'Это были совершенно уникальные музыканты, которые собрались со всей Украины, - вспоминает Сергей Мясоедов. - Их отбирали из каких-то запредельных городов типа Изюма, Краматорска, Чугула. Я до сих пор не могу поверить, что столько талантливых ребят появилось сразу в одном месте. Причем все - без чердака. Они жили на одном этаже общежития, и это была жара'.
Валеру Харьковского (валторна), Виталия Шевчука (труба), Женю Барышникова (фагот) и Сашу Негодуйко (рояль) от переизбытка энергии и нереализованных идей просто разрывало на части. После того, как в пятнадцать лет они вместе с Куровским сфотографировались в обнаженном виде под портретом Ленина, их обвинили в пропаганде гомосексуализма и лишь чудом не выгнали из интерната. Примерно в это же время шустрые украинские хлопцы побывали на проводимых Мясоедовым фестивалях альтернативного рока. Неизгладимое впечатление на них произвели 'Восточный синдром' и 'Раббота Хо', и они начали проявлять себя как самостоятельно мыслящие музыканты.
'Все они воспринимали философию и музыкальные идеи 'Казмы-Казмы' не дискретно, а как явление, в котором чувствовали себя органично, - вспоминает Мясоедов, который не жалел ни сил, ни времени для создания дееспособного коллектива. - Предлагаемые Ходошем идеи музыканты воспринимали мгновенно. Не было никакого барьера. Они сразу ассимилировались и создали это поле тяготения'.
Весной-осенью 91-го года 'Казма-Казма' с легко предсказуемым триумфом выступает на рок- фестивалях - 'Индюшата' в Твери, 'Агасфер' в Москве, 'Перекресток' в Саратове. Сразу же после московского концерта 'Казмы-Казмы' за кулисы ворвался Сергей Летов. Он находился в неописуемом восторге и, раздавая визитки, говорил: 'Теперь я знаю, что мне отвечать на Западе на вопрос: 'Есть ли в СССР современная музыка?'
После этих гастролей музыканты начали поиски человека, который сумел бы зафиксировать их позитивно-разнузданную смесь акустики и электричества на пленку. Вскоре был найден местный рок- Кулибин по имени Александр Вакуленко. Он работал в консерва-тории и выглядел лет на двадцать старше вчерашних школьников из 'Казмы-Казмы'. Он ходил в старых джинсах, носил длинные волосы, а за его густой бородой не было видно кадыка. Вакуленко специализировался на записи духовой музыки, но внешний вид выдавал в нем человека, который по ночам втихаря слушает рок. Его заинтересованность, доброжелательность и многолетний студийный опыт записи крупных симфонических составов на эпохальные агрегаты STM при помощи пультов 'Электроника' и советских динамических микрофонов стали для музыкантов неперебиваемыми козырями.
Дебютный альбом 'Казмы-Казмы' записывался в концертном зале харьковского Института искусств, где впоследствии дислоцировалась знаменитая местная студия SMC Factory. Вся панорама саунда выстраивалась Вакуленко без применения ревербератора - с учетом акустики больших помещений и многомикрофонной системы звукозаписи. Записывались ночами, поскольку днем по близлежащей улице ездили трамваи. Работали напряженно, не без нервных срывов. Протяженность большинства композиций превышала стандартное трехминутное время, и записать их без разбега было невероятно сложно. Первоначально фиксировалась болванка, состоящая из барабанов, гитары, рояля и трубы. Затем были произведены две аппликации: вокал, флейта, фагот, валторна и, в самом конце, 'сдвоенная' гитара и труба.
'В течение недели семеро юношей, звукач-верховода и продюсер с отстраненным мнением, подручной хитростью и смекалкой подковывали упрямую блоху, - вспоминает Ходош. - Мы понимали, на что реально можем рассчитывать, и остались довольны результатом. Что бы там ни говорили, в том году мы действительно были Королями Баланса'.
Дальнейший путь 'Казмы-Казмы' получился достаточно извилистым. Вскоре после того, как был записан альбом 'Пляски трубадуров' (фрагменты из него опубликованы в ряде немецких и украинских CD- компиляций), группу покидает Куровский. 'Я всегда чувствовал, что мы иллюстрируем наступление зла', - сказал он перед уходом. Доля истины в его словах была. Как верно заметили рок-критики, 'эстетический баланс духовного напряжения песен переместился от 'любви-жизни' к 'любви-смерти', окрасив музыкальную феерию 'Казмы-Казмы' в темные тона эсхатологии и черного юмора'.
'То время однозначно на всех давило, и эсхатология действительно витала в воздухе, - вспо-минает Мясоедов, который, несмотря ни на что, продолжал пропагандировать в бывшем СССР и за его пределами украинскую авангардную рок-музыку. - Общее ощущение было таково, что наступает конец света. После событий в Закавказье и Прибалтике многие ждали, что в городе вот-вот появятся танки. Все это действительно ассоциировалось с чумой'.
Не случайно в то время Ходош собирался (параллельно записи второго альбома 'Катакомбы любви') сочинить музыку для балета 'Чума'. Он написал либретто, придумал лейтмотив и костюмы для танцоров, но дальше этого дело не пошло. Стиль 'Казмы-Казмы' сместился от фолк-панка в сторону крупных медитативных композиций, навеянных постиндустриальной готической музыкой и творчеством Swans, Coil и Psychic TV. При этом сместился и центр тяжести - от драйва физиологического к драйву душевному.
В 93-м году выступление 'Казмы-Казмы' на презентации вышеупомянутого компакт-диска 'Украинский андеграунд' транслировалось по российскому и немецкому телевидению. Спустя год группа сыграла на московском рок-фестивале 'Индюки-94', где представила принципиально новую программу, состоявшую из антитоталитарных, 'очеловеченных' маршей. Ходош при этом перешел с гитары на барабаны, а Саша Негодуйко - с рояля на тромбон.
Остальные музыканты первого состава 'Казмы-Казмы' проявили себя либо в сольных выступлениях, либо в других проектах. Дмитрий Куровский организует группу 'Фоа-Хока', ориентированную на жесткий индустриальный рок на украинском языке. Композиция 'Фоа-Хоки' 'Коноплi ся зеленiють' (обработка народной песни), также опубликованная на диске 'Украинский андеграунд', является одним из самых ярких моментов альбома.
Женя Николаевский играл в группе 'Черепахи' и еще в нескольких харьковских командах. Шевчук и Харьковский закончили консерваторию, а Барышников вырос в фаготиста европейского класса и выступал, в частности, с сольными концертами в Кельне.
В конце 90-х о 'Казме-Казме' как о реально функционирующей музыкальной единице известно немного. Их последняя программа представляла собой академическую музыку, исполняемую оркестром из одиннадцати человек. После 'Плясок трубадуров' и 'Катакомб любви' группа альбомов не записывала.
'Иногда я задумываюсь над тем, зачем вообще все это делалось, и нахожу только один ответ, - вспоминает, оглядываясь на пройденный путь, Евгений Ходош. - Мы пытались найти для себя вселенское утешение от вселенской скуки'.
'И вот, когда я так горевал, веселые речи и утешения друга принесли мне столь великую пользу, что, по крайнему моему уразумению, я только благодаря этому и не умер...' (Д.Боккаччо. 'Декамерон').
Опиум для народа
Внеклассное чтение
Серебристый красавец-лайнер уверенно рассекал стальными крыльями плотные нагромождения перисто-кучевых облаков. Мы с Александром Волковым возвращались с Франкфуртской книжной выставки 94-го года, на одном из стендов которой были представлены экземпляры 'Золотого подполья' - массивной
