Женщина стала подталкивать Лейлу к выходу.
— Что это вы делаете?
— Послушай, тебя как зовут?
— Мейсон.
— Мейсон, — доктор Эмерсон впервые заговорила приветливо, — ты привел Лейлу, и я бесконечно тебе благодарна. Ты не представляешь, что для меня значит вновь увидеть свою подопечную. Мы оба знаем: пришло время передать ее мне. Я вижу, ты хороший парень и оказался в этой ситуации случайно. Ты словно Алиса в кроличьей норе — не ведаешь, во что ввязываешься.
Взглянув мне в глаза, Лейла слегка покачала головой. Очевидно, она так и не решила, доверять этой женщине или нет. Не то чтобы со мной она была хорошо знакома, но за последние двадцать четыре часа я доказал, что на меня можно положиться.
— Мы вас впервые видим! — Я похлопал себя по груди. — Я забочусь о ней, о Лейле, — вот и все, что мне известно.
Уголок рта доктора Эмерсон вздернулся кверху.
— Послушай, я прекрасно понимаю, барышня в беде… — Вряд ли эти слова помогли бы ей убедить меня. — Да, мы встретились всего пару минут назад, но ты должен мне довериться, — вздохнула она. — Со мной девочке лучше. И к тому же ты… еще ребенок. Тебе будет трудно пройти через все это.
Через что пройти? Быть привязанным к Лейле до тех пор, пока у нее не восстановится память? Пока она не найдет родителей?
— Я…
Доктор Эмерсон наклонилась ко мне, от нее пахло кофе.
— Ты сделал большое дело. Но ни к чему хорошему это тебя не приведет. Сейчас самое время уйти.
Я посмотрел на Лейлу, в ее карие глаза:
— Нет. Никуда я не пойду.
Лейла сильнее вцепилась в мою руку.
Доктор Эмерсон нахмурилась:
— Выбора нет. Мне придется ее забрать… рано или поздно.
— Куда? — поинтересовался я.
Она вздохнула:
— Так до сих пор и не понял? Туда, где они не смогут до нее добраться.
— Кто «они»? — не отставал я.
По раздраженному взгляду я догадался, что уже достал ее.
— Тебе известно кто.
Наверное, «Тро-Дин».
— Я вам ее не отдам. Сначала расскажите все, что знаете.
На самом деле даже тогда я не бросил бы Лейлу. Но говорить об этом доктору Эмерсон я не собирался. Пока.
— В любом случае я на вашей стороне. — Она улыбнулась Лейле: — С тобой все будет в порядке.
Девчонка взглянула на нее и наморщила лоб:
— Я кое-что помню… Начинаю вспоминать.
Доктор наклонилась к Лейле:
— Что ты помнишь?
Та посмотрела на меня, затем снова на нее.
— Какое-то место. Люди и… — Ее глаза застыли и потускнели — как раньше. О чем она думает, оставалось только гадать. — Монитор и свет, монитор и свет. И больше ничего… — Сдвинув брови, девочка немного помолчала и продолжила: — Потом Садовник явился не один… Шаги, много шагов… Мне было не страшно. Просто любопытно: зачем он их привел? Хотя в тот день его голос звучал иначе. Я почувствовала некую дрожь, словно что-то приближалось. Что-то неизвестное… — Лейлу затрясло. — И началось. С конца ряда доносились крики, они постепенно приближались, становились всё громче и громче. Пришел мой черед. Меня охватили страх и боль — такого я никогда не испытывала. Но в то мгновение они слились в одно новое огромное чувство…
— Что? — спросил я. — Что ты почувствовала?
Глаза Лейлы расширились, она вскрикнула, потянулась ко мне рукой и осела. Я едва успел ее подхватить.
Толкая перед собой тележку для уборки, в дамскую комнату ворвался мужчина в синей робе:
— Кто здесь кричал?
С Лейлой на руках, я пронесся мимо него, застывшего с перепуганным лицом, и в нерешительности замер в пустом холле.
— Ну и что ты делаешь? — Голос доктора Эмерсон прозвучал прямо у меня за спиной.
— Надо идти. — Я обернулся. — Лейле требуется помощь.
— Ты и понятия не имеешь, почему ей плохо.
Да, этого я не знал. Зато видел, что происходило в последние сутки.
— Она теряет силы с тех пор, как мы убежали из «Тихой гавани». Тогда она была невероятно сильна, а теперь на глазах слабеет.
— В каком состоянии ты ее нашел? — спросила доктор Эмерсон.
Тотчас передо мной возникли жуткие образы четверых подростков, в оцепенении сидящих на диване.
— Они просто сидели…
Доктор Эмерсон нахмурилась и жестом остановила меня:
— Погоди-ка. Ты сказал, они?
Я кивнул:
— Ага, на диване сидели четверо ребят…
Не успел я и глазом моргнуть, как выложил всю историю о произошедшем в доме престарелых.
Доктор Эмерсон прижала ладонь к губам и наклонила голову.
— Что?
Некоторое время она стояла неподвижно, уставившись на Лейлу, затем слегка покачала головой и опустила руку:
— У меня внизу машина.
Выбирать не приходилось. В больнице стали бы задавать вопросы, ответов на которые я не знал. Непонятно почему, но доктор Эмерсон не связывала себя с «Тро-Дин»; возможно, ради Лейлы мне стоило ей довериться.
Девочка была еще очень слаба, я поддерживал ее за талию, пока мы спускались в лифте в гараж и шли к машине — голубому «приусу» с наклейками из салона проката.
— Ну, рассказывайте! — потребовал я, пристегнув ремнями себя и Лейлу.
— Я не самый лучший водитель, так что подожди, пока доберемся до места, — сказала Эмерсон, помотав головой.
Я хотел было задать еще вопросы, но она решительно отмахнулась, заявив, что должна сосредоточиться на дороге. После утреннего происшествия с квадроциклом я с готовностью поверил ей на слово.
За рулем Эмерсон вела себя напряженно, то и дело почесывая щеку и откидывая назад волосы. Свое волнение я пытался не показывать.
В «Хилтоне» мы поднялись на лифте в номер. Я усадил Лейлу на белый диван, девочка свернулась калачиком и закрыла глаза. Сев рядом на пол, я прислонился к дивану спиной.
В животе урчало.
— Хочешь есть? — Доктор Эмерсон подошла к столу и кинула мне пухлый телефонный справочник. — Закажи еду в номер.
Я умирал от голода, но отложил справочник в сторону:
— Объясните наконец, что происходит.
