Бобом Роком наши идеи. Однако в день встречи я не мог найти никого из группы. Я приехал к дому Томми со своим сыном и увидел на дороге автомобиль Никки, поэтому я подумал, что встреча проходит без меня. Когда никто не ответил на звонок, я перелез через забор и начал колотить во все двери. Наконец, появились Томми и Никки — они были пьяны вдрызг. Все, что вы могли видеть на Никки, были черные волосы и ряд усмехающихся белых зубов. “Чёрт, брат, что ты здесь делаешь?” спросил Томми.
“Что со встречей?” спросил я.
“Ай, чувак, мы как раз ждём, когда сюда приедет Боб Рок”.
Оказалось, что накануне ночью Никки и Томми выбрались погулять со своими жёнами. Они вместе выпили по бокалу вина, затем решили покурить “травки”. Одно за другое, и в итоге они закончили тем, что отправили своих жён домой, а сами тем временем позвонили своему старому дилеру, заказали два эйтбола и всю ночь маньячили, готовя кокаин в туалете Никки, пока оба не отрубились.
Когда Боб Рок появился в полдень, его глаза чуть не вылезли из орбит от ужаса. Когда он в последний раз видел Томми и Никки, они были трезвые, но теперь от них сильно пахло алкоголем, с носов у них текло от кокаина и они не могли даже связать двух слов. Когда Никки покинул встречу и отключился на диване в соседней комнате, Рок вскинул вверх свои руки: нет никакой возможности, делать этот альбом, сказал он, пока группа не возьмётся за ум. Он уехал и насвистел Талеру и Бобу Тиммонсу, которые тут же примчались спасать положение. Но, к счастью, это была всего лишь однодневная попойка — запланированный срыв. Никки и Томми просто необходимо было выпустить пар, хотя я не знаю, действительно ли их жёны когда- либо прощали им это.
Глава 7. Томми
«Как приключения, связанные с нудистскими пляжами и с вращением глазами, приводят нашего добросердечного героя к потере любви»
Чёрт возьми, это происходит каждый раз. Тёлка начинает встречаться со мной, потому что она видит, что этот татуированный чувак-рокер ведёт дикое, сумасшедшее, непредсказуемое существование, и она влюбляется в этот образ жизни. Но через какое-то время она начинает не одобрять то, что я представляю из себя на самом деле, и пытается это изменить.
Любой, кто влюбляется в меня, должен понимать, что, чёрт побери, музыка для меня — номер один. Когда вы говорите это девочке, она задается вопросом, не означает ли это, что она — номер два. Нет, мужик, Хизер тоже была номером один. У меня было два первых номера, и любая девчонка, с которой я знакомлюсь, должна привыкнуть к тому, чтобы 'ездить со мной на переднем сидении', и к музыке. Потому что мне нужен партнёр, а не вожак. Так что тусуйся со мной и моей музыкой, и всё будет нормально.
С Хизер всё было по-другому. Это был типичный брак знаменитостей: сначала мы думали, что всё просто идеально, потому что мы оба переживали известность, испытывали на себе её бремя, и думали, что нам нужно всего лишь свить гнёздышко с кем-то, кто понимал бы нашу работу и был так же занят, как мы сами. Но к концу, наша самовлюбленность и зацикленность на собственной карьере преградили нам путь.
Мне было трудно заставить её расслабиться на людях. Когда мы совершали круиз по островам Греции, первое, что я хотел сделать, это поваляться на нудистском пляже. Поэтому, когда мы пришли туда, я скинул с себя всю одежду и нырнул в воду. Я уже приплыл обратно, а она всё ещё стояла там в своём купальнике на этом красивом острове, полном голых людей. Она так беспокоилась, что где-нибудь в скалах может прятаться фотограф, и, возможно, она была права, но лично мне в тот момент было на это наплевать. По многим причинам рядом с ней я чувствовал себя закомплексованным: она закатывала истерику всякий раз, когда я снова начинал пить, что, впрочем, было вполне обоснованным, и она наотрез не разрешила мне сделать большую татуировку на спине, которую я очень хотел.
Я чувствовал себя особенно ограниченным, из-за того, что она хотела, чтобы я остепенился, но в то же самое время не хотела обращать внимания на другие стороны благоустройства совместной жизни. У Никки уже был ребёнок, и второй на подходе; у Винса было трое детей от трёх разных женщин; а Мик уже был, бля, дедушкой. Я любил детей. Я ужасно хотел иметь ребёнка от Хизер. Но каждый раз она говорила «нет». Она была обеспокоена своей карьерой, и не могла позволить себе забеременеть. Кроме того, она, казалось, не любила детей: всякий раз, когда они приходили, она сердилась, потому что они прыгали по диванам или из-за того, что все руки у них были перепачканы шоколадом.
Может быть, она была слишком молода или у неё был неверный взгляд на жизнь, или, возможно, она не хотела иметь детей от кого-то вроде меня (предположение, которое меня по-настоящему задело, когда она забеременела сразу же после того, как сошлась с Ричи Самборой из Bon Jovi), но меня это начало сильно угнетать. На протяжении многих лет я инвестировал средства в отношения, и если не было никакой возможности продвинуть их вперёд, то лучше всего было сократить свои потери. Когда я родился, мой папа был уже настолько стар, что он с трудом мог играть со мной в бейсбол. Я же хотел быть достаточно молодым, чтобы бегать повсюду со своими детьми, иметь те же интересы, что и они, не отставать от них и быть частью их жизни, пока они не вырастут.
Когда я влюблен, у меня на глазах будто шоры. Я даже не смотрю на других женщин. Но как только я начал переоценивать свой брак с Хизер — также, как я уверен, она переоценивала меня — мои глаза начали блуждать. После того, как ваши глаза начинают блуждать, начинают блуждать ваши мысли. А после того, как начинают блуждать ваши мысли, начинают блуждать ваши руки. Ну, а после того, как начинают блуждать ваши руки, это всегда заканчивается плохо. Мы выдержали семь лет сумасшествия — пройдя через взлёты и падения наших карьер, через мою безумную наркотическую и алкогольную зависимость и грёбаную пытку реабилитацией, через оглушительный успех «Dr. Feelgood» — и было что-то, что нам необходимо было сказать друг другу. Но мы слишком затянули с этим, долго взвешивая все «за» и «против».
Странно, после того, как Хизер и я расстались, несколько пьяных козлов вышибли дерьмо из нас с Кораби, когда мы шли по улице. Когда я, выздоравливая, лежал в кровати в отеле, у моей двери послышался шум, я взглянул и увидел Хани, прорвавшуюся в мой номер. Это был первый раз, когда я увидел её спустя девять лет. Она подошла к кровати, склонилась над ней, сделала мне минет и ушла, не сказав ни слова. С тех пор я её больше не видел.
Пока я лежал там после этого сконфуженный и опустошённый, я вдруг понял, насколько одинок я был без Хизер, потому что после семи лет брака вы оглядываетесь вокруг в поисках ваших друзей и понимаете, что они давно ушли. Но в то же самое время я был взволнован. Я был готов влюбиться снова, но не в ещё одну девчонку, а в музыку. Была целая новая школа групп, которые появились на свет — жёсткие, тяжелые, вроде «Pantera» и «Prong» — и с уходом Винса и приходом такого татуированного чёрта, как Кораби, у нас, наконец, появились средства и инструменты, чтобы войти в эту реальную жесть.
Глава 8. Джон Кораби
«Новичок, над которым зло подшучивают его старшие товарищи, обнаруживает их истинную сущность после унизительной ночи в руках городских проституток»
После попойки Томми и Никки они обязались вести трезвый образ жизни, так как хотели повторить успех «Dr. Feelgood» с Бобом Роком в Ванкувере. Такого понятия, как «золотая середина», для них не существовало. Мало того, что были запрещены алкоголь и наркотики, но также под запрет попали красное мясо, сигареты и кофеин. Целыми днями мы трескали витамины, а по утрам занимались с тренером.
Но неизбежно случались ночи, когда мы слетали с катушек. В первый раз это произошло, когда нас навестил Снэйк из «Skid Row». Томми, Никки, Снэйк и я завалились в стрип-клуб, а затем в местный бар. Никки, который был уже абсолютно никакой, спросил у официантки, сколько стоит «камикадзе». Она
