Но добиться от Тамары ответа было нельзя. Она без толку суетилась и ругала Петю.
Один за другим являлись пятиклассники. Они требовали все новых и новых подробностей.
Одни ахали, жалели Анну Федоровну, предлагали сейчас же собрать деньги и послать лейтенанту апельсинов. Другие предлагали послать не апельсины, а цветы. Третьи — написать письмо. Аня Смирнова предложила по очереди дежурить в больнице…
Толстый Несвижский приставал к Пете с расспросами:
— Где это случилось? Сколько было перебежчиков? Был ли у лейтенанта наган?
Петя собрался было обстоятельно ответить на все вопросы, но девочки велели ему умолкнуть.
— Опять наврешь с три короба!
За справками они предпочитали обращаться к Саше.
Саша был полон гордости. Ведь его папа, а не кто другой, оперировал лейтенанта. Давая справки, он больше не испытывал чувства смущения и неловкости. Наоборот, настроение у него было приподнятое.
— Я предлагаю дать Анне Федоровне обещание учить немецкий на «отлично», — предложил он.
— Согласны! — закричали кругом.
— Пограничников я уважаю! — вдруг выпалил Гаврин.
— Помолчал бы лучше, — накинулся на него Петя. — Не в пограничниках дело. Вот осел!
Гаврин смущенно умолк.
Прозвучал звонок. Шум в классе прекратился.
Тридцать человек смирно сидели за партами, с тревогой поглядывая на дверь. Поскорей бы! А вдруг не придет? Лейтенанту стало хуже?
Анна Федоровна вошла в класс.
Класс поднялся. Почему так тихо? Неужели опять шалость? Нет, не похоже.
— Здравствуйте!
— Здравствуйте! — ответил дружный хор.
— Что же вы не садитесь?
Все продолжали стоять.
Петя поднял руку.
— Соболев, что ты хочешь сказать?
Петя мотнул головой и запинаясь начал:
— Анна Федоровна! Мы просим за всепрощения… За все… За все… вчерашнее… Мы больше не будем…
Голос у Пети сорвался на писк.
Но никто не шелохнулся. Никто не улыбался.
— Это я все придумал… Я пари держал…
Анна Федоровна улыбнулась. Улыбка у нее была какая-то грустная.
— Пожалуйста, передайте привет вашему сыну… Мы теперь будем учить немецкий на «отлично»…
— Мы пятьдесят тысяч слов выучим! — крикнул Гаврин.
— Вот и хорошо, мои дорогие! — сказала Анна Федоровна.
Саша почувствовал, как на душе у него стало легко. «Не подарить ли Рама лейтенанту?» — подумал он. Сейчас же он утешил себя: «Наверно, у лейтенанта есть собака получше моей».
— Заключаем мир навеки? — спросила Анна Федоровна.
— Навеки! — подхватил класс.
5
Лейтенант поправлялся. Опасность воспаления брюшины миновала. Операция была сделана превосходно.
Между Петей и Сашей шло соревнование: кто первый расскажет утром в классе новости о лейтенанте.
Мальчики иногда даже ссорились.
— Я скажу! Я скажу!
— Нет, я! — кипятился Петя.
Но Саша каждый раз одерживал верх. Его сведения были самые точные и самые научные.
Как же, ведь его папа — хирург. Хирург должен лучше знать, как поправляется лейтенант. К тому же Петя непременно приврет, — решил класс.
Популярность Саши росла с каждым днем. И он сам чувствовал себя самым главным в классе. Петя отошел на второй план. Теперь на переменах слушатели собирались не вокруг Пети, а вокруг Саши. Петя героически переносил потерю своей популярности. Он знал, что настанет день, когда он вернет свое первенство.
Этот день, наконец, настал.
Отец Саши, Сергей Дмитриевич, перестал бывать в больнице, где лежал лейтенант. В этом не было больше необходимости, а профессор был слишком занят другой работой у себя в институте.
Как Саша ни сердился на отца и как он ни умолял его еще раз зайти к лейтенанту или просто позвонить в больницу, отец был непреклонен:
— Пойми ты, пожалуйста. Теперь больной не нуждается во мне. Его лечат другие врачи.
Саша смирился. Петя восторжествовал над другом. Он задумал даже навестить лично лейтенанта.
— Мама! Попроси, чтобы меня пустили к нему, — приставал он к Екатерине Петровне.
— Нет, нельзя. В городе грипп. В хирургическое отделение можно занести инфекцию. Анна Федоровна, и та не ходит к сыну.
— А какой у него вид?
Екатерина Петровна умоляла Петю отстать от нее.
— Какой вид? Обыкновенный человеческий.
— Мама! А тебе нравится лейтенант? — продолжал он приставать к матери.
Екатерина Петровна сердито отвечала:
— Да не трещи ты, как сверчок. Голова от тебя болит.
— А ты все-таки скажи! — не унимался Петя.
— Ну, нравится!
Однажды, придя вечером с дежурства, она сказала:
— Послезавтра лейтенант выписывается. Обещает прийти к вам в школу. Расскажет о пограничниках. Можешь своим товарищам сообщить.
— Мама! Пригласи его к нам в гости. Пожалуйста, пригласи! — снова пристал Петя к Екатерине Петровне. — Ну что тебе стоит!
— Хорошо, позову! — ответила Екатерина Петровна.
Следующий день был выходной. С раннего утра, как только Екатерина Петровна ушла на дежурство, Петя принялся убирать комнату. «Вдруг мама и в самом деле пригласит лейтенанта в гости». Он привел в порядок книги на этажерке, сунул в стол растрепанный учебник немецкого языка, отточил карандаши и поставил их в граненый стаканчик. Сменил на своем столе бумагу и даже повесил на стенку, там, где было грязное пятно, карту Южной Америки, предварительно вырвав ее из учебника географии.
Он с удовлетворением оглядел комнату и отправился к Саше рассказать новости и заняться обучением Рама. За последнее время воспитание собаки было заброшено.
