на веранде-террасе; справа из-за дома выплывали мощные клубы сизого дыма, жирно пахнущего большущим шашлыком; во всех закоулках и ответвлениях двора стояли наготове разнообразные коробки, ящики и кастрюли, дабы во время пиршества обеспечить бесперебойную доставку всего необходимого для внезапно возникающих нужд гулеванов.
Присмотревшись повнимательнее, я обнаружил, что на столах в изобилии имеются импортные напитки хорошего качества, преимущественно сорокаградусного достоинства. А между тем в ближнем к нашему НП уголке двора примостилась на козлах покрытая благородной патиной (специально не стали чистить, так и оставили всю в земле и каких-то заплесневелых разводах!) здоровенная бочка емкостью не менее трехсот литров. Возле бочки, на дощатом столе, стояли несколько десятков высоких глиняных кувшинов прямо-таки антикварного вида.
– А не многовато ли горючего? – высказался я. – Насколько мне известно, Аллах запрещает правоверным безмерное потребление крепких напитков. А тут хватит, чтобы целый полк вдрызг упоить! Смотри: водка, коньяк, бочка черт знает с чем…
– А ночью Аллах не видит – можно в три горла жрать, – сообщил Братский. – Это они сами так говорят. Ну а насчет бочки – это чуть ли не гвоздь программы. По традиции, когда рождается сын, отец зарывает в землю бочку с вином. Когда сын женится, бочка торжественно извлекается – прошу любить и жаловать. Вот посмотришь – они вокруг этой бочки с полчаса будут кренделя выписывать, расхваливать, какое чудесное вино, и все такое прочее. Посмотри, справа от крыльца – вишня. А под вишней яму оставили, чтобы все гости могли убедиться, что действительно бочку только что откопали.
Действительно, под вишней, в очень даже неудобном месте, зияла здоровенная яма. Когда гости здорово надерутся, непременно кто-нибудь в эту ямку звезданется!
– Надо же! – восхитился я. – Двадцать пять лет! Вот бы отпробовать такого винца… Это ж какая выдержка!
– Да не горюй ты так, – поправил меня Братский. – Вино наверняка прекрасное, букет обалденный, и все прочее – тут они мастера, конечно, но… но не далее, чем прошлогоднее. Это они так – для куража…
– С чего ты взял? – удивился я. – На бочке ж не написано, что оно прошлогоднее?
– Начнем с того, что клан Асланбековых построился в центре села менее года назад. Ты посмотри на кирпич, из которого дом сложен? До этого здесь жили другие товарищи, так что… Надо ли продолжать?
Я смущенно промолчал. Действительно, Асланбековы пришли к власти год назад, и ваш покорный слуга невольно споспешествовал этому. Как это я упустил? Так что вино – очередная фикция в угоду горскому бахвальству…
В половине пятого у парадных ворот усадьбы Салаутдина выстроилась внушительная колонна иномарок – около тридцати автоединиц, мы не стали скрупулезно подсчитывать.
Из разных концов села подтянулись солидные мужики, преимущественно при оружии, ряженные в хорошие костюмы и неизменные папахи (впрочем, хватало и личностей в четырехугольных тюбетейках – это те, кто помоложе). Некоторое время благопристойно пошумев у ворот, публика организованно расселась по машинам, и колонна, с ходу завывая клаксонами, убралась из села.
– За невестой поехали, – пояснил Братский. – Можно на часок спуститься – нарисоваться перед часовыми. Раньше все равно не приедут – пока там церемонии разные, то да се…
Когда на близлежащие горы обрушились быстро загустевавшие сумерки, мы с фээсбэшником вновь вознеслись на чердак. Первым добравшись до заветного отверстия, зоркий сокол Братский удивленно присвистнул:
– Ты погляди, что творят, паразиты! «Маски-шоу» в чеченском варианте. Нет, ты посмотри…
Я посмотрел. Действительно, черт-те что и с боку бантик. Рядом с пресловутой бочкой на бельевой веревке висел здоровенный кусок брезента, закрывая оную бочку от ансамбля, который вовсю разминался, оглушая присутствующих могучими низами бас-гитары. Двор заливал яркий свет фонарей, и можно было в мельчайших подробностях рассмотреть, как у бочки сноровисто копошатся четверо парней, развлекаясь на первый взгляд не вполне объяснимыми манипуляциями.
К низу бочки, с самого краешка, был приспособлен тонкий резиновый шланг, который ниспадал в аккуратную канавку, прорытую до распахнутых дверей погреба, притаившегося метрах в десяти, у самого забора. Рядом стояло ведро с какой-то массой, в ведре торчал мастерок. К моменту нашего прибытия на НП ловкие хлопцы уже практически закончили монтаж вспомогательного оборудования, и мы имели честь лицезреть, как проистекала завершающая стадия этого странного мероприятия. Молоточком – тук-тук-тук! – шланг пришпилен с внутренней стороны к козлам – и ни хрена не видать. Канавку быстро засыпали землей и тут же утоптали, сбрызнули водицей, опять утоптали – будто так и было. Затем подтащили ведро с мастерком и щедро набухали на козлы и низ бочки той самой непонятной массы – по-видимому, глины. Все.
Полагаю, даже при близком рассмотрении следы какой-то левой жизнедеятельности на ритуальной бочке гостям будет разглядеть весьма сложно. И ненужный уже брезент – делой.
– Ну и что сие значит? – вслух удивился я. – Соображения имеются?
– Да черт его знает, – Братский неопределенно пожал плечами. – Шланг ведет в погреб, наверно, там где-то припрятан насос, опять же – бочки там у них… Ну, как обычно, короче.
– В смысле будут винцо потихоньку стравливать в другие емкости? – предположил я. – Чтобы, значит, не вылакали все – так, что ли?
– Да нет, скорее наоборот, – не согласился Братский. – Чечены, они, конечно, народ хвастливый, но в жадности их упрекнуть никак нельзя. Скорее они в разгар пиршества, под шумок, будут закачивать в эту распрекрасную бочку другое вино – кондицией пониже. Хорошее вино, сам понимаешь, имеет свойство быстро кончаться. А явно поить гостей из других бочек не престижно. Ну вот…
– Да там же не менее трехсот литров! – возмутился я. – Плюс по столам – батареи выпивки. Это сколько ж можно выпить?!
– А они двужильные, – невозмутимо заметил Братский. – Высосут все, что Аллах ни пошлет. И мало еще покажется – вот посмотришь. И потом, судя по всему, народу будет невпроворот. Так что, с практической точки зрения, они все правильно придумали. Когда дело до донышка дойдет, там вряд ли кто уже будет различать, что свойства вина измельчали.
Малость поудивлявшись изобретательности хозяев, я вдруг сообразил, каким образом можно использовать данный факт в своих целях. Вот молодцы, ребятки, как вы здорово все придумали! Вот спасибо – это ж прямо-таки подарок бедному диверсанту! Не просто на безрыбье и рак – рыба, а огромный копченый лосось, свалившийся с неба прямо под нос озабоченному поисками плавленого сырка бомжу, рядом с бутылкой краденого стеклоочистителя.
Караван с невестой приперся в сумерки. Очертания снежных пиков начали сливаться с горизонтом, а созвездия набухли вполне ночной яркостью, в очередной раз поражая чужаков необычной красотой и детальной четкостью тутошней астрономической карты.
Прибытие колонны было обставлено с максимальным шумом и разноцветьем. Если не знать сути происходящего, можно было запросто предположить, что праздничный кортеж – не что иное, как заблудившийся в потемках мотострелковый полк, с боем прорывающийся в долину. Для тех, кто был на РЧВ, данное сравнение объясняет происходившее максимально точно. Ну а для тех, кто не был, поясню: товарищи в колонне палили во все стороны из всех видов стрелкового оружия, преимущественно трассерами, лупили по горным склонам из противотанковых гранатометов, запускали в небо все, что под руку подвернется и обзывается в армейской среде сигнально-имитационными средствами, завывали клаксонами, светили фарами, орали во всю глотку от избытка чувств, а какие-то суперухари умудрялись по ходу движения рвать в придорожных канавах оборонительные гранаты – звук от их разрыва трудно спутать с чем-либо другим.
– Совсем еба…нулись, дебилы! – громко выругался в чердачной темноте неслышно поднявшийся Джо. Я вздрогнул и обернулся – боевой брат под шумок самовольно прокрутил гвоздем индивидуальную дырень в некотором отдалении от основного наблюдательного отверстия и вовсю любовался фееричным прибытием свадебного кортежа. – Они ж друг друга перестреляют еще до начала гулянки!
– Да нет, это вряд-ли, – заметил Братский. – Уж стрелять-то они умеют поголовно…
Мы с Джо синхронно крякнули – насчет того, как эти товарищи умеют стрелять, нам обоим было прекрасно известно: неоднократно испытали в свое время на собственной шкуре.
