Нехотя, я встала из-за стола и поплелась в гостиную. И почему
