— Я собирал ветки для костра, потом оглянулся, смотрю, а он исчез.
— Он выполнил свою задачу. Разыскал нас и привел сюда. Остальное его уже не касается.
Мы вместе вернулись туда, где были оставлены лошади. Как только выяснилось, что Тенако ушел, Янс немедленно перенес наш лагерь в другое место. Не слишком далеко, но все же вполне достаточно для большей безопасности, если о ней вообще можно вести речь, оказавшись во вражеском краю, где даже некоторые из белых были настроены против нас.
Мы улеглись спать, положась на собственный чуткий сон и на лошадей, которые могли предупредить о надвигающейся опасности. На рассвете мы поели немного мяса, того самого, которое я принес от Пенни, и выпили переданного ими сидра. После этого мы отвели лошадей пастись на небольшую уединенную лужайку, затерявшуюся среди дубов. Я вернулся обратно и стал дожидаться Пенни.
Пенни и Маклин наконец появились, но они были не одни. Их сопровождали еще двое. Я постарался восстановить в памяти то немногое, что мне уже было известно.
Один из незнакомцев оказался высокого роста и могучего телосложения. Мне это сразу не понравилось.
Накануне вечером за столом было много разговоров, и хоть я не принимал в них никакого участия, тем не менее прислушивался внимательно. Следовать можно не только по той тропе, что проложена на земле, но и по той, что существует в воображении.
В основном разговор вертелся вокруг местных событий и происшествий, вокруг каких-то незнакомых людей, о которых я не имел ни малейшего представления. Часто поминали церковные проповеди, и я подумал: как прав был мой брат, когда говорил, что от церкви в немалой степени зависит общественное мнение. Эти люди были горделивыми упрямцами, которых невозможно было сбить с пути истинного, если только их не понуждает к этому совесть. Но даже совесть может оказаться плохим советчиком, если она не подкреплена знаниями.
И все же я думал о том, что нам теперь предстоит сделать. Большой проблемой было то, что мы практически ничего не знали об индейцах из племени пекотов. Об индейцах других племен мне также было известно крайне мало, но, имея какой-никакой опыт общения с ними, я сознавал, что между ними существуют различия. Обычай называть всех без разбору краснокожих одним словом «индейцы» сродни тому, как если бы всех белых называли просто европейцами, не разделяя на французов или итальянцев.
Если мои знания и были скудны, то я, по крайней мере, отдавал себе отчет в том, что знаю мало. В разное время мне приходилось сталкиваться с индейцами из племен эно, катоба, окканичи, сенеки и чероки. Все они отличались друг от друга, и эти различия были очень важны.
Четверо мужчин двинулись по тропе. Возглавляли шествие Пенни и Маклин.
Дом, выстроенный Томом Пенни, во многом отражал достоинства его характера: надежное жилище, построенное для безопасности и удобства хозяев, а не просто крыша над головой, не какое-то там наспех сколоченное обиталище. В доме Пенни было две комнаты, просторная кухня, выполнявшая также роль гостиной, и смежная с ней спальня. Наверху была устроена комната, где спали девочки и где было тепло, благодаря поднимавшемуся теплому воздуху. Все в этом доме указывало на то, что в нем живет человек, относящийся к своему ремеслу с любовью.
Семнадцатилетняя незамужняя Диана Маклин, очевидно, была девушкой самостоятельной и независимой, для которой походы в лес за травами давно уже стали привычным делом. Вряд ли она могла вот так просто уйти в лес вместе с ребенком и заблудиться, хотя, с другой стороны, порой такое случается даже с опытными охотниками.
Когда процессия была уже совсем близко, я вышел им навстречу.
— Так вы можете показать мне, где их видели в последний раз?
— Я вас отведу. — Пенни махнул рукой в нужном направлении. — Это всего десять минут. Не больше.
Тут в разговор вступил Маклин:
— Диана не могла заблудиться. Она выросла здесь, этот лес знаком ей с детства.
— А откуда она знает травы? Ее научили индейцы?
Непонятно почему, но он как будто растерялся, когда я спросил об этом.
— Она интересовалась травами еще в Англии, а потом ее уже здесь научила кое-чему одна женщина. И индейцы тоже.
— Она говорила на их языке?
— Да. Она оказалась очень способной.
Несомненно, эта Диана — девушка незаурядная. Если ей удалось сохранить присутствие духа, пожалуй, она могла бы найти общий язык с индейцами и таким образом обезопасить себя и Керри.
Высокого толстяка звали Макс Бауэр. Меня поразили его властные манеры и приказной тон человека, не терпящего возражений. Он производил впечатление парня, который не стал бы терпеть главенство кого бы то ни было, будь то даже Джозеф Питтинджел. Это заставило меня задуматься о том, что, возможно, я недооценивал возможностей Питтинджела.
— Эй! — Бауэр протянул мне свою огромную ладонь. — Так значит, это и есть наш следопыт!
Наши руки встретились. Я знал, что он постарается крепко сдавить мою ладонь, чтобы я понял, кто здесь хозяин, и поэтому постарался, чтобы мое рукопожатие было не менее сильным. После этого его самоуверенность сменилась досадой, а потом и откровенной злобой.
— Вы небось пришли сюда издалека? Из Вирджинии или еще откуда?
— Издалека, — согласился я.
— Все равно тут ничего не найти! Все затоптано напрочь, никаких следов не осталось!
— А с самого начала их кто-нибудь видел?
В ответ он лишь махнул рукой.
— Меня здесь в самый первый день не было. Но как только мой корабль пристал к берегу, я сразу же отправился в лес. Это дело уже тогда было безнадежным.
Ложбинка, куда девочки приходили собирать травы, оказалась укромной и живописной. Это была небольшая поляна на берегу лесного пруда, у воды росли камыши. Растительность здесь поражала своим многообразием, и лучшего места для сбора трав было не найти.
Земля была основательно вытоптана, трава помята, а сквозь камыши была проложена тропинка, по которой люди ходили к воде. Если изначально здесь и можно было бы найти кое-какие следы, то все это было уничтожено.
— Вот и я о том же! — громко подхватил Бауэр. — Только время терять! В любом случае, пекотов уже давно и след простыл.
— Пекоты? Вы их видели?
— Не видел. Но они были здесь. У меня на них чутье. Они здесь были.
Янса нигде видно не было, да я и не ожидал его увидеть, зная, что он затаился где-то рядом и наблюдает за происходящим из своего укрытия, прислушиваясь к разговору. Мы слишком долго прожили с ним под одной крышей и досконально изучили повадки друг друга. Вот и теперь он, должно быть, начал делать то, что сделал бы и я на его месте. Он обходил поляну широкими кругами, пытаясь обнаружить следы подальше, там, где трава не была вытоптана.
Теперь мы должны были мысленно поставить себя на место похищенных девочек или же их похитителей и попробовать догадаться, какими могли быть их действия. К тому же преследователи не могли сразу зайти слишком далеко, так как мало кто был при оружии; еще меньше было тех, кто хоть в какой-то мере обладал навыками следопыта.
Эти люди были выходцами из больших городов и маленьких городишек. В Англии подавляющее большинство из них занималось каким-нибудь ремеслом, были и нетитулованные особы из мелкопоместного дворянства. Английские леса и парки ничем не напоминали эти девственные дебри, о чем не раз говорил мой отец, и Джереми Ринг, и еще кое-кто из обитателей нашего поселения у Стреляющего ручья.
