почва пустыни впитывает дождевую воду. Он взвыл в небо и двинулся вперед, отшвырнув раненного Астартес в сторону и прорезая себе путь к группе воинов Гвардии Ворона. Их клинки ломались об его броню, каждый удар приносил ему странно приглушенное ощущение — он чувствовал порезы на коже своего доспеха, но они не кровоточили и не причиняли ни малейшей боли.
Предостережение ощущалось щекочущим давлением по ту сторону лба, оно было чем-то средним между голосом, предчувствием и инстинктивным порывом. Он не был уверен, предупреждает ли его Раум, или это он предупреждает Раума — голоса были одинаковы, а движения лишь наполовину принадлежали ему. Он мог взмахнуть когтями, а удар ускорялся и получался сильнее, чем он мог когда-либо представить. Он мог заблокировать удар меча, а обнаружить, что когти сомкнулись вокруг горла врага раньше, чем он успел об этом подумать.
Он дернул головой влево — ощутив металлический запах опускающегося клинка и заметив отблеск солнца на острие, даже не глядя в ту сторону — и Аргел Тал крутанулся, чтобы убить его владельца. Когти Несущего Слово пробороздили тело воина, и Гвардеец Ворона тут же упал, броня была изуродована и сорвана с тела. Пальцы Аргел Тала горели, впитывая кровь брата. Под шлемом ухмыляющийся рот окрасился красным от кровоточащего языка.
В каждой битве, случавшейся в его жизни, он ощущал отчаяние, скрытое яростью мгновения. Лихорадочное стремление выжить всегда гнездилось под его праведной злостью, даже в моменты почти самоубийственных атак, когда он вел десятки братьев против сотен неприятелей. Но когда его когти рвали броню и открытые лица окружавших его воинов Гвардии Ворона, он отбросил прочь эту осторожность.
- Предатель, - выкрикнул ему один из Гвардии Ворона. Аргел Тал взревел в ответ, керамит шлема треснул и продемонстрировал зубастую пасть, и прыгнул на воина. Астартес умер на пропитанной кровью земле, разорванный на части когтями Аргел Тала.
Его мало волновал рычащий смех, раздававшийся в воксе. В какой-то момент бесчувственной схватки вне времени Ксафен закричал, обращаясь ко всем.
- Наконец, Гал Ворбак на свободе!
- Нет, - прорычал Аргел Тал с уверенностью, причин которой сам не знал. - Еще нет.
Он сорвал шлем с головы гвардейца Ворона и злобно уставился на лицо сопротивляющегося воина.
- Тварь... - задыхался Астартес. - Порча...
Аргел Тал заметил собственное отражение в глазах воина. Оттуда глядел ревущий черный шлем , левую глазницу все еще окружало золотое солнце, решетка на месте рта распахнулась, открывая чудовищные челюсти из керамита и кости, из хрустально-синих линз по раскрашенному лицевому щитку текли кровавые слезы.
Аргел Тал вонзил когти в тело воина, ощутив покалывание от всасываемой крови, когда клинки заскребли по костям и органам.
- Я — истина.
Он рванул, и воин Гвардии Ворона распался под его руками на окровавленные куски.
Гал Ворбак взвыли, как один, выискивая еще добычу, преследуя Гвардию Ворона, пытавшуюся перегруппироваться и противостоять невероятному предательству, с которым они столкнулись. Аргел Тал выл громче всех, но вскоре звук умер у него в горле.
Солнце закрыла тень, тень огромных крыльев.
Он приземлился, и земля отозвалась рокотом. Полыхнув серебром, из гнезд силовой перчатки вылетели когти, а над его плечами взметнулись в воздух мерцающие крылья из темного металла. Медленно, мучительно неторопливо, он поднял голову к предателям. С лица белее имперского мрамора глядели черные глаза, и на бледных чертах читалась самая законченная, абсолютная злость, какую доводилось видеть Аргел Талу. Эта эмоция была даже глубже и искреннее, чем ярость, обезображивавшая лица демонов в варпе.
И Аргел Тал понял, что это не злость и не ярость. Она была за пределами и того, и другого. Это был гнев, который обрел физическую форму.
Примарх Гвардии Ворона с нечеловеческим криком крутанулся, нанеся удар смертоносными лезвиями гудящих клинков, которыми оканчивались прикрепленные к дымящемуся прыжковому ранцу крылья.Группа Несущих Слово отлетела назад, превратившись в куски покрытой броней плоти. Следом ударили когти, разрывавшие всех серых воинов, имевших несчастье оказаться поблизости от места приземления полководца.
Начав двигаться, Коракс уже не останавливался. Он стал размытой тенью угольной брони и черных клинков, он резал, рубил, расчленял безо всякого усилия. Малейшее его движение калечило. Он устроил бойню с легкостью, не вязавшейся с его яростью.
Вокруг примарха вспыхнул лазерный огонь, когда Железные Воины нацелили свои турели на наиболее серьезную угрозу в пределах досягаемости. Оказавшихся под шкальным огнем Несущих Слово рассекало так же, как и убитых когтями Коракса, но лучи полыхали с краю от брони примарха, ни разу не попав прямо в него. Они оставляли глубокие выжженные шрамы, но не пробивали насквозь.
Вокс заполнился смешанным хором голосов умирающих Несущих Слово.
- Помогите нам! - прокричал один из капитанов Аргел Талу.
Алый Повелитель отшвырнул в сторону последнего убитого им воина Гвардии Ворона — пока он его душил, шея воина убедительно хрустнула — и отдал Гал Ворбак приказ атаковать. Из-за разинутых челюстей шлема раздалось рычание, поскольку даже собственное лицо уже не принадлежало ему.
Хотя от крика осталось лишь бессловесное выражение злобы, Гал Ворбак поняли и повиновались. Первым до Коракса добрался Аянис, и повелитель Гвардии Ворона прикончил воина, даже не поворачиваясь. Вспышка пламени из реактивного ранца опалила доспех Аяниса, замедлив его и дав крыльям время рассечь тело, а Коракс развернулся к остальным противникам. Алые Несущие Слово прыгнули и набросились на примарха, но от атаки вышло немногим больше пользы, чем от их серых братьев.
Аргел Тал метнулся вперед, чтобы принять смерть от рук полубога.
Лоргар замешкался, и в этот момент булава его крозиуса опустилась. Изукрашенное навершие покрывала кровь — кровь Гвардии Ворона, та же самая кровь, что текла в венах его брата, их генетического прародителя.
Заряды болтеров разлетались о броню Лоргара, но жар и осколки взрывов оставались без внимания. Так же, как Несущие Слово отчаянно пытались выстоять перед Кораксом, так и Гвардия Ворона отступала и толпами гибла, пока Лоргар бесстрастно и с хирургической точностью прорубался через их ряды.
Голова Лоргара качнулась назад, когда в шлем угодил заряд из болтера, разрушивший ретинальную электронику и помявший керамит. Он сорвал искореженный кусок металла с лица и прикончил нападавшего одним взмахом Иллюминарума. От удара воин Гвардии Ворона пролетел над головами своих отступающих братьев и рухнул среди них на землю.
- В чем дело? - подошел к Лоргару Кор Фаэрон, его когти были так же окровавлены, как крозиус примарха. - Вперед! Они дрогнули!
Лоргар указал булавой через поле боя. Коракс пробивался через Гал Ворбак, разрывая алых воинов на части.
- Кого волнует трусливый альбинос? - изо рта Кор Фаэрона шла пена, с губ при каждом проклятии летела слюна. -
Лоргар проигнорировал желчь в словах отца точно так же, как оставлял без внимания редкие попадания в свою броню из болтеров. Когда в смертоносном наступлении примарха произошел спасительный перерыв, Гвардия Ворона стала отступать черной волной. Брошенные ими мертвые ковром
