– И Уэллса, и многих других фантастов, - согласился Харриган. - Но Уэллс, кажется, первый предположил, что на Марсе живут насекомоподобные; правда, он считал, что они покрупнее.
– И что же дальше?
– Ну, я долго говорил с Макилвейном. Он рассказал мне о цивилизации на этой звезде и о своем друге Гуру. Можно было подумать, что он говорит о соседе, с которым я могу познакомиться в любую минуту.
Потом я заглянул к Биксби и потолковал там с его приятелями, Ричардсон открыл мне один секрет. Он решил подсоединиться к аппарату Макилвейна и назвать себя Гуру. Он собирался еще злее обычного подшутить над стариком, а потом, когда тот поверит, что говорил со своей звездой, вечером у Биксби они потешатся на славу!
Но все вышло по-другому…
– Макилвейн, вы меня слышите? - спросил Ричардсон.
Макилвейн вздрогнул от изумления. Облик Гуру потускнел перед его мысленным взором, а голос, говоривший по-английски, звучал так ясно и громко, словно был где-то рядом.
– Да, слышу, - нерешительно ответил Макилвейн.
– Ну, тогда слушайте, это я, Гуру. Вы дали нам достаточно сведений, теперь мы можем осуществить то, что задумали: в ближайшие двадцать четыре часа мы, обитатели Аали, начнем истребительную войну против Земли.
– Но почему?! - вскричал потрясенный Макилвейн.
Облик Гуру опять четко возник в сознании Макилвейна. Его холодные черты были явно искажены гневом.
– Нам мешают, - сказал Гуру. - Отойди от аппарата, а мы пустим в ход дезинтеграторы.
Макилвейн отошел, но успел заметить, что к передатчику на той далекой звезде подключили какой-то более мощный механизм.
– Макилвейн рассказывал нам, что через несколько мгновений за его окном вспыхнул ослепительный свет, - продолжал Харриган. - В тот же миг в окошечке его аппарата тоже появилась яркая вспышка. Едва опомнившись, Макилвейн тотчас выбежал из дому поглядеть, что случилось. И увидел под окном всего лишь кучку серой пыли, точно кто-то чистил здесь пылесос. Он вернулся к себе и внимательно оглядел все пространство между окном и аппаратом. Там он обнаружил еще две еле различимые полоски пыли, которые протянулись от аппарата к окну.
Естественно было бы предположить, что там побывал Ричардсон, а полоски пыли - все, что осталось от проводов, которые он подсоединил к микрофону аппарата Макилвейна, пока звездочет беседовал у Биксбн с двумя остальными приятелями. Но я не сочинитель, я только пересказываю факты, а вся соль в том, что с того вечера Ричардсон исчез.
– Вы, конечно, провели расследование? - спросил я.
Харриган кивнул.
– И не я один. Полиция, правда, не очень старалась. В Чикаго в то время передрались две шайки гангстеров, и у полиции хлопот хватало, тем более что Ричардсон был не бог весть какое важное лицо, да и влиятельных друзей у него не оказалось. Родственники заботились только о том, чтобы получить после него наследство, и, честно говоря, судьба Ричардсона волновала одних только его собутыльников, в том числе и Макилвейна.
А уж старику досталось! В доме у него все перевернули вверх дном. Перекопали двор и погреб и самого допросили с пристрастием, в полной уверенности, что он как нельзя лучше подходит им для роли обвиняемого в убийстве. Но найти ничего не удалось, никаких улик не оказалось - не фабриковать же их, если нельзя даже доказать, что Макилвейн знал, как Ричардсон собирался над ним подшутить.
Да и возле дома Макилвейна Ричардсона никто не видал. Один лишь Макилвейн утверждал, что он слышал то, что слышал, но его слова - еще не доказательство. Он мог бы этого и не говорить, но сказал. Полиция решила, что он просто безвредный чудак, и его отпустили. А вот что случилось с Ричардсоном остается загадкой по сей день.
– Бывает, что люди просто уезжают и не возвращаются, - сказал я.
– Бывает. Но Ричардсон ничего подобного не сделал. Или уж он уехал в чем был, ровно ничего с собой не взяв? Все его пожитки остались у него дома.
– А что было дальше с Макилвейном?
Харриган усмехнулся.
– Он жил как прежде. Да никто и не ожидал перемен. Всю свою жизнь он мечтал вступить в контакт с другими мирами, и теперь, когда это ему удалось, он вовсе не собирался от этого отказываться, хотя исчезновение Ричардсона очень его огорчило. Сначала он верил, что Гуру действительно уничтожил беднягу, и даже пытался объяснить это другим, но к тому времени пыль под окном исчезла, и все только посмеялись над стариком. Так что он вновь занялся своим аппаратом и Гуру, а вечерами по-прежнему ходил к Биксби…
– Что нового на твоей звезде? - спросил Леопольд, когда Макилвейн вошел в трактир.
– Они собираются меня омолодить, - ответил Макилвейн и застенчиво улыбнулся, но видно было, что он доволен.
– То есть как? - кисло переспросил Александер.
– Они говорят, что могут сделать меня опять молодым. Как они сами там, на звезде. Они не умирают. Живут долго, потом омолаживаются и начинают все сначала. Так уж они устроены.
– Так что же, они намерены спуститься сюда, забрать тебя и там у себя обработать? - спросил Александер.
– Нет, Гуру говорит, в этом нет нужды. Можно обойтись при помощи аппарата. Он может им служить и дезинтегратором, и чем угодно. И они сделают меня двадцатилетним или тридцатилетним, как я захочу.
– Что ж, я и сам бы не прочь снова стать двадцатилетним, - признался Леопольд.
– Вот что, Мак, - сказал Александер. - Давай-ка попробуй. Потом придешь и расскажешь нам, что из этого вышло. Если получится, мы все тоже попробуем.
– На всякий случай, составь сначала завещание.
– Я уже срставил. Только что.
Леопольд с трудом удержался от смеха.
– Не принимай все это уж очень всерьез. В конце концов, одного мы уже потеряли. Жаль будет лишиться и тебя.
Макилвейн был тронут.
– Ничего со миой не случится, я только помолодею, - поспешно заверил он друзей. - Они все сделают при помощи аппарата, и к утру я стану молодым.
– Наверно, тебе пересадят обезьяньи железки, - усмехнулся Александер.
– Эти жучки на твоей звезде, видно, мастаки по части науки, - сказал Леопольд.
– Они вовсе не жучки, - не без досады возразил Макилвейн. - Они люди, может и не такие, как мы с вами, а все равно люди.
В тот вечер он отправился домой, полный надежд. Он сделал все, к чему стремился, и теперь готов был снова стать молодым. Гуру очень удивился, узнавши, что земляне просто умирают, когда этого можно было бы избежать, и сам предложил омолодить Макилвейна.
Макилвейн уселся перед своим аппаратом и поворачивал всевозможные рычажки и нажимал кнопки до тех пор, пока не установил связь со своей темной звездой. Ждал он, как ему показалось, очень долго; наконец перед его умственным взором появился Гуру.
– Ты готов? - беззвучно спросил он.
– Да. Вполне готов, - отвечал Макилвейн, дрожа от нетерпения.
– Не волнуйся, - сказал Гуру. - Это займет несколько часов.
– Я не волнуюсь, - ответил Макилвейн.
Он и правда не волновался. Восторженно, как верующий чуда ждал он того, что, конечно же, станет величайшим событием в его скучной жизни.
– Исчезновение Макилвейна вслед за исчезновением Ричардсона было отличной темой для газетчиков, - сказал Харриган. - Одно плохо: когда об этом узнали в 'Глобе', все это уже не было новостью.
