Я чувствовал себя хорошо, как будто вернулся, наконец, к себе домой. Я ощущал надежность. И заурядность, окружавшая меня два с половиной года, вдруг исчезла. Олльхауэр, похоже, понял мое психическое состояние и попросил меня рассказать о моей предшествующей деятельности. Я проинформировал его и не скрывал своей оценки всего, что видел и пережил. Олльхауэр смущенно качал головой. Из него тихо вырвалось: – Сумасшествие, эта служба! Но потом он вдруг просиял: – Даннау, я беру вас. У меня вы будете на правильном месте. Он пожал мне руку, как будто только что меня повысили в звании.
Прощание было коротким и происходило в рубленом приказном тоне: – Завтра, в четверг, загородная экскурсия для всего отдела, на Тегернзее, на весь день. Отъезд в восемь утра от Швабингского госпиталя. Вы участвуете, конечно. До завтра.
На этом аудиенция закончилась. Теперь я был в 12 С, значит – в 'Стэй-бихайнд'. Я тогда еще не имел ни малейшего понятия, что это такое, но это была оперативная деятельность, которая представлялась мне очень интересной. Кроме того, я так мог в самое ближайшее время вернуться назад в Ганновер.
Все начиналось с Гелена
С этой минуты меня не покидало чувство, что вот, наконец, и я попал в настоящую разведку. БНД, как я читал, была преемницей 'Организации Гелена', основанной работавшим для американцев бывшим нацистским генералом Райнхардом Геленом. Во время войны Гелен командовал 12-м отделом Генерального штаба Вермахта, известным также как отдел 'Иностранные армии Востока'. Сразу после войны Гелен и его люди были приняты на содержание американской армией. В 1949 году их взяло под свое крыло недавно организованное ЦРУ. Первый начальник разведки освобожденной Германии сидел в американском лагере 'Кэмп-Кинг' в Оберурзеле. В конце 1947 года он переехал в Пуллах под Мюнхеном, в так называемый лагерь 'Кэмп-Николаус', где раньше была резиденция Рудольфа Гесса. За высокими стенами с колючей проволокой тут образовался полностью изолированный от мира шпионский городок, территорию которого порой так и называли 'лагерем'.
Спартанец Гелен и его сотрудники по разведке – убежденнейшие антикоммунисты – десять лет подряд работали преимущественно для американских друзей. Началась 'Холодная война' и бывший союзник Сталин стал общим противником. Коммунистический диктатор так быстро и резко расширял свои владения в Восточной Европе, что на Западе возникли страх и недоверие. К этому добавился постепенный раздел Германии. Процесс начался с создания двух германских государств и достиг своего апогея с постройкой стен в Берлине летом 1961 года. Обе стороны, а, прежде всего, их правящие элиты, вели гонку вооружений и вскоре уже стояли друг напротив друга обвешанные самым разнообразным смертоносным оружием с ног до головы. Потому с обеих сторон очень возросла потребность в разведке.
1 апреля 1956 года появилась западногерманская Федеральная разведывательная служба. Гелен руководил ею до своего ухода на пенсию весной 1968 года. Старый вояка был чрезмерно рьяным, потому он не только охотился за информацией с Востока, но и приказал следить за собственными согражданами, казавшимися ему подозрительными. На них составлялись объемные досье. Ему никто не мешал, потому что такие действия прикрывались на самом высоком уровне – Федеральным канцлером Конрадом Аденауэром. БНД с самого начала была подчинена непосредственно Ведомству Федерального канцлера в Бонне. Но это вовсе не предотвращало политические злоупотребления, а наоборот – способствовало им.
Шпионы Гелена добились больших успехов в ходе операции 'Гермес'. Она заключалась в интенсивных опросах возвращавшихся из СССР немецких военнопленных. Эти опросы в 50-е годы способствовали появлению достаточно подробного анализа обстановки, которым могли воспользоваться и другие западные державы. Только в номенклатуру Кремля разведчикам из долины реки Изар так никогда и не удалось внедриться.
С 60-х годов Служба начала заниматься и разведкой по всему миру. После окончания 'Холодной войны' и падения Восточного блока многие из шести тысяч специалистов БНД переквалифицировались на борьбу с экстремистами из исламского мира. Террористические акты 11 сентября 2001 года помогли медленно уменьшающейся и утрачивающей смысл своего существования разведке БНД снова обрести вес.
Особенный день на Тегернзее
На следующий день после моей встречи с Олльхауэром я прибыл к запланированному месту отъезда на всякий случай на полчаса раньше указанного срока. Никого не было видно. Я стоял спиной к Швабингскому госпиталю и смотрел в сторону Боннер Штрассе, где на другом конце можно было разглядеть контуры нашего служебного здания на Боннер Платц. Тут я заметил шевелюру светлых волос, явно приближающуюся к нашему пункту сбора со стороны Боннер Платц.
Это была молодая женщина с большой сумкой через плечо. Она склонила голову набок и с приветливой улыбкой подошла ко мне. – Вы ведь господин Даннау, не так ли? Я кивнул и в этот момент узнал ее. Я видел ее днем раньше в приемной Вирзинга. С сильным баварским акцентом она представилась: – Я Кармен. – Я Норберт, – ответил я.
Она производила сильное впечатление. Около двадцати пяти лет, стройная и высокая. Пышные светлые волосы до подбородка. Свою светлую кожу она не скрывала под косметикой. В голубых глазах было что-то магнетическое. В тот день на ней были белые джинсы и светло-голубой пуловер.
Так мы стояли несколько минут вдвоем и беседовали. Я прилагал все усилия, чтобы быть любезным, и поэтому забыл о моем внутреннем возбуждении. В конце концов, для меня все было новым в этот первый день службы у Олльхауэра. Я старался не задеть никого ненароком и никого не пропустить. Ведь здесь будут все, с которыми мне предстоит работать. Это меня волновало. Но Кармен за пару минут сняла все эти мои переживания.
Совсем походя я заметил, что в месте сбора начало что-то происходить. Повсюду стояли группки по три-четыре человека, не больше, и все чего-то ждали. Они распределились на всем участке вплоть до газонов на Парцивальштрассе, ведущей на запад от моего места расположения. При этом все происходило очень быстро. Подъехал автобус, и водитель лаконично спросил: – Ведомство федерального имущества? Кармен кивнула и сказала мне: – Ну, заходи. После глубокого взгляда в мои глаза она продолжила: – Придержи место рядом с собой для меня, ладно? Мне еще нужно составить список присутствующих. – Место? Охотно! Я купил бы для тебя целый автобус, стоит тебе захотеть.
Теперь отдельные группки пришли в движение. Через несколько минут автобус был полон. Последним прибыл Олльхауэр. Он появился как бы из ниоткуда на ступеньках автобуса. Его взгляд проскользнул по рядам и остановился на мне: – А, это хорошо. Все прошло гладко? Я вас потом представлю.
Итак, моя первая поездка за город с коллективом Федеральной разведывательной службы могла начинаться. Кармен сидела рядом со мной у окна и болтала. Она рассказывала, что в отделе есть некоторые господа, которые не прочь были б ее 'подцепить'. От этого ей удалось избавиться. Так как большая часть экскурсии – просто свободное времяпровождение, то нам, по ее мнению, следовало бы оставаться вместе.
Так это и случилось. Сначала был общий завтрак в отеле у озера. Там мы разбили наш базовый лагерь, где постоянно собирались. Некоторые не уходили далеко от него, предпочитая пить пиво в саду у гостиницы. Олльхауэр представил меня нескольким коллегам из реферата ГДР. Порой было похоже, что он демонстрирует меня им в качестве своего трофея. Потом и для меня началась неофициальная часть.
Кармен, которая ждала меня у лодочного причала, настаивала на том, что нам нужно отсюда сматываться: – Просто уедем отсюда, лучше всего переправимся на ту сторону в Бад Висзее. Сказано – сделано. На лодке мы переправились на восточный берег. Был чудесный летний день Кармен и я сидели за маленьким столиком. Она сняла свой теплый пуловер и осталась в белой шелковой блузке. Я долго смотрел ей в глаза и шептал комплименты. Она мурлыкала и ловила мои руки.
Между нами вспыхнула искра. Конечно, причина была и в том, что к этому времени мой брак уже начал распадаться. В Тегернзее мы уехали как коллеги, а Бад Висзее покинули, уже держась за руки. Это продлилось не долго, потому что нас внезапно окружила целая толпа коллег из 12 А. Они тоже хотели на пару часов переправиться куда-то подальше.
Молодые агентуристы сразу сообразили, что тут произошло: 'Ну, новый коллега точно из самых быстрых. Надеемся, при вербовке он такой же скорый. А Кармен, видимо, хотела испробовать это в затяжном прыжке,,,' Такими и подобными были их комментарии. Моя прекрасная спутница спросила. что означает затяжной прыжок. Я мог пояснить это только на примере парашютного дела. Но настроение других показалось мне вдруг холодным и немного враждебным. Нам пожелали еще хорошо провести время в
