Бороться со всем населеньем страны.А звёзды — высоко, Серёга — глубоко,На каждом из нас — роковая печать!Я плачу, проснувшись, в ночи одиноко.И не с кем беседовать. Не с кем молчать…
Родство
Конечно, помнит кровь моя всегда,Что я рождён веками поколений,Но как же было тесно ей, когдаЯ замирал в минуты озарений:И в этот миг средь множества людейЯ ощущал великое сиротство!Была Земля мне матерью моей,Я в Небе обретал тогда отцовство…И люди отмечали странный взгляд,Пугающую тайной отрешённость.И был я перед всеми виноватЗа некую свою незавершённость.Замерцают звёзды, заалеют,Звёзды эти умерли давно.На траве в бокале багровеетТерпкое тягучее вино.Вспоминаю ночью, между прочим:Гумилёв убит был наповал.Он писал когда-то о рабочем,Что ночами пули отливал:«Пуля, им отлитая, просвищетНад седою вспененной Двиной,Пуля, им отлитая, отыщетГрудь мою, она пришла за мной».Сколько же рабочим тем убито!Будет ли трудам его конец?Жизнь идёт, хоть столько пуль отлито!Но ещё не кончился свинец…Обороты фабрик и заводов,Тьмы и тьмы рабочих у станков,Это всё для бомб и пулемётов,Это всё для пуль и для штыков!Мои братья, добрые поэты,Никогда не кликали беду,И на этом добром белом светеДобывали хлеб, а не руду!И, плеснув вина на травы, ночьюСтану я поэтов поминать!И, конечно, в эту ночь рабочийПродолжает пули отливать.
Прощание с белым конём
Лишь ветры поманят, и сумрак блеснёт озарённыйТаинственным бликом далёких тревожных огней,Спешу на тот зов, хоть буду убит там, рождённыйЗавьюженной ночью в год вольных и мудрых коней.Спешу на тот зов, где меня забивали камнями,Где больно бывало за глупую гордость людей,Где тенью незримой мой конь проскакал над полями,Над прахом веками осмеянных, вздорных, идей…Всё ближе огни. И вспомню в степи опустелой —Аркан просвистевший, мелькнувшую звонко узду!Как страшно и жутко заржал жеребёнок мой белый,Шарахнулся дико, впервые почуяв беду…
