Пу И пообещал все и даже разрешил надеть на себя поводок, потому что Маркиз категорически отказался носить его на руках.
Разумеется, первое, что сделал Пу И, как только они вышли из квартиры, – это написал на лестничной площадке. Маркиз воровато оглянулся, подхватил паршивца на руки и побежал по лестнице. В метро песик страшно испугался шума и лежал на руках у Маркиза, закатывая глаза и жалобно поскуливая. На улице он оживился и весело потянул Леню вперед.
За два часа они посетили четыре кофейни и не чуяли под собой ног. Пу И категорически отказывался садиться в троллейбус, и они всюду ходили пешком.
В «Идеальной чашке» они пили эспрессо, в «Гурме» – кофе по-венски, в «Кофейном домике» – маккиато, в «Республике Кофе» – фирменный кофе со сбитыми сливками и корицей. Пу И не пил кофе, оказалось, что, кроме орехового печенья, он обожает также песочный торт и корзиночки со сливками. От чрезмерного потребления крепкого кофе у Лени началось сердцебиение, а маленький тезка китайского императора попросту до неприличия объелся пирожными.
Еле передвигая ноги, Маркиз дошел до пятой кофейни, Пу И висел у него под мышкой и стонал. Кофейня называлась «Арабский клуб», в ней было сумрачно и пустынно. Пахло кофе, но теперь запах этот вызывал у Маркиза только тошноту. Однако он сделал оживленное лицо и заказал кофе по-турецки, поскольку его подавали со стаканом холодной воды. Вода была необходима песику.
– Какой хорошенький! – запричитала девушка за стойкой. – Что же это за порода?
– Чихуа-хуа, – меланхолично ответил Маркиз, а Пу И вежливо махнул хвостиком.
Леня осведомился, нет ли у них «Рабусты», но получил отрицательный ответ и побрел к угловому столику.
– Вижу, вам кофе не нравится, – обратился к нему человек, сидящий за соседним столиком.
Маркиз оглянулся. Сосед был немолод, но стариком его никто не посмел бы назвать. Волосы, хоть и седые, были не по возрасту густы. Худое длинное лицо, изрезанное глубокими морщинами, было подвижно. На человеке красовался светло-коричневый замшевый пиджак, какие были в моде лет тридцать назад, но и в этом старомодном пиджаке немолодой человек выглядел достаточно элегантно.
– Присаживайтесь, – пригласил мужчина и потрепал песика за ухо. Пу И отреагировал на фамильярность спокойно.
– Вы правы, кофе по-турецки в этом заведении не очень хорош, – продолжал сосед, – а впрочем, все зависит от сорта. И потом, варить кофе – это такое же искусство, как, к примеру, ткать ковры – чем дальше в глубь веков уходит мастерство, тем лучше получается. На Востоке вам подадут отличный кофе в любой самой захудалой кофейне.
– Традиции, – вздохнул Маркиз.
– И у нас самый лучший кофе по традиции варили только в одном месте – в маленькой кафешке в ЛОСХе, знаете такое место?
Маркиз кивнул.
– Директору кофе доставали отменный, были у них и «Рабуста», и «Магараджа»… – мечтательно произнес сосед, – только все куда-то делось, теперь вот за неимением лучшего сюда хожу. Тоже, конечно, неплохо, но все же не то, не то…
«В ЛОСХе», – подумал Маркиз и понял, что не миновать ему Валечкиных прелестей.
Дома Маркиз набрал Валечкин рабочий телефон.
– Пеликанский! Ты куда, подлец, запропастился? – чувственным контральто спросила Валечка, услышав в трубке его голос.
– Это не Пеликанский, – обиженно проговорил Маркиз, – это Леня. Ты что – уже успела меня забыть?
– Ой, Ленечка, я тебя сразу узнала! – проворковала любвеобильная особа, нисколько не смутившись. – Ты где? Я через полчаса заканчиваю, купи шампанского и приходи! Адрес помнишь?
Леня помнил адрес. Через час он позвонил в Валечкину дверь.
Хозяйка открыла так быстро, что еще не успел затихнуть дверной звонок. Валечкины карие глаза сияли. На ней был хорошо знакомый Маркизу коротенький розовый халатик без пуговиц, перехваченный в талии пояском.
Леня прошел в гостиную, поставил на стол бутылку шампанского. Валечка достала два фужера и села на подлокотник Лениного кресла. Маркиз открыл бутылку, разлил шампанское в фужеры и протянул один Валечке.
– У меня для тебя сюрприз, – проворковала та прямо ему в ухо и развязала поясок своего халата. Розовый шелк соскользнул на пол. Как и в прошлый раз, под халатом на Валечке совершенно ничего не было. Она спрыгнула с подлокотника кресла и припала к его губам своим чувственным ртом. Ощутив сквозь одежду ее непревзойденный бюст, Леня подумал, что расспросы подождут.
Это была его последняя мысль. После этого в комнате наступила тишина, изредка прерываемая стонами и вскриками.
По ходу дела парочка незаметно перекочевала с кресла на диван, по пути ненадолго задержавшись на ковре и даже на несколько минут под столом.
Часа через полтора Валечка, удовлетворенно урча, уставилась на Леню, куснула его за ухо мелкими острыми зубами и промурлыкала:
– Я есть хочу.
– Только не меня! – вскрикнул Леня в притворном испуге.
– А я бы тебя запросто съела! – Валечка облизнулась и обвела Маркиза плотоядным взглядом. – Ну ладно, так и быть, тебя оставлю на черный день. Сейчас приготовлю что-нибудь другое.
Она выскользнула из постели, нашарила ногой тапочки и отправилась на кухню. Леня проводил взглядом ее призывно покачивающиеся бедра, встал и направился за ней следом.
Валечка хозяйничала на кухне, повязав на голое тело короткий передник в красно-белую клетку. При виде такого экстравагантного наряда Леня снова оживился, как будто и не провел только что полтора часа, кувыркаясь с Валечкой в самых замысловатых позах.
К чести Валечки, она вполне оценила Ленин энтузиазм, и они еще на пятнадцать минут отвлеклись от приготовления пищи. Вернул их к реальности запах безнадежно подгоревшего омлета. Валечка абсолютно спокойно выкинула оставшиеся на сковородке угли в помойное ведро и сказала:
– Ладно, хоть кофе выпьем.
– Только не кофе! – ужаснулся Маркиз, вспомнив, сколько кофе он выпил, разгуливая вдвоем с Пу И по городским кофейням в поисках загадочного корреспондента герра Тизенхаузена.
– Зря ты не хочешь кофе, – Валечка достала медную турку и начала колдовать над ней, – я кофе очень хорошо варю, меня Лариска научила, а уж она-то в этом деле была спец!
– Какая Лариска? – Леня насторожился, как гончая, почуявшая свежий заячий след.
– Лариска, она в кафетерии у нас работала!
– В кафетерии ЛОСХа? – уточнил на всякий случай Маркиз.
– Ну да, – Валечка пожала плечами, при этом ее бюст соблазнительно колыхнулся, – а почему она тебя интересует? – В Валечкиных карих глазах зажегся ревнивый огонек.
– Да я знать ее не знаю! – отмахнулся Леня. – Мне для дела одного нужно выяснить. Ты говоришь – работала? Значит, сейчас она у вас больше не работает?
– Месяца полтора как ушла или чуть поменьше. Кажется, в начале августа уволилась. И после нее все в кафе пошло наперекосяк. При ней и кофе хороший был, и булочки всегда свежие, и порядок. Цветы живые всегда стояли – у нее тетка в области где-то, Лариска к ней на выходные ездила и цветы привозила. А потом пропала, и не зашла, и не позвонила… После нее взяли Люду, тоже очень хорошая девушка была, только с ней такой кошмар случился!
– А что такое? – Леня внимательно слушал, намазывая горячий тост маслом.
– Шла с работы вечером, напали на нее и убили… ужас! И денег-то у нее было – кот наплакал!
– А когда это случилось? – Леня отправил в рот кусочек тоста.
– Да почти сразу, она у нас недели не отработала. А после нее пришла Эльвира, и все сразу испортилось. Кофе варить совершенно не умеет, выпечка всегда черствая, в кафетерии грязь… какие уж там цветы! К ней теперь никто не ходит, приходится в «Макдоналдсе» кофе пить, а там гораздо дороже, и
