— Сломал ногу?
— Да. Мы репетировали, а потом он пошел в туалет...
Я выронил трубку. Черт побери, что происходит? Неужели я спятил? Или я наконец; услышал те голоса, о которых все говорят? Что бы ни сказала Атлас, я помнил бы ее слова до гробовой доски. Я пытался понять, что она имела в виду, задавая по-разному один и тот же вопрос, но... Да, больше всего мое занятие напоминало ловлю пескарей с использованием китов в качестве наживки. У меня ничего не вышло.
И я был в таком состоянии, что потратил несколько минут, задавая ей эти идиотские вопросы, пока меня вдруг не осенило: Атлас согласилась прийти! Едва осознав это, я спросил, не послать ли за ней такси, так как мне надо дождаться телефонного звонка. Атлас опять согласилась. Я попросил ее поспешить, нажал на рычаг, вызвал такси и снова начал ждать.
Динь-дон. Зазвенел звонок, и я широко распахнул дверь.
Атлас была великолепна, неотразима и восхитительна в ярко-красном платье с глубоким декольте. Серебристо-голубой мех норки небрежно окутывал ее плечи. Свои светлые волосы она собрала на макушке. Широко улыбаясь, девушка вошла и оглядела гостиную:
— О, у тебя очень мило, Шелл. А что это? Какая ужасная картина!
Атлас смотрела на «Амелию». Здесь еще не побывало ни одной женщины, которая не отпустила бы нескольких пренебрежительных замечаний по поводу «Амелии».
— О, она не так как уж плоха, — возразил я. — Давай твои вещи.
Атлас сбросила с плеч норку и протянула мне, потом заметила, что я чего-то жду:
— Ах ты, глупыш...
Я отнес мех в спальню и повесил в шкаф.
Когда я вернулся, Атлас стояла возле телефона, а снятая телефонная трубка лежала на столе.
— Ты кому-то звонишь?
— Нет. Я просто сняла трубку.
— Зачем?
— Чтобы телефон не звонил. Выбирай между мной и звонящим телефоном. Я не хочу, чтобы от меня отвлекались. — Она улыбнулась.
Я положил трубку на рычаг и взглянул на часы:
— Но я жду звонка. Вообще-то ему пора позвонить. Значит, это скоро произойдет.
— Но я всегда снимаю телефонную трубку.
— Очень жаль, дорогая, но мне нужен телефон. А старая добрая телефонная компания может и отключить его, если мы снимем трубку с рычага. Кроме того, зачем же будить дежурного на коммутаторе?
Я приготовил мартини согласно исчерпывающим инструкциям, полученным от знакомого бармена, и с гордостью поставил бокалы на низкий кофейный столик.
Атлас взяла свой бокал и сделала большой глоток.
— О боже!
— Ха-ха. — Я лучезарно улыбнулся.
— Да это отвратительно! — воскликнула девушка.
— О чем ты, черт побери? Я приготовил это в точности...
— Ты налил много джина и вермута?
— Конечно, но...
— Ты ведь не стал бы их пить, правда?
— Ну, едва ли они такие...
— Я вылью это, хорошо?
— Ладно. Выливай. Что еще?
Атлас выскочила на кухню и вернулась с двумя мартини.
— Ты сделала их по своему рецепту? — осведомился я.
Ее напиток был куда приятнее, мне пришлось признать это.
Атлас смотрела на меня с радостной улыбкой.
— Хорошо, правда?
— Да, дорогая.
Заметив приемник, девушка включила его и теперь поводила бедрами, соблазнительно притопывая ножкой и весело покачиваясь под музыку.
— Хорошо, ой хорошо! — радостно приговаривала она. — Зах, зу, зах. Давай потанцуем.
Я приблизился к ней.
— Зах, зу, зах, — повторил я. — Конечно.
Атлас покрутила ручку настройки, нашла музыку поживее, прильнула ко мне, и мы начали танцевать.
— Достаточно живо для тебя? — поинтересовалась она.
— Дорогая, ты достаточно живая для любого.
— Я имею в виду музыку.
— А-а. Конечно. Ладно, теперь я буду дьяволом, согласна?
Атлас засмеялась:
— Нет-нет.
— Да-да.
— Нет-нет-нет... Я ведь без своего костюма.
— Но мы можем вообразить, что он на тебе.
Девушка заморгала ледяными голубыми глазами и улыбнулась. Музыка закончилась, и мы направились к дивану, но по пути Атлас снова заглянула на кухню и вернулась с новыми бокалами мартини. Мы сели на диван и посмотрели на выпивку.
— На этот раз я положила в них по две оливки. Мы слишком много пьем.
— Возможно.
Это показалось мне разумным. Атлас, похоже, привыкла проявлять благоразумие. Она склонилась над моим бокалом и заглянула в него.
— В чем дело? — спросил я.
— Взгляни на эти глаза.
— На что?!
— На оливки. Они же похожи на глаза.
Она отодвинулась. Темно-зеленые оливки, нафаршированные перцем, лежали в моем бокале перчинками вверх и в самом деле напоминали жуткие глаза.
— Похожи на глаза, — повторила девушка. — Лиловые марсианские глаза.
— Пожалуй.
— Глаза лилового марсианина, налитые кровью, как у пьяницы.
— А как же иначе? Ведь он сидит в мартини.
— Конечно. Бедный лиловый марсианин. Наверное, он утонул. Ты оставишь их там?
— Нет, почему ты так решила?
Я пошел на кухню и вылил мартини и марсианина. Атлас последовала за мной.
— Следовало бы сообщить Герберту Уэллсу, — сказала девушка. — Нас завоевывают. Они проникают к нам в бутылки с джином.
Атлас попыталась изобразить звук трубы, сопровождающий выпуски кинохроники:
— Та-та-та-та-а-та-та-а-а. Молния! Вы никогда такого не видели. Марсиане! Приземлились в Алабаме, Калифорнии, Джорджии... Марсиане в Джорджии... Эй! Марсиане в Джорджии!
Атлас начала маршировать по комнате, напевая. Она вбивала ритм в мои барабанные перепонки. Девушка промаршировала через спальню в ванную, а я следовал за ней, ударяя в воображаемый барабан и повторяя:
— Бум, бум!
Внезапно Атлас обернулась и посмотрела на меня широко открытыми глазами:
— Шелл! Шелл!
