«Началось! – прозвучал мужественный голос книжного инструктора в голове незадачливого таксиста. – Вариант номер один: сумасшедшая. Вариант номер два: киллерша на досуге. Вариант номер три: просто рассерженная пьяная девица. Нейтрализовать без соответствующих навыков и при отсутствии информации о степени подготовленности „объекта“ опасно, возможны непредсказуемые осложнения. Раздражать нельзя, необходимо делать вид, что ничего особенного не случилось, и держаться с ненавязчивой благожелательностью, ожидая удобного момента для разрешения ситуации…»
– Чего молчишь, парниша? Тебе, кажется, вопрос задали? Ни хрена себе – «благожелательно»! Сергей мгновенно вспотел, несмотря на то что вечер был довольно прохладный, и секунд тридцать посвятил борьбе с дикой яростью, до отказа заполнившей молодецкую грудь. Собственно Страха с большой буквы – того ледащего липкого уродца, парализующего волю и мгновенно отсасывающего от лица кровь, не было: уродец навсегда остался в сыром чеченском зиндане и наверняка сдох там в ожидании очередного расстрела. А была превеликая досада: он, здоровенный балбес, может убить эту пьяную дрянь одним ударом! Разогнаться, резко притормозить, почувствовать спиной сочный шлепок девичьего черепа о подголовник – и… А если дрянь успеет выстрелить – осознанно, машинально ли, какая разница? Вот так, из-за нелепой прихоти какой-то пьяной дурочки, может сорваться дело всей жизни. Пуля в голову – и кончено. Преставился народный герой, так и не успев совершить ничего путного, а орда кровников гуляет себе и не чешется…
– Уфф… Думаю, мы как-нибудь обойдемся без этого. Вы, пожалуйста, осторожнее с оружием. Скажу вам по секрету – я не очень люблю, когда мне стреляют в голову…
До конечного пункта добрались без приключений: дамочка вела себя спокойно, агрессии не проявляла, а по миновании МКАД слегка протрезвела и довольно толково давала целеуказания. Единственный намек на контакт – попросила зажигалку, а узнав, что водитель не курит, слегка надулась.
«Где вы, бдительные рыцари полосатого жезла?! – мысленно вопиял Сергей, проезжая мимо сонных постов ГИБДД. – Где ты, план „Кольцо“ и „Перехват“? Тут террористка заложника взяла – ату её, ату!»
«Кольца» и»Перехваты» спали, а рыцари полосатого жезла бездействовали: лениво лузгали семечки и на серенькую машинку, идущую с нормативной скоростью, внимания не обращали. Нарушать ПДД наш таксист не решился – дамочка без обиняков предупредила:
– Нарушишь – стреляю без предупреждения…
В конечном пункте дамочка повела себя крайне неосмотрительно: имелось мнение, что террористка, как и подобает товарищам её профиля, бросит средство доставки с водителем где-нибудь в пяти кварталах от «базы», шмыгнет в какую-нибудь подворотню и растворится во мраке ночи.
– Я дома, – сообщила террористка, когда Серей по её указанию зарулил во двор старенькой панельной пятиэтажки, и остановился у последнего подъезда. Рядом на лавке, заседали четверо тинейджеров, кушали пиво с горла и застенчиво терзали гитару. – Вот мой подъезд. Третий этаж. Поехали?
– На этаж не поеду – капот в дверь не влезет, – отказался Сергей, придя в некоторое замешательство. Что за дикость – «сдавать» врагу свой «адрес»? Ни в одном пособии такой вариант не рассматривался: пособия-то писали специалисты тайной войны, а не психиатры!
– Нет, я в смысле – пошли, ужином накормлю, кофе угощу, коньячком, или чайком с малинкой – у меня мама такое варенье делает… – террористка достала из сумочки «Салем» сунула сигарету в губы, и, тряхнув револьвером… нажала на спусковой крючок.
Сергей машинально зажмурился и втянул голову в плечи. Раздался слабенький щелчок, ствол револьвера подарил полумраку салона уютный голубенький огонек.
– Класс! – закатила глазки террористка, прикуривая и с наслаждением затягиваясь. – Из-за тебя всю дорогу по курить не могла. А пьяную бабу всегда курить тянет – это уж…
– Дрянь паршивая… – тихо пробормотал Сергей, бия себя по лбу раскрытой ладонью. – А я-то, идиот… Господи, вот дебил-то! Знаешь, что я с тобой сейчас сделаю?
– Ну, убей меня за это, – покорно предложила террористка, не торопясь покидать салон. – Или изнасилуй в извращенной форме и расчлени Или два члени. Или в ментовку сдай. Ну что теперь делать – я всегда ночую дома. Такая вот я пьяная дура! Такие у меня дурацкие шутки!
– Да, шутки действительно – того… Да за такие шутки… За такие шутки…
Сергей запнулся, слегка задумавшись, что же можно сделать за такие шутки, и обнаружил вдруг, что на полноценный праведный гнев уже не хватает сил. В груди что-то отмякло, с головы как будто сняли обруч, жмущий суровую морщинку меж бровей, и вообще – словно стержень выдернули из юного партизана. Всю дорогу под стволом вел себя собранно и четко, контролировал ситуацию, а как опасность миновала – мгновенно раскис. Теперь бы и вправду – пару стаканов чаю с малиной, душ – и спать…
– Пошли, говорю, ужином накормлю, – дамочка взялась за ручку двери. – Хоть как-то сглажу тяжесть вины…
– Ты лучше найди мне литров пять бензина, – буркнул Сергей, бросив мимолетный взгляд на приборную панель – топливо было практически на нуле. – До заправки не до браться…
– С бензином – напряг, – дамочка озабоченно шмыгнула носом. – Где я тебе в полночь буду бензин искать? Только с утра – у Семенова можно попросить. Ничего страшного – можешь переночевать, приставать не буду. Да и не одна я…
– Какой с утра? Какой Семенов? – устало поморщился Сергей. – Меня сейчас мать вызванивать начнет! Она тут такое устроит!
– Семенов – это мой дядя. Брат отца. Живет в сосед нем блоке. Он утром меня на работу подвозит…
«Динь-дилинь!» – заявил о себе мобильник Сергея.
– Где ты есть? – с ходу поинтересовалась мать. – Ты на часы, вообще, смотришь?
– Понимаешь, тут такое дело… Такое дело…
– Как зовут маму? – Террористка ловко выхватила у Сергея мобильник и прокашлялась. – Ну?
– Ирина Викторовна, – Сергей беспомощно развел руками. – Ума не приложу, как можно объяснить данную ситуацию…
– Ирина Викторовна, я – Настя, – хорошо поставленным голосом затараторила террористка. – Мне двадцать три года, я работаю арт-дизайнером в Останкине. Ваш сын настоящий рыцарь – он отвез меня домой, в Балашиху, а теперь у нас кончился бензин. Бензина сейчас не достать – только утром. Если заказывать такси – очень дорого, да и не всякое такси к нам поедет. Я спросила разрешения у мамы, и она не против, чтобы он переночевал у нас. Мне очень неудобно, что так получилось, но другого выхода нет, уже поздно, он устал – вон, зевает сидит, глазки трет… Не возражаете? Спасибо. Да, даю. На – тебя.
– Ты раньше никогда такого не делал, – в голосе матери сквозила озабоченность – истерические нотки и ставшая уже привычной тревога за сыновнюю безопасность почему-то отсутствовали. – Ты всегда ночевал дома… По телефону девушка производит впечатление хваткой дело вой женщины… У тебя это серьезно?
– Ма, я, право, в затруднении… Даже не знаю, как тебе это… В общем, нигде я ночевать не собирался, но… бензин действительно кончился, а до ближайшей заправки… черт, я даже понятия не имею…
– Не чертыхайся, сын мой, – сурово поправила мать. – И веди себя там прилично. Я все понимаю, ты большой, мужик, но… как-то неожиданно все… В общем – смотри там, не обижай свою подружку. Это только кажется, что мы такие заводные, деловые, пронырливые и непотопляемые… А на самом деле мы бываем такие хрупкие, беззащитные и беспомощные…
Мать вдруг тихо всхлипнула и отключила телефон.
– Ну вот – опять, – досадливо поморщился Сергей. – Только, казалось бы, все утряслось, пошло на поправку…
– Тебе разрешили ночевать, – напомнила дамочка. – Посиди, я за ключами от гаража сбегаю.
– У тебя – гараж? А почему – пешком?
– У нас был «Ниссан», – пояснила дамочка совсем домашним голосом – безо всякой рисовки. – Отец умер – продали. Гараж остался. Тут рядом – сразу за домом. Ты погоди пару минут – я сейчас…
Так Сергей познакомился с сумасбродной арт-дизайнершей (а по-нашему – художником-оформителем) Настей Волошиной. И с этого момента река его жизни, сорвав пробку топорно сработанной боковой дамбы, потекла по другому руслу, которое она вполне могла бы миновать, окажись в тот вечер настроение у его величества Случая не таким игривым…
